Рори действительно был недоволен. Его переполняло смешанное чувство досады, раздражения и озабоченности, потому что из-за высокой перегородки и глухого шума голосов посетителей кафе он никак не мог ничего расслышать из разговора в соседней кабине.
К тому же Харлоу и Даннет говорили очень тихо. Перед ними стоял прозрачный напиток со льдом и лимоном безо всякого следа джина. Даннет задумчиво разглядывал маленькую кассету с фотопленкой, почти незаметную в его ладони, потом сунул ее в карман.
- Фотография кода? Вы уверены?
- Код, я уверен. Вероятно, смешанный, там есть иностранные слова или просто набор букв. Я таких штучек не знаток.
- Я в этом тоже не смыслю. Но зато я знаю людей, которые собаку на этом съели. И еще транспортер "коронадо". Вы в этом уверены?
- Нет сомнений.
- Так выходит, что мы пригрели гадюку у себя на груди, я правильно понимаю?
- Несколько неожиданно, не так ли?
- И несомненно, Генри тоже принимает в этом участие?
- Генри? - Харлоу отрицательно помотал головой. - Могу ручаться своей жизнью за него.
- Хоть он и просто водитель, но без него ни одна поездка транспортера невозможна.
- Да.
- Значит, Генри тоже придется уйти?
- А что-нибудь лучшее вы можете предложить?
- Генри уходит временно, потому что он ничего не должен знать, а потом возвращается на старое место работы. Он, конечно, будет огорчен, но что значит одно огорчение по сравнению со всей жизнью?
- А если он откажется?
- Устроим его похищение, - деловито ответил Даннет. - Или каким-то другим способом уберем, конечно безвредным. Но он пойдет на это. У меня есть подписанная врачом справка.
- Кто-то забыл о врачебной этике?
- Комбинация с пятьюстами фунтов стерлингов - и справка о сердечной недостаточности в ваших руках, а неприступная медицинская щепетильность тает без следа.
Двое допили свои коктейли, поднялись и вышли. Сохранив дистанцию, за ними последовал и Рори. В кафе напротив Нойбауэр и Траккиа поспешили за внезапно вышедшим Рори и через полминуты догнали его. Увидев их, Рори удивился.
- Нам нужно поговорить с тобой, Рори. Ты умеешь хранить секреты? спросил его доверительно Траккиа.
Рори выглядел заинтригованным, но от природы он был осторожен и потому не сразу открылся.
- Что за секреты?
- А ты подозрительный.
- Что за секреты?
- Джонни Харлоу.
- Тогда другое дело. - Доверие Рори Траккиа сумел завоевать одним этим признанием. - Я должен быть в курсе таких секретов.
- Хорошо, только никому ни слова. Никто не должен знать ничего. Понимаешь? - сказал Нойбауэр.
- Само собой. - Мальчишка рассчитывал узнать из разговора с Нойбауэром фантастические подробности.
- Ты когда-нибудь слышал об ассоциации гонщиков на Гран При?
- Конечно.
- Так вот эта ассоциация решила исключить Харлоу из гонок на Гран При ради безопасности водителей и зрителей. Мы хотим, чтобы для него были закрыты все гоночные трассы Европы. Ты знаешь, что он пьет?
- Кто этого не знает!
- Он пьет так много, что превратился в самого опасного гонщика в Европе. - Нойбауэр говорил проникновенно и очень убедительно. - Другие гонщики боятся, когда выходят на трек вместе с ним. Никто из них не знает, не будет ли он следующим Джету.
- Вы... вы думаете...
- Он был тогда пьян. И погиб хороший человек, Рори, потому что кто-то выпил больше полбутылки виски. Понимаешь разницу, именно это стало причиной убийства.
- Нет, ради Бога, я не хочу понимать!
- И вот ассоциация поручила нам с Вилли собрать улики. О пьянстве, конечно. Специально перед важным решением. Хочешь нам помочь?
- Вы еще спрашиваете!
- Мы понимаем, парень, мы понимаем. - Нойбауэр положил свою руку на плечо Рори - жест, выражающий сочувствие и поддержку. - Мэри ведь девушка нам всем дорогая, слишком даже. Мы сейчас видели Харлоу и мистера Даннета в этом кафе. Харлоу выпивал?
- Я вообще-то не знаю этого. Я был в соседней с ними кабине. Но я слышал, что мистер Даннет говорил о джине, и видел, что официант принес два высоких стакана, похоже, наполненных водой.
- Водой! - Траккиа сокрушенно покачал головой. - Пожалуй, там было нечто иное. Вообще-то я не верю, что Даннет... ладно, кто знает. А ты не слышал, говорили они о выпивке?
- Мистер Даннет? А разве он тоже в этом излишествует?
Траккиа ответил уклончиво, хорошо зная, что сомнение - лучший путь возбудить интерес Рори:
- Мне ничего не известно о мистере Даннете и его пристрастии к выпивке.
- Они говорили очень тихо. Я слышал совсем немного. Но не о выпивке. Они говорили о кассете с фотопленкой или о чем-то таком, что Харлоу передал мистеру Даннету. Я ничего не понял из этого.
- Это нас совсем не касается. Но все другое - да. Навостри глаза и уши, понимаешь? - сказал Траккиа.
Рори, гордый от сознания значимости своей новой роли сообщника, с большим достоинством кивнул, попрощался с обоими и пошел дальше. Нойбауэр и Траккиа раздраженно поглядели друг на друга.
- Силен негодяй! Он заснял нас на кассету и сохранил ее. Та, что мы засветили, была другой, - процедил Траккиа сквозь зубы.
Вечером того же дня Даннет и Генри тихо беседовали в дальнем углу вестибюля виллы-гостиницы Чессни. Лицо Даннета не выражало никаких эмоций. Генри выглядел растерянным, пытаясь в меру своей природной проницательности и практичности разобраться в ситуации. При этом он старался сохранить невозмутимость.
- Умеете вы все выстроить, мистер Даннет, - заметил он тоном почтительного восхищения.
- Если вы, Генри, имеете в виду, что я выразил свои мысли ясно и коротко, тогда да, я все выстроил. Так да или нет?
- Господи Иисусе, мистер Даннет, вы не оставляете человеку никакого времени для размышлений.
- Тут и думать нечего, Генри. Говорите прямо - да или нет. Согласны или отказываетесь.
- Я уж и не знаю, соглашаться ли мне, мистер Даннет. - Генри глядел пытливо.
- Почему же вам не соглашаться?
- Хотя вы и не рассеяли моих сомнений, но мне все-таки кажется, что здесь нет ни угроз, ни подвоха в мой адрес.
Даннет на всякий случай набрал побольше воздуха в легкие и посчитал до десяти.
- Что вы говорите, Генри! Ну какие могут быть угрозы человеку, у которого такая чистая в спорте жизнь, как у вас. Ведь вам не в чем себя упрекнуть, не так ли, Генри? Так ради чего я вам буду угрожать? И главное, зачем? - Даннет надолго умолк. - Так или нет?
Генри вздохнул с покорным видом.
- Будь все проклято, да ведь я ничего не теряю. За пять тысяч фунтов стерлингов и работу в вашем марсельском гараже я даже родную бабушку могу утопить в реке... Господи, упокой ее душу.
- Ну, этого от вас и не требуют. Главное, чтобы никто ничего не знал. Вот вам справка от врача. Она подтверждает, что у вас сердечная недостаточность и вы не можете больше заниматься тяжелой работой - ну, скажем, водить транспортер.
- Вообще-то последнее время я действительно чувствую себя не очень хорошо.
- И я не удивляюсь этому, когда задумываюсь о вашем трудном жизненном пути. - Даннет позволил себе улыбнуться такой фантазии.
- Будет ли мистер Мак-Элпайн знать об этом?
- Когда вы решите сами ему сказать. А сейчас возьмите вот эту бумажку.
- Он не будет против?
- Он вынужден будет примириться. У него нет выбора.
- А можно мне узнать, зачем это понадобилось?
- Нет. Вам дают пять тысяч фунтов стерлингов, чтобы вы не задавали вопросов. И не болтали. Нигде.
- Вы очень странный журналист, мистер Даннет.
- Очень.
- Я слышал, вы были чиновником в Сити. Почему же ушли оттуда?
- Эмфизема. Все мое здоровье, Генри, это из-за него.
- Что-то вроде моей сердечной недостаточности?
- Во времена стрессов и страстей, Генри, первое дело - это здоровье, самое важное для нас. Так что самое лучшее - пойти и переговорить с мистером Мак-Элпайном.
Генри поднялся, чтобы так и поступить. А Даннет составил короткую записку, написал адрес на плотном конверте, пометил на нем "Срочно и важно" в верхнем углу, вложил записку и микрофильм в конверт и тоже направился по своим делам. Он шел по коридору, когда дверь в соседний номер немного приоткрылась и чье-то лицо выглянуло оттуда. Внимательный взгляд проводил журналиста до самой лестницы.
Это был Траккиа. Потом он осторожно закрыл дверь, вышел на балкон и помахал кому-то рукой, подавая сигнал. Едва различимая фигура подняла, в знак того, что сигнал принят, руку, и Траккиа беспечно сбежал вниз по лестнице. Здесь его встретил Нойбауэр. Без слов они отправились в бар и, усевшись за столик, заказали напиток. Многие заметили их появление, потому что и Нойбауэр, и Траккиа были не менее известны, чем сам Харлоу. Но Траккиа не был бы Траккиа, если бы обеспечил свое алиби лишь наполовину.
- Я жду сообщений из Милана в пять часов. Который теперь час? поинтересовался он у бармена.
- Ровно пять, мистер Траккиа.
- Сообщите дежурному, что я буду здесь.
