Сэм ответила не сразу.
— Я человек, Кейд. Просто я пошла на компромисс. Я согласилась на некоторые вещи, которые помогают мне в работе, чтобы обеспечить безопасность людей.
— Забавно, — сказал Кейд. — Когда ты рядом, я вовсе не чувствую себя безопаснее.
— Ты не видишь то, что мы делаем ради тебя.
— Я видел, что ты сделала сегодня.
— Появились чудовища, Кейд, — сказала Сэм. — Мы должны их остановить.
— Я не чудовище.
— Ты не чудовище, — согласилась Сэм, — но они недалеко. Есть люди, которые с помощью твоей технологии будут творить ужасные вещи.
— Есть и люди, которые с ее помощью будут творить чудесные вещи, — ответил Кейд. — Мы выставим охрану. Таким всегда был наш план. Мы не хотим, чтобы кто-то использовал это для контроля сознания в большей степени, чем вы.
— Другие люди скопируют вашу технологию. Они уберут охрану или создадут систему-клон, в которой ее нет. Так делается всегда. Как только ты выпустишь джинна из бутылки, ты уже не сможешь его контролировать.
Кейд в отчаянии вскинул руки.
— Ты не можешь контролировать, что люди делают с телефонами, самолетами или сетью, — ответил он. — С ними делают ужасные вещи, но хорошие вещи это перевешивают. Может, и со всем этим тоже расстаться?
— Они не изменяют нашей сущности. Мы все еще люди.
— Ты собираешься решать, кто человек, а кто нет? Что за самонадеянность!
Сэм попыталась сохранить хладнокровие, но до конца ей это не удалось.
— Самонадеянность? Именно ты рискуешь тем, что может повлиять на миллиарды людей. Именно ты угрожаешь сделать настоящих людей устаревшими. Ты хоть имеешь представление о той опасности, которой подвергаешь весь мир?
Кейд с горечью покачал головой.
— Ты все сильно искажаешь. Я ни за кого не решаю. Я предоставляю людям право выбора. Я предлагаю им новые решения, которые они должны принять сами. Именно ты отнимаешь у людей свободы. Именно ты сажаешь в тюрьму людей за то, что они занимаются неправильной наукой или пытаются сделать что-то новое. — С видом обвинителя он ткнул пальцем в ее сторону. — Если здесь и есть чудовище, так это ты.
Патрульный посадил Рангана на заднее сиденье патрульной машины. Брюс Уильямс подключил Николса к системе коммуникаций ДПС.
Николс надел наушники.
— Ранган Шанкари? — спросил он.
Молчание. На экране было видно, как Ранган смотрит в пол машины, не подавая никаких признаков того, что он что-то слышит.
— Мистер Шанкари, вы задержаны Управлением по противодействию возникающим рискам. Я специальный агент Николс.
Снова молчание.
— Мистер Шанкари, Самара Чавес все еще находится в ангаре номер 3? В каком она состоянии?
— Я хочу видеть своего адвоката, — не поднимая глаз, сказал Ранган.
— Мистер Шанкари, вы подозреваетесь в совершении очень серьезных преступлений в нарушение Закона о возникающих технологических угрозах. При этих обстоятельствах у вас нет права на адвоката.
Молчание.
— Меня интересует безопасность Самары Чавес, — продолжил Николс. — Она все еще в этом здании? Что с ней?
Ранган ничего не ответил.
— Мистер Шанкари, в моем распоряжении находится группа людей, готовых выбить дверь в этом здании и сделать все, что нужно, чтобы вызволить моего агента. В здании находится не менее сотни гражданских, многие из которых ваши друзья. Если мы проникнем туда силой, некоторые из них могут пострадать. Вы меня понимаете?
— Отсоси.
— Ранган, — раздраженно сказал Николс, — возможно, вы считаете, что чего-то этим добьетесь, но вы ошибаетесь. Если вы пытаетесь прикрыть своих друзей, то Уотсон Коул уже у нас, — солгал Николс. — Мы хотим знать, жива ли Самара Чавес и как связаться с людьми внутри здания, чтобы ее выпустить.
Ранган ничего не ответил, но слегка заерзал на сиденье.
— Если вы мне не поможете, мы начнем действовать и находящиеся там люди могут пострадать. Могут быть убитые. Вы это понимаете?
Ранган снова пошевелился.
— Мне нужен адвокат.
— У вас не будет адвоката. Вы нам поможете или мы выбьем дверь и начнем стрелять?
Ранган явно заколебался.
— Они ее отпустят через пару часов.
Николс откинулся в кресле. Итак, она жива. И ее там удерживают.
— Давайте покончим с этим сейчас же, — сказал он. — Не через пару часов. Вы туда вернетесь и вот что скажете своим друзьям…
Через пятнадцать минут черный внедорожник доставил его к заднему входу в ангар.
— Если здесь и есть чудовище, так это ты!
Ручка двери в кладовую повернулась. Кейд и Сэм, вздрогнув, повернулись и увидели входящую Илью с мрачным выражением на лице, за ней следовал Ранган в серой толстовке с капюшоном и джинсах. Ранган был бледен и подавлен. Глаза его были прикованы к полу. Из-за двери доносились звуки вечеринки.
— Они меня поймали, — объявил Ранган. Его голос дрожал.
В нем ощущалась горечь, слова перекатывались во рту,
словно горячие угли.
— Меня отправили сюда, чтобы доставить сообщение, — сказал Ранган. — Они окружили это место. Уотс тоже у них.
— Тьфу ты! — Кейда словно ударили.
— Они хотят, чтобы мы трое вышли отсюда — вместе с ней. — Ранган кивнул в сторону Сэм, все еще привязанной к стулу. — Они хотят, чтобы мы закончили вечеринку, под каким-нибудь предлогом отправили всех по домам и сдались. Только мы. Мы вообще не должны упоминать УПВР. Если мы не выйдем через тридцать минут, они войдут сюда с оружием наготове.
— А как насчет остальных? — спросил Кейд.
— Если мы сдадимся, все остальные могут идти домой.
— Я бы устроила сцену, — сказала Илья. — Заставила бы их арестовать сто человек. Вынесла это на публику. Показала бы людям, что они творят. Так мы сможем бороться.
— Все и так знают, что они творят, — сказал Ранган. — Никого это не волнует. Для всех мы просто нарики.
— Я не хочу, чтобы из-за нас кто-то отправился в тюрьму. Именно поэтому нужно остаться.
— Не только поэтому, — сказала Илья. — Второй момент — нужно отстаивать то, что мы считаем правильным. Мы не сделали ничего плохого. Злодеи здесь — это как раз УПВР. И мы можем продемонстрировать это миру.
Кейд покачал головой.
— Нет. Нужно признать поражение.
— Я с Кейдом, — тихо сказал Ранган.
Илья склонила голову. Слова Кейда ее явно не убедили, в ее сознании кипели злость и вызов.
— Прекрасно, — сказала она. — Пойду все останавливать. — И вышла в открытую дверь.
Ранган взглянул на Кейда.
— У тебя все в порядке?
Кейд кивнул, но ничего не ответил.
Прошло несколько минут. Все молча ждали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
