Кстати, тоже любопытный момент. В самом законе такого запрета — ввозить земные книги — напрямую не содержится. Нет там и запрета передавать туземцам информацию, касающуюся Земли. А есть запрет на неконтролируемую прогрессором передачу информации, касающейся Земли, аборигенам. Именно в такой формулировке.
В чём тут смысл. Неземлянин на то и неземлянин, что реагирует на всякие земные вещи по-своему. Причём непредсказуемо. Прежде всего, конечно, это относится к негуманоидам — про них вообще неизвестно, как они на что среагируют. Вот с тагорянами нам относительно повезло: они хоть и не такие как мы, но какое-то взаимопонимание у нас есть. Хотя мы стараемся закрывать глаза на какие-то вещи. Например, на то, что Тагорой правит наследственная аристократия из "генетически совершенных популяций". А тагорянам очень не нравится, что мы не просчитываем как следует последствия технических новшеств. При этом наши запреты на исследования и прочие такие вещи их тоже вводят в недоумение... Но это ещё ладно, с ними-то мы как-нибудь поладим. Но вот, скажем, цивилизация рукокрылов со второй планеты ЕН 305 напрочь отказалась от любых контактов с землянами, когда поняла, что люди не имеют крыльев и летать не способны. В их системе понятий это означает крайне низкий ранг существа. Правда, с нашей точки зрения эти рукокрылы — тупые дикари, так что особенно никто не огорчился. Но тут важен сам принцип: никогда не знаешь, что чужакам не понравится.
Так вот, к гуманоидам это тоже относится. Никогда не знаешь, что им взбредёт в голову и как они чего поймут. И чтобы такого не случалось, любой байт информации, касающейся Земли, прогрессор может передавать туземцу только лично и только устно. Дозируя информацию и отслеживая реакцию. И никаких книжек, хотя с ними было бы проще. Потому что мало ли что туземец оттуда вычитает, да ещё своим кривым умом. Например, неправильно поймёт какую-нибудь фразу — и сделает из неё глобальные выводы. Или, наоборот, поймёт правильно, с тем же результатом.
Вот, к примеру, реальный случай, Григорянц рассказывал. Он когда-то был на планете Лу с рутинной проверкой. Местечко своеобразное. Уровень развития — примерно начало земного XXI века. При этом — очень высокая религиозность. Все верят в каких-то богов, причём там сложная иерархия: кто во что верит, тот такое место в ней и занимает. Ну вот такая у них система.
Итак, прибыл Григорянц на базу. И был там там слуга-туземец. Про Землю знал, с землянами постоянно работал. Выпросил себе милость — обучиться земному языку. У них это считалось честью. Ну, какие вопросы — вогнали ему в голову СНВ: язык вместе с чтением и письмом. Пакет-то стандартный.
Так вот, Григорянц. Он у нас на ночь почитать книжечку любит. Комп с собой брать нельзя, всё по тому же закону. Так он на пластик распечатал себе парочку романов. Ну распечатал и распечатал. И один оставил на столе.
Любопытный туземец увидел земную книгу и не удержался — залез. Стал читать. И где-то к двадцатой странице начал подозревать, что у землян нет богов. Потому что герои не совершали никаких ритуалов перед тем, как сесть за стол, лечь спать и так далее. Ну а по понятиям планеты Лу, богов нет только у самого-самого быдла. Которому не то что служить — ноги о него вытирать, и то много чести.
При этом живущие на базе всё это знали. Поэтому туземцев просто не пускали ни в столовую для людей, ни в рекреационный комплекс. Но кто ж мог предположить, что проверяющий привезёт романчик, а местный его сумеет прочесть?
Короче, на следующий день на станции не было ни единого местного. И хорошо ещё, что база находилась на острове, откуда ходу не было. Потому что всё население острова с землянами общаться перестало. Только в лицо плевали.
Григорянц утверждает, что из-за этой истории он получил огроменный втык. И, скорее всего, втыком бы дело не ограничилось, если бы не Сарандакская катастрофа, на разгребание последствий которой Арама Самвеловича и отправили. Там он справился блестяще, так что дальнейших репрессалий избег. А что там было дальше на планете Лу — про это лучше знает Сикорски, которого туда регулярно бросали для затыкания различных дыр и амбразур.
В общем, к чему это я всё. Есть правило: никаких книжек. Ни на каком языке. А также картин, фильмов и любых других носителей информации. Можно — только СНВ, специально синтезированные и обучающие конкретным навыкам. И то — на каждое нужно отдельное разрешение с базы. Потом, в связи с Кирой, Малышев с этим столкнулся. Но это отдельная история, а пока про кино.
В конце концов Малышев решил действовать следующим образом: снять как можно больше, а потом неспешно и аккуратно заняться монтажом и прочими такими вещами. В действительности ему пришлось всё это делать в спешке, на базе у Южного Полюса, в те две недели, пока начальство никак не могло решить, что же с ним всё-таки делать.
Зачем он вообще с этим возился? Вероятнее всего, собирался выложить эти записи в открытый доступ — то ли как дополнение к планируемой книге, то ли вместо неё. Левин склонялся ко второму: эффект от ленты был бы, пожалуй, посильнее, чем от текста.
Однако все эти труды оказались зряшными. Потому что, убив большую часть памяти, связанной с Арканаром, он случайно убил и память о том, куда девал копии фильма.
То есть он, видимо, хотел убрать воспоминания о том, как он его резал, и главное — зачем. Что было критически важно — в его-то ситуации. Но ментоскопистом он был плохим. Неумелым.
Вот и отрезал лишнего.
День 141
Опять тот же сон. Про великих тэтанов, которые втиснуты в человеческие тела. И убийство.
Всё-таки запишу, пожалуй. Хотя нет — дрожь пробирает. Как вспомню эту руку, тянущуюся к детонатору. Скребущая пальцами в паре сантиметров от него. И звери около две
Хватит, хватит, хватит, хватит! Всё это какой-то собачий бред. Пересидел я здесь, вот что. Нужно что-то делать. Вот только не знаю, как.
Хотя есть такой принцип: делай, что можешь, и будь что будет. Я могу писать. И пишу. Эту свою историю, которая никак не закончится... то есть никак не начнётся.
Ладно, всё-таки про фильм.
Обнаружили его совершенно случайно. Конкретно — после смерти Павла Бунге. Произошедшей от аккуратизма. Да-да, именно от него. И такое тоже бывает.
Как известно, девяносто процентов всех факапов случается оттого, что кто-то что-то забыл или на что-то махнул рукой. Так вот, Бунге был из тех редких людей, которые никогда ничего не забывают и все правила соблюдают в точности. Таких обычно не очень любят, но очень ценят. Так что к тому моменту, о котором я толкую, Бунге был человеком в больших чинах. И, соответственно, с немалыми правами. В число которых входило право на добровольное участие в любых спасательных операциях по уведомительному принципу. То есть: он имел право присоединиться к любой спасательной группе, не испрашивая на то ничьих разрешений. А также сам инициировать спасательные действия. Потому что прецеденты были, и доверие он оправдал с лихвой. Несмотря на арканарский факап — о котором, впрочем, к тому времени никто уже не вспоминал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
