— Червь говорит, что Морхауз считает ЛордаДрека и Вилепечору “плохими новостями”. Пытаюсь получить больше подробностей…
— Вилепечора, — повторил Страйк. — Странное имя. Разве Печора — это не место?
— Без понятия, — сказала Робин.
— Да, — сказал Страйк, который только что погуглил название на своем телефоне. — Это город и река в России… а “Печора-2М” — это зенитно-ракетный комплекс малой дальности класса “земля-воздух”.
Он испытывал знакомое ощущение: снова его подсознание пыталось что-то сказать ему.
— Вилепечора, — повторил он.
Он сунул сигарету в рот, пошарил в кармане в поисках ручки, которую взял у Мэдлин, и написал “Вилепечора” на тыльной стороне левой руки. Простояв так около минуты, он вдруг произнес “черт”, глядя на слово, начертанное на его коже.
Робин подняла голову.
— Что?
— Вилепечора — это анаграмма Оливера Пича.
Робин задохнулась. Страйк уже гуглил семью Пич. Отец, заработавший миллионы благодаря своей технологической компании, получил широкую известность благодаря неудачному избранию на пост мэра Лондона. У него была характерная внешность, низкая линия волос и склонность к костюмам в широкую полоску.
— Черт, — снова воскликнул Страйк. — Они братья!
— Кто?
Робин присоединилась к Страйку у окна. По бокам от Яна Пича на фотографии в телефоне Страйка стояли два его взрослых сына, Оливер и Чарли, оба темноволосые, оба с низкой линией роста волос отца. Младший явно был владельцем кроссовок на красной подошве, который упал под поезд. На старшем была вельветовая куртка, которую Страйк мельком видел в “Ship & Shovell” на человеке, пытавшемся завербовать Уолли Кардью.
Глава 61
Так прогони же ты фантомы; очисти мою душу!
Ты, милая чаровница, с волшебными чарами!
Матильда Слепая
За Надежду
Внутриигровые чаты между четырьмя из восьми модераторов Игры Дрека
<Открылся новый приватный канал
<26 мая 2015 22.02>
<Хартелла приглашает Аноми>
Хартелла: Аноми
<Аноми присоединился к каналу>
Аноми: как дела?
Хартелла: Ты видел новости?
Аноми: Мейверик что-то говорил о фильме?
Хартелла: нет
Хартелла: Я имею в виду ту женщину, которая вышла на железнодорожные пути, чтобы спасти парня, который упал на них.
Хартелла: прямо на Комик-Коне?
Хартелла: это было в новостях, ты, должно быть, видел.
Аноми: я не смотрел новости, я был занят.
Хартелла: Ну, ее имя было обнародовано. Ее зовут Робин Элакотт.
Хартелла: и она частный детектив.
Хартелла: Пожалуйста, не злись. Я не сказала ничего такого, что могло бы раскрыть твою личность.
Хартелла: Я точно не говорила, хорошо?
Аноми: это не похоже на то, что сказал бы невинный человек, Хартелла.
Хартелла: Клянусь, не говорила.
Аноми: Тогда почему ты только что сказала мне не злиться на тебя?
Хартелла: Ну, я была на Комик-Коне, потому что со мной связалась женщина, которая сказала, что она журналистка и хочет сделать материал о “Чернильном черном сердце”, моей книге и всем остальном.
Хартелла: Она была в парике, когда я говорила с ней, но это была она, я узнала ее из новостей. Это была Робин Элакотт.
Хартелла: Мне очень жаль, Аноми, все выглядело законно, у нее был сайт, она писала статьи и все такое.
Хартелла: Но я ничего не говорила ей о тебе.
Хартелла: Я не могла, я ведь ничего не знаю, правда?
Аноми: это ложь
Хартелла: это не ложь!
Хартелла: если бы ты слышал, как я говорила о тебе, я в основном рассказывала ей, какой ты гений.
Хартелла: Я лишь сказала, что ты очень талантливый и культурный.
Хартелла: Я не сказала ничего личного или того, что могло бы тебя идентифицировать, клянусь! Я даже не знаю ничего, что могло бы!
Хартелла: Я просто подумала, что это будет очень хорошо для нашей книги, если я получу какое-то освещение!
Хартелла: И если книга будет хорошо продаваться, еще больше людей захотят вступить в игру, не так ли?
Хартелла: Я делала это не только для себя!
Хартелла: Аноми, ты еще здесь?
Аноми: так ты, блядь, была для меня благодетелем, да?
Аноми: и что ты имеешь в виду, говоря, что я “культурный”?
Хартелла: Я имею в виду, что ты умный, знаешь латынь и все такое.
Аноми: ты думаешь, что знаешь, кто я.
Хартелла: нет, не знаю, как я могу?
Аноми: да, знаешь. — Культурный. Ты думаешь, что знаешь.
Аноми: ну, может, я тебе кое-что скажу?
Аноми: Ты в глубоком дерьме.
Аноми: Возможно, ты обманула свиней, думая, что у тебя не было контактов с террористами, но я знаю другое. Я знаю, кто дал тебе эту папку, и я знаю, что ты уже несколько месяцев мажешь свои трусики из-за одного из них. Я могу посадить всех троих, если захочу.
Аноми: Я держал рот на замке только потому, что не хотел, чтобы игру закрыли. Но если ты раскрыла мое гребаное прикрытие, я увижу тебя в тюрьме за терроризм.
Хартелла: Аноми, ради бога, я точно не раскрывала, кто ты, клянусь, не раскрывала.
Аноми: Ты все исправишь.
Хартелла: Я хочу, но как?
Аноми: Я дам тебе знать.
Аноми: и когда я скажу тебе, что делать, ты, блядь, сделаешь это, если не хочешь оказаться взаперти.
<Аноми покинула канал>
<Хартелла покинула канал>
<Приватный канал закрыт>
<Открылся новый приватный канал
<26 мая 2015 22.07>
<Папервайт приглашает Морхауза>
Папервайт: Мышь?
<Морхауз присоединился к каналу>
Морхауз: Привет
Папервайт: Ты видел сегодняшние новости?
Морхауз: нет, я был в лаборатории.
Морхауз: а что, что случилось?
Папервайт: ты знаешь ту женщину, которая спрыгнула на рельсы, чтобы спасти Вилепечору?
Морхауз: да
Папервайт: Ее зовут Робин Эллакотт, и она частный детектив.
Морхауз: серьезно?
Папервайт: да
Морхауз: вау
Морхауз: это странно
Папервайт: Ты думаешь, она за кем-то следила?
Морхауз: конечно, не за Вилепечорой.
Морхауз: это бы полиция следила за Халвенинг, я так думаю, а не частный детектив.
Папервайт: Мышка, это может показаться безумием, но как ты думаешь, есть ли вероятность, что Мейверик пытается выяснить, кто такой Аноми, чтобы он не изгадил весь фильм?
Папервайт: может, она следила за Аноми?
Морхауз: черт возьми, это мысль.
Папервайт: Что ж, это может быть нашей возможностью!
Морхауз: Что ты имеешь в виду?
Папервайт: Мы можем пойти в агентство и поговорить с ней.
Морхауз: где это?
Папервайт: Денмарк-стрит в Лондоне, я поискала.
Папервайт: Мы не должны говорить, что думаем, что он кого-то убил.
Папервайт: мы могли бы сказать, что расстроены тем, сколько негатива он распространяет в фэндоме.
Папервайт: Если она пытается
