Двери ещё толком не открылись, а Гарри уже выскочил из лифта, быстро огляделся по сторонам и на другом конце холла увидел Беллатрикс. Ей оставалось совсем чуть-чуть до телефонной будки, но, когда Гарри побежал к ней, Беллатрикс обернулась и послала в него заклятие. Он нырнул за Фонтан Дружбы Колдовских Народов: заклинание просвистело мимо и ударило по витым золотым воротам на противоположной стороне атриума. Ворота загудели как колокол. Шагов не было слышно — видимо, Беллатрикс передумала убегать. Гарри затих, прячась за статуями.
— Выходи, выходи, малыш Гарри! — позвала она омерзительным детским голоском, и её слова эхом отразились от полированного паркета. — Не зря же ты за мной гнался! Я думала, ты хочешь отомстить за смерть моего дорогого кузена!
— Хочу! — закричал Гарри, и в помещении грянул многоголосый призрачный хор: Хочу! Хочу! Хочу!
— А-а-а-а-а… так ты его любил, малыш Поттер?
Гарри охватила ненависть, какой он никогда прежде не знал; выпрыгнув из-за фонтана, он взревел: «Крусио!»
Беллатрикс вскрикнула: проклятье сбило её с ног, но она не извивалась и не вопила от боли, как Невилль — и вскоре вскочила, задыхаясь и перестав смеяться. Гарри отпрыгнул за фонтан, и ответный удар Беллатрикс пришёлся по красивой голове колдуна. Голову снесло с плеч, и она, прочертив длинные борозды на деревянном полу, упала футах в двадцати от фонтана.
— Впервые пользуешься непоправимым проклятием, юноша? — выкрикнула Беллатрикс. Она больше не говорила детским голосом. — В них следует вкладывать истиное чувство! Надо хотеть причинить боль… наслаждаться мыслью о ней… а твой праведный гнев ничуть меня не задел… Но так уж и быть, покажу, как это делается. Преподам урок…
Гарри на секунду высунулся с другой стороны фонтана, Беллатрикс закричала: «Крусио!», и он едва успел нырнуть обратно. Рука кентавра, которой он держал лук, отлетела в сторону и с грохотом приземлилась недалеко от головы колдуна.
— Поттер, тебе со мной не сладить! — крикнула Беллатрикс.
По звукам он понял, что она переместилась вправо, надеясь увидеть его и как следует прицелиться. Он пятился, пригибаясь, прячась за статуями, за ногами кентавра — голова Гарри была на одном уровне с головой домового эльфа.
— Я была и остаюсь самой преданной из слуг Чёрного лорда. Чёрной магии я училась у него. Я знаю такое, что тебе, жалкому паршивцу, и не снилось…
— Ступефай! — проорал Гарри. Пока Беллатрикс осторожно огибала фонтан, он успел подобраться к гоблину, который с лучезарной улыбкой взирал на ныне безголового колдуна, и, прячась за ним, послал заклятие ей в спину. Она отреагировала мгновенно — Гарри чудом успел пригнуться.
— Протего!
В Гарри полетел его собственный сногсшибатель. Он быстро спрятался за фонтаном. Ухо гоблина полетело прочь.
— Поттер, даю тебе один шанс! — закричала Беллатрикс. — Отдай пророчество — подкати его ко мне — и я сохраню тебе жизнь!
— Придётся меня убить — пророчества больше нет! — крикнул Гарри, и его лоб пронзила адская боль. Шрам заполыхал огнём, и Гарри овладела чужая, не своя, ярость. — И он об этом знает! — продолжил Гарри с сумасшедшим хохотом, который сделал бы честь самой Беллатрикс. — Старина Вольдеморт в курсе, что пророчества больше нет! Он будет тобой очень недоволен!
— Что? Что ты хочешь этим сказать? — заорала Беллатрикс, и в её голосе впервые прозвучал страх.
— Пророчество разбилось, когда я тащил Невилля по ступеням! Что, как ты думаешь, скажет на это Вольдеморт?
Шрам горел, голова раскалывалась от боли, из глаз даже полились слезы…
— ЛЖЕЦ! — взвизгнула она, но за злостью скрывалась паника. — ОНО У ТЕБЯ, ПОТТЕР, И ТЫ ОТДАШЬ ЕГО МНЕ! Ассио пророчество! АССИО ПРОРОЧЕСТВО!
Гарри снова захохотал, просто так, чтобы её взбесить. Череп, казалось, скоро разойдётся по швам… Он высунул руку из-за одноухого гоблина, помахал и поспешно убрал обратно — мимо него просвистел очередной зелёный заряд.
— Видишь, ничего нет! — выкрикнул он. — Призывать нечего! Оно разбилось, и никто его не слышал, так и передай своему боссу!
— Нет! — завопила она. — Неправда, ты врёшь! ГОСПОДИН, Я СТАРАЛАСЬ, СТАРАЛАСЬ — НЕ НАКАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ…
— Не трать понапрасну силы! — орал Гарри. Боль была такая, что глаза пришлось закрыть. — Он тебя не слышит!
— Ты так думаешь, Поттер? — произнёс высокий, холодный голос.
Гарри открыл глаза.
В центре вестибюля стоял кто-то высокий, худой. Под чёрным капюшоном горели страшные багровые глаза с прорезями зрачков, ярко выделявшиеся на пустом, белом, змеином лице… Лорд Вольдеморт направил на Гарри волшебную палочку. Гарри будто парализовало, он замер.
— Значит, ты разбил моё пророчество? — Вольдеморт пронзил Гарри безжалостным взглядом. — Нет, Белла, он не врёт… В его бесполезном мозгу я вижу, что это правда… Месяцы подготовки, тяжелейших усилий… а верные соратники опять позволили Поттеру нарушить мои планы…
— Господин, простите, я не знала, я дралась с анимагом Блэком! — всхлипывала Беллатрикс. Вольдеморт медленно двинулся к ней, и она бросилась к его ногам. — Господин, вы должны знать..
— Молчи, Белла, — угрожающе сказал Вольдеморт, — с тобой я ещё разберусь. Думаешь, я явился в министерство магии выслушивать твои жалкие оправдания?
— Но, господин… он здесь… внизу…
Вольдеморт не слушал.
— Мне нечего сказать тебе, Поттер, — процедил он. — Ты слишком долго досаждал мне. Слишком, слишком долго. АВАДА КЕДАВРА!
У Гарри не осталось сил сопротивляться; в голове было пусто; он стоял, бессильно опустив волшебную палочку.
Но тут статуя безголового колдуна, внезапно ожив, спрыгнула с пьедестала и шумно приземлилась между Гарри и Вольдемортом. Она растопырила руки, защищая Гарри; заклятие ударило ей в грудь и отскочило.
— Что…? — закричал Вольдеморт. — Думбльдор!
Гарри оглянулся, и его сердце быстро забилось: у золотых ворот стоял Думбльдор.
Вольдеморт вскинул палочку, и в Думбльдора полетела зелёная вспышка. Тот крутанулся на месте, исчез в вихрях собственного плаща, через секунду появился за спиной Вольдеморта и указал палочкой на полуразрушенный фонтан. Оставшиеся статуи ожили. Ведьма кинулась на Беллатрикс. Та вопила и одно за другим выпускала абсолютно бесполезные проклятия, но безжалостная статуя повалила её и пригвоздила к полу. Гоблин и домовый эльф, топоча, побежали к каминам, а однорукий кентавр поскакал на Вольдеморта. Последний растворился в воздухе и появился уже за фонтаном. Безголовый колдун спрятал Гарри за спину, а Думбльдор стал наступать на Вольдеморта. Кентавр скакал вокруг.
— Как глупо с твоей стороны, Том, появляться здесь, — спокойно проговорил Думбльдор. — Сейчас подойдут авроры…
— Пока они подойдут, меня не будет, а ты умрёшь! — презрительно выплюнул Вольдеморт и послал в Думбльдора убийственное проклятие, но промахнулся. Проклятие ударило в стол охранника, и тот загорелся.
Думбльдор чуть заметно шевельнул палочкой. Сила заклинания была такова, что, когда оно пролетело мимо Гарри, у него, невзирая на защитный экран в виде золотой статуи, волосы встали дыбом. Чтобы отразить это заклинание, Вольдеморту пришлось сотворить из воздуха блестящий серебряный щит. Щит отразил удар, но по вестибюлю разнёсся гул, напоминающий удар гонга — странный, леденящий звон.
— Не хочешь меня убивать, Думбльдор? — крикнул Вольдеморт, глядя поверх щита сузившимися багровыми глазами. — Ты выше этого, не так ли?
— Мы оба знаем, Том, что существует масса способов уничтожить человека, — спокойно ответил Думбльдор. Он шёл на Вольдеморта неотвратимо как рок, словно ничего на свете не боялся и ничто не могло ему помешать. — Признаюсь, просто отнять у тебя жизнь мне будет недостаточно.
— Нет ничего хуже смерти, Думбльдор! — рявкнул Вольдеморт.
— Ты сильно ошибаешься, — продолжая надвигаться на Вольдеморта, ответствовал Думбльдор непринуждённым, светским тоном. Гарри смотрел на Думбльдора, как тот идёт, ничем не защищённый, и ему было очень страшно; хотелось крикнуть, предостеречь, но безголовый страж спиной теснил Гарри к стене, не давая выйти. — Впрочем, неспособность понять, что на свете есть вещи много хуже смерти, всегда была твоим слабым местом…
Из-за серебряного щита полыхнуло зелёным, но Думбльдора защитил подскочивший галопом кентавр. Приняв удар на себя, он рассыпался на множество кусков. Они ещё не упали на пол, как Думбльдор хлестнул палочкой, и из острия вылетела тонкая струя пламени и окружила Вольдеморта вместе со щитом. Какое-то мгновение казалось, что Думбльдор одержал победу, но огненная струя обернулась змеёй, оставила Вольдеморта и, шипя, повернулась к Думбльдору.
Вольдеморт исчез; змея поднималась над полом, готовясь напасть…
