рабочим кабинетом хозяина этого дома.
Раньше я не встречал церебрелитов. Мои познания об этом виде танар'ри ограничивались довольно скромным описанием и несколькими иллюстрациями, с которыми я ознакомился во время своего обучения в Шантеле. Мастер Асир оказался самым отвратительным существом среди тех, с которыми мне доводилось встречаться до этого момента. Голова походила на обнажённый позвоночник гиганта, у которого спинной мозг увеличился настолько, что растянул кости настолько, что они, казалось, готовы лопнуть. Практически обнажённый мозг выпирал между костяными отростками. Лицо у этого существа составляли две мощные челюсти, усеянные острыми клыками, а маленькие глазки были едва заметны в складках мозгового вещества. Среди частокола клыков мелькал длинный змеиный язык. В комплекте с этим позвоночником-голове шли две длинные четырёхпалые руки и две трёхпалые ноги, оснащённые острыми когтями. На локтях, коленях и пятках выпирали костяные шипы-лезвия. Эти конечности и скрюченное, словно придавленное к земле весом огромного мозга, тело, были покрыты узлами мышц. Тонкая, почти прозрачная, покрытая слизью кожа, создавала впечатление, что демона только что освежевали в застенках под чутким руководством мастера боли. Церебрелит передвигался на четырёх конечностях и был выгнут в дугу, так что я и не понял: он постоянно мне кланяется или просто не может разогнуться.
Впрочем, его псионическая мощь и навыки искупали все физические уродства с огромным запасом. Уже через пол часа общения стало понятно, что Ловец Разума, у которого я обучался в Сигиле, был бы раздавлен мастером Асиром словно таракан. И дело тут было не только в силе дара.
Церебрелит был похож на одного из тех чудаков от науки, для которых нет ничего более важного, чем предмет их исследований. С тем же фанатичным упрямством, с которым исследователи стремятся постичь тайны мироздания, этот демон сотни лет развивал свой дар и оттачивал своё мастерство. Я был уверен, что разговор со мной был не чем иным, как необходимостью уступить грубой физической силе. У меня даже возникло подозрение, что и смерть церебрелиту страшна не сама по себе: его приводила в ужас одна только мысль, что его работа по развитию псионического дара и познанию возможностей псионики будет прервана.
Как бы там ни было, но мастер Асир согласился продолжить моё обучение, и я получил возможность оттачивать своё мастерство не только методом проб и ошибок. А каждое новое знание увеличивало мои шансы не только уцелеть на полях сражений, но и достичь поставленной цели.
По моему пожеланию, занятия были сосредоточены в основном на изучении неизвестных мне способов защиты и методов их преодоления. Для закрепления полученной информации, мастер Асир заканчивал каждое занятие тренировочным поединком. В качестве моего противника по большей части выступал уже известный мне раб. Как выяснилось, в прошлом этот гуманоид достиг немалых вершин в искусстве псионики и осмелился бросить вызов моему нынешнему учителю. Церебрелит хвастал, что победить противника ему не составило особого труда. Однако тот факт, что демон сохранил жизнь этого существа и превратил её в сплошные мучения, свидетельствовал о значительном искажении фактического положения вещей. Разум побеждённого не был стерт, а словно помещён в незримую тюрьму, стенами которой служила заложенная программа действий. Это было сродни одержимости: тело жило самостоятельной жизнью безвольного раба, в то время как сознание отчаянно пыталось найти способ освободиться. Я был удивлён, что раб, который в учебных схватках проявляет недюжинные умения, до сих пор не освободился. Ответ церебрелита вызвал искреннее восхищение: заложенная демоном программа имела доступ ко всем навыкам и знаниям порабощённого разума и активно их использовала. Получалось, что как только находилась возможность разрушить наложенное плетение, ошибка немедленно обнаруживалась и исправлялась. Сознание само себя держало в ловушке, а мастеру Асиру оставалось только наслаждаться, созерцая безнадёжные попытки несчастного.
Меня также заинтересовал ещё одно направление исследований церебрелита: изучение способов противодействия псионике. В доме была собрана внушительная коллекция различных амулетов, шлемов, описаний заклинаний и алхимических рецептов. Все они тщательно изучались и анализировались. Это давало мастеру Асиру богатый материал для работы по усовершенствованию своих способностей. Я же, в свою очередь, увидел здесь возможность значительно усилить защищённость своих бойцов, в первую очередь - магов. Многие записи тут же были переписаны в мою книгу. Кроме того я потребовал доступа к этим материалам для Сакура и Назима Хореба. Церебрелит был вынужден согласиться. В качестве компенсации ему был обещан доступ к результатам работы моих магов, а также передача для исследований всех псиоников, которые могут оказать у меня в плену.
В общем, я с немалой пользой для ума и тела проводил дни в тренировках и учёбе, а остаток времени посвящал отличному отдыху в своём гареме среди своих наложниц.
* * *
Размеренный и где-то даже упорядоченный ритм жизни прервался к исходу второй недели.
Началось всё с утреннего доклада Легриам, из которого следовало, что Лорд Гаргаторис начал стягивать отряды из подконтрольных ему территорий в свою резиденцию. Стало понятно, что со дня на день он выступит в очередной свой поход. Нужно было действовать, но к огромному своему разочарованию я не видел пока ни одного надёжного способа установить с ним взаимовыгодные отношения. Возможность оказаться в роли слуги этого героя Священной Войны меня не устраивала, а успех от подарка, в роли должен был выступить гористо, выглядела весьма призрачной. Впрочем, поскольку ничего иного на ум не приходило, я принялся размышлять над тем, как лучше сделать подобный шаг.
Вскоре оказалось, что все мои умственные усилия совершенно ни к чему. Зазвенел браслет связи, и зале зазвучал встревоженный голос Шивассы.
- Владыка, в Шухак прибыл посланник и настаивает на аудиенции.
- Чей посланник?
- Он утверждает, что является слугой Лорда Гаргаториса, и предоставленные им документы подтверждают это.
- В таком случае, не будем утомлять гостя длительным ожиданием. Да, прояви учтивость: проводи посланника в тронный зал лично. Тем более, что ты будешь присутствовать при разговоре.
- Как прикажете, владыка.
- Жду вас через полчаса.
Я приказал увести големов из тронного зала: отсутствие охраны иногда может произвести не меньшее впечатление, чем её многочисленность. А небольшое ожидание аудиенции подчеркнёт мой статус: формально я независим. Короче, это было необходимо для сохранения лица.
В назначенное время дверь в тронный зал открылась и пропустила внутрь две человеческие фигуры. Шивасса была в своём
