Несмотря на свою оригинальность и изящество, замысел был похож на авантюру. Противник мог нанести удар по растянувшейся коммуникации и отрезать армию от её урало-сибирской базы. То, что было впору для «бродячего» Чехословацкого корпуса, не очень годилось для Сибирской армии, крепко связанной с тем местом, где она была создана, и тем обществом, из коего вышла. Болдырев, однако, загорелся этой идеей. Её энергично поддерживал Нокс. Исходя из общего стратегического плана, в Ставке была разработана начальная операция по его осуществлению. В историю Гражданской войны она вошла под названием «Пермской». По наследству всё это перешло к Колчаку.
Главная роль в готовившемся наступлении отводилась Екатеринбургской группе под командованием Гайды. Туда направлялись все пополнения, оружие, боеприпасы, амуниция.[1056] В армии, стоявшей под Кушвой, было сосредоточено 45 тысяч штыков и сабель. Войска, державшие фронт под Уфой, в это время не получали почти ничего.
Советское командование, оттеснив противника далеко от Волги, успокоилось за судьбу Восточного фронта и занялось Южным. Туда перебрасывались резервы с Восточного фронта и маршевые роты из глубины страны. Более того, на Южный фронт были направлены некоторые части, действовавшие в оренбургских и башкирских степях. Правда, северный участок Восточного фронта (3-я армия под командованием М. М. Лашевича) вызывал у красных опасения и был несколько усилен.[1057]
В составе Красной армии численное преобладание всё более переходило к мобилизованным. В основном это были деревенские парни, идеологически ещё не обработанные – боевой дух у них был невысок. «Интернационалисты» (венгры, австрийцы, латыши, китайцы) – те, на ком прежде держалась Красная армия, – теперь, вследствие небольшой своей численности и невосполнимых потерь, уже не могли играть значительной роли. К тому же с окончанием войны венгры и австрийцы засобирались домой.[1058] Ударной силой оставались матросы, в том числе черноморские (например, с «Евстафия»), которыми когда-то командовал Колчак. Они давно могли бы разойтись по домам, как разошлись солдаты старой армии. Но суровый крестьянский труд многих уже не устраивал. Им надо было «делать революцию». Те же, кто был из мастеровых, не могли вернуться на свои фабрики и заводы, которые сплошь стояли по причине той же самой революции. Некоторые матросские отряды переодевались во всё красное.[1059] Но первые же бои заставляли отказываться от этого революционного дурачества.
Самым слабым участком на Восточном фронте красных был как раз тот, где большевистские армии вели наступление по расходящимся направлениям – на Уфу и Оренбург. Если бы удар был обращен против них, белые армии, возможно, могли бы уйти гораздо дальше.
Силы Красной армии, противостоявшие Екатеринбургской группировке, насчитывали около 24 тысяч штыков и сабель (не считая резервов в Перми). Гайда имел, таким образом, почти двойное превосходство. При этом ударная группировка белых под командованием генерала А. Н. Пепеляева, младшего брата В. Н. Пепеляева, расположенная на сравнительно небольшом участке западнее Нижнего Тагила, насчитывала более десяти тысяч штыков и сабель.[1060]
Наступление началось 27 ноября, когда правофланговая группа генерала Г. А. Вержбицкого, преодолевая проволочные заграждения, стала обходить Кушву двумя колоннами. 2 декабря они соединились в окрестностях города, и Кушва была взята штыковой атакой.[1061]
29 ноября в наступление перешла ударная группировка. В непрерывных сражениях, при 20-градусных морозах, продвигаясь по колено в снегу, солдаты Пепеляева за полмесяца преодолели расстояние в 100 вёрст и 14 декабря взяли узловую станцию Калино.[1062] Тем самым были отрезаны от Перми отступавшие с севера соединения красных. Армия Лашевича оказалась фактически разделённой надвое.
10 декабря начала наступление 2-я Чехословацкая дивизия – последняя чехословацкая часть, остававшаяся на фронте. В одном из первых же сражений чехи потеряли 30 человек.[1063] Это произвело на них столь тяжёлое впечатление, что они заявили, что дальше Кунгура не пойдут. 20 декабря 7-я Уральская дивизия под командованием генерала В. В. Голицына и 2-я Чехословацкая дивизия с двух сторон ворвались в Кунгур, из которого была выбита дивизия В. К. Блюхера. Одна её часть успела отступить по железной дороге на Пермь, другой же пришлось совершить тяжёлый переход на санях и пешком к городу Оса.[1064] После Кунгура чехословацкие войска окончательно оставили фронт.
Части Красной армии, в двухнедельных боях понёсшие чувствительные потери, быстро откатывались к Перми. Попытки пополнить отступавшие полки маршевыми батальонами из мобилизованных местных крестьян только снижали боеспособность армии. Резервы расходовались для «затыкания дыр», а в линии фронта образовывались всё новые и новые.[1065]
Красное командование надеялось, что Пермь удастся удержать. Город был опоясан несколькими рядами окопов и проволочных заграждений. Здесь же находились последние армейские резервы. В советской литературе утверждается, что белые взяли Пермь благодаря чистой случайности. Один из резервных полков, выдвинутых на фронт, перешёл к белым, и в образовавшийся разрыв фронта проскользнули части генерала Пепеляева.[1066] В воспоминаниях Гайды об этом ничего не говорится. Не обнаружено подобных сведений и в других белогвардейских источниках.
Гайда вспоминал, основываясь на имевшихся у него военных сводках, что одна из колонн ударной группировки захватила пригород Перми Мотовилиху с её орудийным заводом, а оттуда проникла в Пермь. Другая же колонна успела перерезать железную дорогу Пермь – Кунгур, не дав возможности частям дивизии Блюхера усилить пермский гарнизон. 24 декабря Пермь перешла в руки белых. В плен была взята 21 тысяча красноармейцев. Захватили 60 орудий, 100 пулемётов, несколько бронепоездов и вмёрзшую в лёд речную флотилию.[1067] Всего же в ходе декабрьских боёв советская 3-я армия потеряла около половины своего состава.
После взятия Перми части генерала Пепеляева продвинулись вперёд километров на двадцать и надолго остановились у станции Шабуничи. Дело в том, что на левом фланге Екатеринбургской группировки противник оказывал отчаянное сопротивление и пытался даже перейти в наступление, чтобы отрезать выдвинувшиеся вперёд войска Пепеляева.[1068] Пришлось прибегнуть к сложной перегруппировке, чтобы усилить левый фланг. Кроме того, южнее, в районе Уфы, дела по-прежнему шли неблагополучно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
