Инструктор, невысокий, шклявый парень, прилетевший из второго запасного, только подливал масла в огонь. Он нудным и гнусавым голосом рассказывал страшилки про сложные и тяжелые в управлении истребители «Ла-5» и смачно живописал все виденные с ними катастрофы. Стращал, что без четырех десятков пробежек по полосе никого в полет не выпустит, что треть самолетов неминуемо поломают разные неумехи. По счастью, нудеж задохлика продолжался недолго. Он объелся поздних абрикосов и выбыл из строя с жесточайшим поносом. Очень своевременно. В противном случае ему неминуемо проредили бы зубы, причем желающим пришлось бы становиться в очередь.
Новый инструктор появился через день. Он был высокий, глыбообразного вида, с крупным, грубым, словно вытесанным топором лицом и длинными руками-лопатами. Виктор подумал, что если надумают этого инструктора бить, пусть даже сразу всем полком, то лично он не пойдет. Потому как страшно. Дядька выглядел, словно богатырь из русских легенд. Оставалось удивляться, как он умудряется помещаться в тесной кабине истребителя.
– Старший лейтенант Улитка, – прогудел инструктор, и бас его здорово напоминал паровозный гудок. – Ну что, начнем летать?
Летать начали, благо инструктор не просто так появился, а прилетел, перегнав в полк первый «Ла-5». И процесс переобучения пошел по полной.
…Заруливать на стоянку было сущим кошмаром. Широкий капот истребителя совершенно закрывал обзор вперед, приходилось ехать змейкой да ориентироваться на сигналы Палыча. Наконец, повинуясь жесту техника, Виктор затормозил, перекрыл кран, выключил зажигание. Винт замер, и он принялся отстегиваться от ремней. Под регланом все было мокрым от пота, в кабине нового истребителя оказалось неприятно жарко, словно в сауне. Все это вместе с летней жарой превратило вылет в натуральную душегубку.
– С легким паром. – Соломин ухмыльнулся, глядя на мокрого, взъерошенного Виктора. – Чего-то ты выглядишь неважно. В бане был?
На новом самолете Виктор вылетел вторым, после Шубина, и все сильно интересовались его впечатлениями.
– На тебя посмотрю, – огрызнулся Саблин, скидывая реглан и гимнастерку. – Одно скажу, что не «Як». Другой самолет, сильно другой. Но ничего, привыкнем.
– Щас проверим! – Соломин смеялся, но видно было, что он немного нервничает. – Давай, не задерживай, сейчас моя очередь летать. Когда на один самолет столько желающих, клювом щелкать не стоит…
Улитка оказался хорошим инструктором, и с ним все пошло как-то быстрее. Учебные самолеты если и простаивали, то только для ремонта и обслуживания: летная смена в полку начиналась с рассветом и заканчивалась поздним вечером. Все это перемежалось с занятиями по тактике, радиосвязи, политической учебой. Полк буквально был в мыле от выпавших нагрузок.
Новые истребители прибыли через три дня. Их было мало, всего семнадцать штук, остальные почему-то задерживались. Облетывали самолеты Шубин с комэсками, и Виктор имел возможность присмотреть себе отличный аппарат. От прочих выбранная им машина отличалась более мощным мотором с системой непосредственного впрыска и, соответственно, большей скоростью и лучшей скороподъемностью. Плохо было, что таких машин среди полученных было меньшинство – пять штук. Остальные истребители были с простыми, пусть и форсированными, но карбюраторными моторами. По привычке он приказал нарисовать на самолете прежний тактический номер, борт расписали звездами побед, а вот с повторением русалки вышла незадача. Дивизионный замполит грудью лег за девственную чистоту морального облика самолета комэска-три и прямо запретил Саблину подобные художества. Учитывая, что Виктора на днях приняли кандидатом в члены ВКП(б), то с мыслями о голых женских бюстах на фюзеляже пришлось попрощаться. Впрочем, у него было множество других идей, не было только времени на реализацию…
В эскадрилье прошли кадровые перестановки: Ильина и Ларина назначили командирами звеньев, причем Ильина перевели в первую эскадрилью вместо попавшего в госпиталь Бессикирного. Уходя, он забрал с собой ведомого – Ковтуна. Славка же отмечал новую должность, снова находясь под арестом. Шубина от вида этого подчиненного корежило, но все понимали, отчего Ларин все еще в полку и почему он получил звено. Впрочем, по уровню летного мастерства он уже должен быть если не комэском, то замом точно. Но вот слишком живой характер и склонность к авантюрам портили карьеру.
Перемещений и назначений было много. Должность штурмана третьей эскадрильи занял Литвинов. Недавний приказ ликвидировал должности замполитов эскадрилий, но Сашке удалось остаться в полку, переквалифицировавшись, как он говорил: «Из замов в замы». Иванов стал начальником ВСС, на его должность приехал «варяг» – капитан Щеглов. Новый комэск до этого работал в тылу, облетывал выпускаемые Саратовским заводом самолеты. Потом каким-то образом отпросился на фронт и, после короткой стажировки в другой дивизии, попал в сто двенадцатый. Щеглов обладал солидным налетом, но крайне малым боевым опытом. И совсем не имели боевого опыта недавно выпущенные из летной школы и прибывшие в полк младшие лейтенанты. Четверо из них попали в третью эскадрилью. Новички были совершенно разные и внешне, и по характеру, но их всех нужно было учить: вдалбливать в головы науку выживать. Рябченко наконец-то стал ведущим – старшим летчиком, он теперь ходил по аэродрому с важным, деловым видом. Поблескивая недавно полученным орденом Отечественной войны, покрикивал уже на своего ведомого. С ним стал летать Ленька Самойлов – высокий, худой, никогда не унывающий одессит. Виктор забрал себе в ведомые Острякова, Ларину достался Михаил Камошня, мелкий конопатый младлей родом откуда-то из-под Воронежа. Недавно возвратившийся из госпиталя уже младлеем Кот стал летать с Осиповым, мрачным, крепким тамбовцем, а новый штурман Литвинов – с дагестанцем Асланом Усмановым. Все должности в эскадрилье были расписаны, оставалось только слетать это разношерстное воинство, сделать из него сплоченную боевую единицу…
– А теперь отвлечемся от тактики, поговорим по общим вопросам. – Виктор вытер исписанную мелом школьную доску, повернулся к аудитории. Младшие лейтенанты смотрели на него немного устало: теорией их успели досыта накормить еще в школе. Примостившийся на задней парте Щеглов посматривал, как обычно, с интересом. Капитан на эти занятия стал ходить добровольно, и это пошло всем на пользу. Хоть в вопросах тактики он разбирался все еще слабо, но летный опыт имел богатейший.
– Разберем ситуацию, когда вы остались одни, без ведущего. К сожалению, это очень частый случай в практике молодых летчиков. И зачастую очень печальный. Примеры приведу после. Итак, вы остались в небе одни. Что делать?
Аудитория затихла. Молодежь, уже наученная, что не все, что им преподавали в авиашколе, оказывается правильным и нужным на фронте, молчала, предпочитая получать уже готовые ответы.
– Восстановить ориентировку, – засмеялся с задней парты Щеглов.
– Разрешите, – в дверь протиснулся молоденький красноармеец, – товарищ старший лейтенант, вас срочно вызывает командир.
На лицах младлеев при виде такого нарушения устава нарисовался праведный гнев. Виктор только усмехнулся.
– К сожалению, вынужден вас покинуть. Товарищ капитан, может быть, продолжите занятие, как быстро восстановить ориентировку на местности? Для закрепления навыков…
Из землянки командира доносились громкие голоса. Войдя в помещение, Виктор сначала увидел широченную спину, подполковничьи погоны и короткий ежик присыпанных сединой волос. Из-за спины выглядывал весело скалящийся Шубин.
– Старший лейтенант Саблин по вашему приказанию прибыл, – отрапортовал Виктор.
Незнакомый подполковник повернулся, и улыбка у Виктора растянулась от уха до уха. Перед ним стоял Дорохов, его второй командир.
– Здравия желаю, товарищ подполковник, – гаркнул во всю мощь Виктор.
– Эк как оглушил, – сказал Дорохов, распахивая объятья…
…Было уже за полночь. Галка убрала со стола, оставив лишь немудреную закусь, а три человека сидели и вспоминали: кто выжил, кто пропал без вести, а кого война забрала совсем. Последних было много.
