Это — столовый виноград, сортовой.
Пока собирали — объелись виноградом. Так как его не мыли, многие потом не вылезали из гальюна, но обошлось без госпитализации.
С виноградников привезли с собой много винограда. Ребята раскладывали виноград по дуковским мешкам (прочным пластиковым мешкам цилиндрической формы, предназначенным для упаковки бытового мусора и удаления его за борт, через специальное устройство ДУК на подводных лодках), засыпали сахаром. Виноград бродил, и в итоге получалась крепкая брага, которую «виноделы» пили перед танцами.
В нашем училище был отличный эстрадный ансамбль, слава о котором гремела по городу. В ансамбле играли исключительно талантливые и одаренные музыканты, играли и пели не под «фанеру», а в живую, выкладываясь за вечер на все сто.
Многие девушки стремились попасть на танцы к нам в «Систему». Проход в училище был по паспортам, поэтому девушкам приходилось прилагать множество усилий, чтобы получить заветный пропуск на танцы… Некоторые девушки делали проще — перелезали через забор, что само по себе, технически, было достаточно сложно, потому что забор был высоким, сваренным из металлических труб.
В холодное время танцевальные вечера проходили в главном корпусе училища в красивом зале с колоннами и паркетным полом… На первом курсе мы с завистью смотрели на танцующих третьекурсников — ладных, подтянутых, лихих кавалеров. Сейчас мы сами были уже почти такими же.
Нужно сказать, что, начиная с третьего курса, рейтинг курсанта на танцах в глазах девушек резко повышался, так как мы становились потенциальными женихами, а выйти замуж за будущего офицера-подводника считалось большой удачей. В те времена профессия офицера была очень престижной.
Запомнился один из танцевальных вечеров. В тот вечер пятикурсники выбирали «Королеву вечера» — самую некрасивую девушку, которую никто не приглашал танцевать, усаживали на стул, поднимали за четыре ножки и проносили девушку, сидящую на стуле, как на троне, на руках по залу под общие рукоплескания! Девушка была в восторге! Глаза ее блестели, ведь на нее смотрел весь зал! Она чувствовала себя королевой!
Известна поговорка: «Некрасивых девушек не бывает — бывает мало водки», но в данном случае, думаю, не это было главным.
«Золотая» осень вступила в свои права. Деревья покрылись золотом листвы, воздух стал прозрачен и чист, небо наполнилось голубизной. Чудесными теплыми осенними вечерами танцы проводились на открытой танцплощадке на берегу бухты. Блеск воды, отражающей корабельные огни, звезды над головой, легкий бриз и музыка… Мне очень нравились танцы на открытом воздухе.
Учеба набирала темп. Теоретические занятия перемежались тренировками по водолазной подготовке и тренировками по борьбе за живучесть.
На занятиях по водолазной подготовке мы погружались в легководолазном снаряжении в специальном тренировочном бассейне. Бассейн был небольшим, но глубоким. На нас надевали изолирующее снаряжение подводника ИСП-60, затем на шею надевался дыхательный мешок ИДА-59. Под водой самые простые дела оказывались почти не выполнимыми. Так, чтобы завязать под водой веревочный узел или соединить две стальные детали и закрутить гаечным ключом болт с гайкой, приходилось повозиться до «седьмого пота»
Борьба за живучесть! …Вода хлещет из отверстий в бортах отсека бывшей подводной лодки, переоборудованной в тренажер по борьбе за живучесть. Необходимо быстро, под жесткими струями воды, подвести пластырь, прижать его раздвижным упором и устранить течь. Старшина тренажера включал подогрев воды, чтобы мы, курсанты, не заболели. Но бывало, старшина-сверхсрочник был зол на кого-то, и тогда вся группа боролась за живучесть в холодной воде!
Надо сказать, что эти тренировки проходили в прочном корпусе подводной лодки «малютка», успешно воевавшей в годы войны, а в качестве резервуара для воды использовалась гигантская труба линкора дореволюционной постройки.
Очень интересными, но и очень физически тяжелыми были тренировки по шлюпочному делу на шестивесельных ялах. Гребля и хождение под парусом. Многим кажется, что грести очень просто, но это большое заблуждение. Чтобы хорошо грести, необходимы: мощная физическая подготовка, техника и выносливость.
Лично я особенно уставал на гребле. Тяжеленное весло к концу тренировки казалось налитым свинцом, и главное было не сорвать темп, не сбиться, чтобы не подвести товарищей по шлюпке.
По сравнению с крепкими широкоплечими загребными, я имел среднее телосложение, поэтому на занятиях по гребле меня определили левым баковым. Я сидел по левому борту в носу. Моя главная задача была не сбиться при гребле и не переломать весла…
Во время тренировок под парусами с нами, первогодками, проводили своеобразное испытание: когда шлюпка в ветер шла под парусом и планширь почти обтекала вода, и казалось, что море вот-вот захлестнет шлюпку, нам приказывали ложиться вдоль накрененного борта, еще больше его накреняя. Впечатление у меня было незабываемое.
У самого лица, заколдовывая мраком, проносилась таинственная, притягивающая морская глубина…
О чем-то подобном позже писал известный писатель-маринист: «Со шлюпкой человек непосредственно общается с бездной, которая лежит под ним — близкая, заманчивая, рискованная».
Такие тренировки закаляли нас, потому что, как утверждали офицеры кафедры «Морской практики», шлюпка — основа моряцкой жизни. Недаром говорится: «Хорош моряк в шлюпке — хорош и на корабле!»
Осенняя сырая и ветреная погода сделала свое «черное» дело, я простудился и попал в санчасть. В ней имелся небольшой чистый, светлый и уютный стационар, которым иногда пользовались не только заболевшие, но и «уставшие» от службы курсанты. Как известно, «во флоте больных нет, а есть живые и мертвые»! Провалялся я с температурой несколько дней, но, к счастью, к ноябрьским праздникам меня выписали.
Нужно сказать, что болели мы, курсанты, редко. Для повышения иммунитета наших курсантских организмов всей роте утром выдавали по одной большой круглой ярко-желтого цвета витаминке. Мы проглатывали ее и шли на занятия. На вкус витаминное драже было сладким с кислинкой. Одним словом, вкусное.
После занятий прихожу в роту и узнаю, что дежурный по роте снят с дежурства и отправлен в санчасть. Ребята говорили, что он был красный, как вареный рак. Оказывается, он в течение дня, горсть за горстью, съел банку витаминов, предназначавшихся для всей роты! В санчасти ему сделали промывание желудка и другие процедуры, и через пару дней он был в строю. Что называется, легко отделался.
Ноябрьский праздник встретил в компании училищных друзей, дома у товарища по классу — Фунтика. Квартира была трехкомнатной, большой, в «сталинском» доме. Как всегда в таких случаях, скинулись, закупили вино и закуски, но Фунтик приготовил нам сюрприз — он сам по собственному рецепту приготовил буженину, от которой у всех потекли слюнки. Вот такой оказался хозяйственный парень..
Незаметно наступила южная зима. Декабрь, холодный и промозглый, сильным ветром и дождем стучался в окна училищного корпуса. В конце года «накатило» много
