Гонт останется одно лишь воспоминание, я займусь вашим императором.
С каждой секундой моя хватка усиливалась. Мужик бледнел, серел и, не переставая, хрипел. Больше в его глаза не осталось гнева и необузданности. Только страх и ужас за свою жизнь, которую я держал в своей руке. Одно лишь движение, и он испустит дух.
Вытащив свободной рукой шприц, найденный среди лохмотьев старика, я покрутил его. Металл блестел в свете лучей солнца, а содержимое являло собой мутную серебристую жидкость.
— Знаешь, Гилберт, — вспомнил я его имя, вычитанное в бумажнике. — Этот мир до сих пор удивляет меня. Вы, смертные, смогли достичь таких высот… Я поражаюсь вами и восхищаюсь. Не всеми, но многими. Вы покорили небеса и звёзды. Создаёте здания, достигающие облаков. Но при всём вашем таланте, внутри вы ничем не отличаетесь от жителей Брилии. Такие же мелочные, желчные, гордые и заносчивые. Звучит с моей стороны, конечно, лицемерно, — я хмыкнул. — Но я не человек, а потому без разницы. Я ведь не хотел всего этого, Гилберт, — покачал головой, слушая хрипы мужика. — У меня был второй шанс. Я хотел прожить жизнь иначе. Стать… Человеком. А что в итоге? Вы, люди, отняли у меня это. Не лично ты, Гилберт… Но смертные. Вы не дали мне насладиться новой жизнью сполна, а теперь посмотри к чему это привело. Ты здесь и скоро сдохнешь. Просто стечение обстоятельств множества ошибок. Даже после нашей битвы… Благодаря вам, моя вампирская суть вновь взяла верх и возобладала. Я вспоминаю себя прошлого, Гилберт. Того, кем я был когда-то давно. И знаешь, что самое забавное?
Я отпустил его. Он упал на песок и попытался отдышаться.
— Самое забавное то, что в своём мире, я уничтожил не одну и не две стаи Ликанов. Вместе с моим ковеном мы истребляли вас пачками. Даже сейчас помню, — я улыбнулся воспоминаниям. — Тот жалкий скулёж Боратраса. А ведь члены его стаи были сильнее, чем вы. Гораздо сильнее, Гилберт.
— К-кто ты такой? — просипел мужик, смотря на меня, как на сумасшедшего.
Убрав шприц в карман, развёл руки в стороны и, как подобает настоящему аристократу, совершил поясной поклон со снятой воображаемой шляпой.
— Позволь представиться, — моё лицо изменилось на вампирское. — Беррада Годар фон Мортегар. Первородный Вампир и последний из рода Мортегар. Проклятье Исграмора, Алый Мясник, Выпивающий Суть, — я подошёл к телу трясущегося Гилберта, возвышаясь над ним и улыбаясь. — Но что самое важное… Я — палач вашего рода.
Глава 10
Поморщившись от затёкших мышц в ноющем теле, Джошуа открыл глаза. Мутным взглядом он сфокусировался на горящем огне и трёх фигурах людей. Хоть его голова и страдала сейчас от жуткой мигрени, а организм требовал воды, юноша смог сразу же опознать тех, кого видел. Именно их ему, его дяде и дедушке было приказано устранить.
«А-а?.. Г-где они?..» — с трудом заозирался Джошуа, чувствуя, что хоть тело и болит, но регенерация оборотня делает своё дело.
Попробовав освободить руки, он понял, что те крепко связаны. Как, в принципе, и ноги. Но даже так… Почему он не ощущал запаха своих родных? Где они? Что с ними⁈
Мальчишку пробрал страх, а его сердце застучало быстрее.
Ещё при отъезде на задание, Джошуа хотел остаться дома и заняться чтением. Он не хотел ехать по приказу главы, чтобы убить незнакомых людей. И тем более, не хотел захватывать одного из них, зная, чем это может кончится для бедолаги. Но Джошуа поехал. Приказ Альфы не обсуждается… Ведь за ним может последовать не только наказание, что является самой мелкой расправой при неповиновении, но и изгнание. Юнец не мог даже подумать о том, чтобы лишиться семьи и своей стаи. Любящий читать книги и постоянно пропадающий на учёбе или в библиотеке, он не готов к жизни одиночки.
Теперь же, раз они не справились с задачей, то Джошуа все равно ждёт наказание. Оно неизбежно, как самый настоящий рок. Но всё же, в своём сердце, мальчишка хотел знать, что произошло с его родными? После своего обращения, которое он так не любил, желая оставаться человеком, Джошуа ничего не помнил. В голове была пустота, а во рту всё ещё ощущался вкус крови.
— Очнулся? — он не заметил, как перед ним присел незнакомый старик. Его частично лысая голова блестела от пота в свете костра. — На, возьми.
Джошуа принял связанными руками слегка помятую алюминиевую кружку и сделал глоток воды. Организм сразу же отозвался, и живот заурчал.
— Благодарю, — старался он держать голос ровнее, попутно смочив пересохшие губы.
Ощутив на себе пристальный взгляд, Джошуа отчётливо вздрогнул и заметил, как на него внимательно смотрят двое мужчин. Выглядящие, как две капли воды, они являлись близнецами и пугали мальчишку. Он ощущал в них нечто, что видел только в своём господине и его старшем брате. Хотя… Джошуа мог признаться сам себе, что дядю Габриэля он боялся гораздо больше. Тот был самим олицетворением животной свирепости и дикости.
— Дам тебе совет, — тихо прошептал старик, странно смотря в глаза мальчишке. — Не дерзи ему и не показывай страха. Держи его в себе.
О чём говорит этот старикан? Кому он не должен дерзить и показывать страха? Почему от его слов, Джошуа наоборот начал бояться ещё сильнее?
Ответ на эти вопросы он получил достаточно скоро. Стоило только юнцу отдать пустую кружку, как он увидел выходящего из темноты человека. На плече тот нёс окровавленную тушу оленя и, на вскидку, Джошуа принял его за ровесника. Ему в глаза сразу же бросились тёмные волосы парня, его чёрная военная форма с берцами и кровавые глаза. Они полыхали в ночи сильнее, чем разведённый костёр.
Заметив, что Джошуа смотрит на него, Райан бросил тушу рядом с близнецами и двинулся к нему.
Присевший ранее на колени старик поднялся и, покачав головой, отошёл в сторону.
Хоть память Джошуа и находилась в полном раздрае, при приближении парня он вспомнил его и отчётливо сглотнул. Воспоминания в голове хлынули словно лавина, неся за собой картину настоящей бойни. Кровь… Тела… Смерть… И в центре всего, Райан Купер. Да, он вспомнил его имя, будто повторял его сотню раз.
— Перейду сразу к делу, — присел Райан перед ним на корточки, взглянув в глаза, отчего Джошуа вздрогнул и ощутил, как страх пробирается в самое сердце. — Ты жив только по двум причинам, — он показал два пальца. — Первая: в той бойне я видел твою нерешительность и нежелание сражения. Вторая: Марвин попросил меня повременить и всё обдумать. А теперь ответь мне на вопрос, Джошуа Гонт… Зачем мне оставлять тебя в живых?
Услышав сказанное, мальчишка вновь ощутил, как пересохло горло. Его спина начала покрываться холодным потом, а мысли понеслись вскачь.
Не показывать страх? И как он должен это сделать⁈
* * *
— А-а-а!!!
— Босс, нам прибить его? — спросил Реджи, сморщившийся от крика, продолжая разделывать оленя.
— А-а-а!!!
— Он меня раздражает, — беззлобно бросил Ронни, помогавший брату.
— А-а-а!!! Не убивайте!!! Пожалуйста!!!
Картина Репина «Приплыли». Устало массируя виски, я стоял перед хнычущим парнем, который явно являлся моим ровесником. Сопли и слёзы текли без остановки, он размазывал их ладонями и продолжал завывать, будто его режут. Марвин на это только вздохнул и даже не смотрел на меня.
— Я не хотел этого! Я же… Да я не убийца! Я книги люблю! Науку! А не вот это вот всё! А-а-а!!!
— А ну, хватит! — рыкнул я, но тот меня будто не слышал.
— Задание не выполнили! Проиграли врагам! Меня… Меня теперь из стаи изгонят! Я же теперь никому не нужен! Слабак! Ничтожество! У-а-а!!!
Парня просто пробило. При моём приближении он ещё держался и старался не показывать эмоций. Но после моих слов… Как плотину прорвало. И это Чистокровный Ликан? Чудовище, которого до усрачки боялись смертные моего мира? Монстр, на которого герои и святоши устраивали настоящую охоту и пытались искоренить из-за опасности?
Мне проще его убить. Просто избавиться и закончить то, что начал. Гонты умрут. Это не обсуждается и решено. И здесь дело не в том, что они тоже причастны к нападению на мою семью, ведь те самые бойцы являлись их людьми. Ну, это если верить кормящему падальщиков Гилберту, с которым у нас состоялся прекрасный
