– Вероятно, вашим людям будет приятнее умирать с этой натянутой надеждой на возмездие в будущем. Но пока что преступники – вы. Даже если весь ваш Альянс в тайне вам посочувствует. Ну, если действительно вас послал на это дурно пахнущее преступление.
– Вы враг Альянса, коммодор! – вдруг догадался Домби. – Я понял, вы враг Альянса! Вы хотите заморить на нежизнеспособных для человека обломках станции целое боевое подразделение, которое вам надлежало в сохранности довезти туда и обратно!
– Нет. Альянс сам себе враг, если такое творит. Но я всё-таки склоняюсь к версии о вашем самоуправстве.
– Самоуправство? – зарычал майор. – Это я, что ли, спланировал операцию по зачистке станции, которую впервые видел? Я, наверное, где-то в бачке для мусора отыскал голо-карты с оптимальными маршрутами следования? Это я велел верхушке станции собраться и совещаться? Я догадался, что двенадцать кукол надо было до поры оставить живыми? Нет, коммодор, отдельному майору, даже из элитных сил Альянса, до подобного в жизни не додуматься! Какая-нибудь мелочь непременно испортила бы всю игру. Этого не случилась.
– Ваша игра не испорчена, майор? – ирония коммодора прошлась хлыстом по наглому напору альянсца.
– Конечно, нет. Потому что вы сами, коммодор, одумаетесь и нас впустите.
– Вы лучше нас знаете наши будущие действия?
– Да. Мы предполагали, что ваш экипаж попробует как-либо продемонстрировать имперскую спесь. И мы по-прежнему полагаем, что здравый смысл в ваших действиях возобладает. Всё-таки вы в империи Сант-Амазон Эскабар – не совсем дикари.
О, подумал Родригес, майор в своей грубоватой манере начал уже льстить Гуттиэресу. Вот, название империи даже вспомнил. Но достаточно ли это, чтобы разжалобить имперского офицера?
– Что ж, вам, знатокам будущего остаётся предоставить возможность самостоятельно его дождаться, – сказал коммодор, собираясь закончить переговоры.
Но у майора Домби в рукаве нашёлся ещё один козырь.
– Нет уж, коммодор, напрасно вы мните себя неучтённой силой, – захохотал урод, – операции Альянса, в особенности такие, как эта, готовятся десятками лучших специалистов. Просчитываются надёжными аналитиками на новейших компьютерах – и не до какого-то там ключевого момента – до самого возвращения! Вот где, по-вашему, находятся сейчас мои люди?
– Я очень удивлюсь, если у меня на «Антаресе», – бросил коммодор.
– Вы правы, свой крейсер вы пока контролируете, – смысловое ударение майор сделал на слово «пока». – И были бы мы там у вас, разговора бы не было. Я говорил о том, что все мои люди двигались по чётко разработанным планам, и теперь они в полном составе здесь, рядом. В отличие от двоих дурачков, которых вели вы – куда их теперь зашвырнуло? – Домби сделал паузу, словно надеясь, что ему это расскажут.
Но уж нет: Альварес как раз что-то прикидывал на снятой с экрана голо-карте актуального состояния ближнего пространства, но не про его честь. Что оставалось предводителю десанта, кроме как продолжить хвастаться?
Ах, какие дисциплинированные пареньки служат под его началом! Как эффективны и точны они в своих действиях! В сражениях с инфицированной сменой не получили ни единой царапины. Добились беспрепятственного запуска системы «Карантин», вовремя перекрыли все подходу к Пусковому модулю. Вовремя покинули Жилой модуль перед его взрывом. Заняли практически все спасательные капсулы и катера в модулях-ангарах. Заняли все резервные модули связи. Заняли те из орудийных отсеков, которые можно перевести на ручное управление – да, по сути, захватили и взяли в свои руки всё то оружие, что можно рассмотреть на экранах.
Угрозы. Вот и угрозы пошли.
– Что до станционных орудий, то боюсь, они способны нам причинить серьёзные неприятности, – вполголоса заметил Ферабундо. – В особенности вон те гравитационные пушки – размажут, как блин по плоскости.
– Кстати о блинах, – сказал кок Финьес. – Простите, мой коммодор. Время ужина. Подавать его всем в кают-компанию?
– Не всем, – покачал головой Гуттиэрес. – Стрелкам и орудийцам – нет. Отныне им предстоит принимать пищу на боевых постах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Нам предстоит перестрелка, мой коммодор? – догадался Рамирес.
– Нам предстоит постоянная к ней готовность, – ответил тот с припечатывающим весом, – усиленная и вами.
Вслед за этим по распоряжению Гуттиэреса из кают-компании отправились на боевое дежурство пятеро: орудийцы Рамирес и Ферабундо, стрелки Чинчес, Маркес и Неринья.
Подумав ещё с минуту, коммодор сжалился над подуставшим на дежурстве в рубке пилотом Алонсо и наказал Эстебану его сменить.
А чуть погодя, когда толстый Финьес вкатил в кают-компанию многоярусный поднос, уставленный флотскими съестными пакетами, стажёр Родригес впервые обратил внимание, на пару аналогичных пакетов – полученных им к завтраку и к обеду, но так и не распечатанных.
– Ты что, захворал? – спросил у него Лопес, приканчивая свой ужин укуса в три-четыре. – Совсем потерял аппетит?
– Нет, задумался, – Родригес рассудил, что стоит начать с завтрака, и распечатал его первым.
– Ну ты здоров думать, – съязвил Флорес. – А мы уж решили было, что тебя эпидемией накрыло. Той, что выкосила всю их станцию.
– Ты о чём?
– Об индюках. Те вот тоже думали, пока в суп не попали.
– Негоже смеяться, – Родригеса передёрнуло, – с ними в одну кастрюлю загремела целая планета. И полсотни не слишком задумчивых потрошителей-поваров. И даже один крейсер.
4
Пока члены экипажа в большинстве и наспех поглощали содержимое пакетов, полученных к ужину, кое-кто догадался пристать к коммодору Гуттиэресу с вовсе неаппетитной темой для разговора. Инфекция, не к ужину будь помянута, как оказалось, всё-таки занимала умы.
– Мой коммодор, хочу вас предостеречь от возможной ошибки…
Инициатором и главным двигателем разговора выступил борт-инженер Монарро, который и прежде, кажется, о чём-то в этом роде заикался. Тогда он, насколько Родригес мог вспомнить, даже получил поддержку. Правда, поддержали его в основном орудийцы и стрелки, которых Гуттиэрес теперь мудро услал из кают-компании, отправив дежурить на боевых постах…
– …Недооценивать опасность инфекционного заражения нашего крейсера было бы недальновидно…
Ага. Поставленная коммодором задача отыскать и подобрать Гарриса с Трентоном не каждому пришлась по вкусу.
– Я недальновиден? – резко спросил коммодор.
Монарро заверил его, что и в мыслях не держал этого несправедливого обвинения. Но, как он замечает, идут переговоры с лицами, которые находились на заражённой станции.
– По версии отдельного начальника карательного подразделения Галактического Альянса, – ввёл поправку Гуттиэрес.
– Пусть так, – признал Монарро. И всё же нельзя не учесть, что инфекционная безопасность «Антареса» – скользковатый предмет…
Да уж, резюмировал для себя его точку зрения Родригес, всякому ясно, что с эпидемиями-де шутки плохи, ну и быть на стороне эпидемии неразумно – в особенности, когда её искореняет Альянс. А если без иронии, открытым текстом, то Монарро, кажется, банально струсил. Или стажёр превратно понял зрелую позицию борт-инженера?
Кажется, понял вполне адекватно. Продолжая свою речь, Монарро раскрывался всё больше.
– Уверены ли мы, – восклицал он, – что подвергаем «Антарес» оправданному риску? Альянс ведь уничтожил зачем-то целую смену, а мы, получается – готовы пригласить кого попало к себе на борт! Но дыма ведь без огня не бывает! Потому наше благородное гостеприимство – как бы нам всем не вылезло боком! Что, если потом нас медленно прикончит неизвестная медицине зараза?
Можно подумать, зараза, прикончившая смену, осталась кому-то на крейсере неизвестной!
Утверждения инженера коммодор выслушивал с откровенным скепсисом. Понимая, что его речи несколько голословны, Монарро попытался заручиться поддержкой доктора Гонсалеса. Спросил риторически:
