Это «народное гулянье» в окрестностях Майдана у торопливого наблюдателя может создать впечатление, будто весь Киев вышел на улицы. Однако стоит отъехать три станции метро от центра — и оранжевая символика исчезает с воротников и рукавов. Многомиллионный город живёт своей будничной жизнью.
Но вернёмся на Крещатик. Толпу выносит к приднепровским холмам. На одном из них громада Украинского Дома из стекла и бетона. Бывший музей Ленина превращен в главный штаб оппозиции. По всему фасаду муравьиное роение. Кажущиеся крошечными фигурки снуют во все стороны.
Справа — Печерск. Кварталы правительственных зданий, банков, роскошных магазинов, парков. Тянется в гору улица Грушевского — австро-венгерского профессора, масона, главы Верховной Рады недолговечной Украинской народной республики. С Майдана доносятся усиленные динамиками голоса: «Весна в наших душах. Час победы близок!».
Вообще звуковое оформление акции (или, говоря современным языком, нейролингвистическое программирование) обеспечено профессионально. Митингующие всё время в зоне вещания. На каждом шагу их сопровождают призывы лидеров или положенные на музыку текстовки. Вот одна из наиболее популярных (предельно элементарное содержание, на мой взгляд, не требует перевода):
Разом нас богато,Нас не подолати!Разом нас богато,Нас не подолати!
Фальсифiкацiям — нi!Махiнацiям — нi!«Понятiям» — нi!Нi — брехнi!Ющенко — так!Ющенко — так!Це наш Президент — так! Так! Так![4]
Не успели стихнуть динамики, как нарастает поистине адский грохот. На откосе раздетые по пояс мужики яростно лупят по бочкам, выбивая из их пустого нутра нечто отдаленно похожее на дикарскую мелодию.
А напротив работают профи. Впрочем, отнюдь не в музыкальном жанре. Армейская униформа, четкий строй, здоровенные парни с нашивками СВУ перекрыли подъезд к последнему бастиону Януковича — зданию кабинета министров. Подхожу к командиру, любопытствую, что это за формирование. «Сини вiльноп Украпни», — отвечает он, цепко вглядываясь в меня. Такая синева во взоре, такая сталь в голосе, властность в развороте плеч, в гордой посадке головы… Ни дать ни взять полевой командир. А что, может, и чеченский: у них с украинской УНА-УНСО контакты аж с первой войны. Или просто выезжал пострелять в горы, понюхать пороху, набраться опыта. Как бы то ни было, чувствуется: этот не из мэнээсов… По утверждению киевских газет, костяк СВУ составляют отставные военные, бывшие работники спецслужб, спортсмены. Случись что — такие станут ударным ядром, разящим острием взбудораженных масс…
Выше по улице напряжение спадает. Там Рада, уже переметнувшаяся на сторону Ющенко. Бросившая, по знаку Кучмы, незадачливого донецкого кандидата на растерзание оппозиции.
И снова железные голоса: динамики выставлены на улицу, идет прямая трансляция парламентских прений. Время от времени толпа, теснящаяся по фасаду, скандирует: «Ю-щен-ко!», пронзительные сигналы дорогих авто рвут воздух на три такта. Но даже вороны не срываются с черных крон старого, еще царских времен, парка. Привыкли к крикам и суете. Да и митингующие кричат в полсилы.
Борьба за президентство, за судьбу Украины развертывается сегодня не здесь. Недаром от толпы, как от разогретой солнцем почерневшей льдины, откалываются группки с оранжевыми прапорами и устремляются в путаницу печерских переулков. Там, на улице Орлика, неподалеку от мрачной громады президентской администрации светлеет четырехэтажный особняк — изящная скорлупка в стиле модерн, столь характерном для Киева начала прошлого века. Желтый кирпич и ажурная лепка, окрашенная в нежно-сиреневый. В этом легкомысленном здании размещается Верховный суд.
А пусть бы и суд — ни в советское время, ни после третья власть не привлекала особого внимания. Натягивали опереточные мантии, шелестели страницами неисполняющихся законов. И вдруг прихоть истории, казуистика Рады и хитроумный маневр уходящего, но не собирающегося на покой президента на мгновение сделали это место средоточием украинской политики. 3 декабря Верховный суд должен был вынести решение по жалобе оппозиции, отказавшейся признать итоги второго тура выборов.
Пятачок перед Верховным судом запружен. Посреди толпы застыли несколько автомобилей. Багажники открыты — прения сторон транслируют по радио, люди жадно вслушиваются в уклончивые юридические формулы. Сиреневые львы тщетно скалят алебастровые пасти — толпа напирает, кажется, она сейчас раздавит эту изящную скорлупку и ошалевшие судьи вынуждены будут выносить вердикт на улице, в немыслимой толчее.
К вечеру скорлупка лопнула. Нет, стены устояли — не выдержали напора судьи. Они частично удовлетворили иск Ющенко, признав, что итоги второго тура были сфальсифицированы и масштабы фальсификации не позволяют установить имя настоящего победителя. Переголосование Верховный суд назначил на 26 декабря. Дорога к победе оппозиции была открыта.
Операция «Отравление»
Быстрое переголосование давало преимущество «помаранчевым». На это обратили внимание западные наблюдатели. «Короткий срок, в течение которого должны состояться повторные выборы, также играет на руку кандидату от оппозиции Виктору Ющенко — его сторонники не успеют растерять жаркого энтузиазма», — писала британская газета «Индепендент» (цит. по: BBCRussian.com).
Скорее всего Запад и подсказал украинцам «удобную» дату. Верховный суд вынес решение 3 декабря, но уже накануне один из международных посредников — Верховный представитель ЕС по вопросам внешней политики Х. Солана, выступая в Киеве, сказал: «…Примерно к Новому году в стране может быть проведено переголосование второго тура» («Независимая газета», 3.12.2004).
Фактор времени позволял оппозиции по максимуму использовать плоды колоссальной пиар-кампании, к этому времени набравшей полные обороты. К началу декабря киевские газеты превратились в рупоры «оранжевых» (исключение составляли разве что «Урядовий кур’ер» — орган кабинета министров и не слишком влиятельные издания сторонников славянского единства — «Наша держава», «Славянский вестник», «Русский мир»).
Телевизионщики, с их обостренным чутьем профессиональных лакеев, также поспешили перейти на сторону сильного. Причем начали, как это принято у «демократов», с изгнания инакомыслящих. Среди выставленных на улицу — без объявления причин — оказался работавший в Киеве российский тележурналист Дмитрий Киселев, чья новостная программа в 2003 году была признана лучшей на Украине («Независимая газета», 10.12.2004).
К слову, работникам телебачення полезно было бы поинтересоваться судьбой своих тбилисских коллег, перекинувшихся на сторону победившей «революции роз». Год спустя новая власть, воспользовавшись структурными преобразованиями на Первом канале, уволила большинство из них — две из трех тысяч сотрудников («Независимая газета», 3.12.2004)…
На Ющенко работал и авторитет лидеров «свободного мира», единогласно выступивших в его поддержку. Нелишними оказались и денежные вливания. Соединенные Штаты поспешили выделить на нужды демократии дополнительные 3 миллиона долларов.
В отличие от своего удачливого соперника Янукович остался без средств. Ему и в голову не приходило, что после подведения итогов второго тура борьба только начинается. О финансовых трудностях премьера мне рассказывали его сподвижники в Донецке, куда я отправился из Киева.
Но еще более скверным было то, что избирательная кампания бело-синих потеряла динамику. Руководитель их штаба С. Тигипко признался, что они вывели ее пик к 21 ноября, не просчитав варианта переголосования («Газета по-киевски», 1.12.2004). Тигипко поспешил дезертировать, и Януковичу пришлось начинать с нуля: набирать новых людей и создавать себе новый имидж. Понятно, что за три недели такие дела не делаются.
Сила инерции, ее сокрушительная мощь также обернулись против премьера. «Помаранчевые» находились на подъеме, и многие «избиратели решили плыть по течению», как выразилась французская газета «Фигаро» (цит. по: «Независимая газета», 28.12.2004).
В этих условиях реализовать 26 декабря полученное преимущество было делом техники. Впрочем, технические задачи не всегда самые простые.
На финише перед оппозицией встало две проблемы: удержать окружение Ющенко от публичной борьбы за министерские кресла и удержать людей, которые могли разойтись с Майдана. Дележку постов удалось перенести за кулисы, а вот решение второй задачи остроумно вынесли на публику, что называется, «в прямой эфир», заставив всю Украину, да и весь мир следить за работой манипуляторов.
К этому времени на Майдане функционировала отлаженная структура — с десятниками, сотниками и, говорят, даже тысяцкими. Все они работали за деньги и были готовы выполнить любой приказ. Но основу сотен и тысяч составляли добровольцы, люди, приехавшие по собственной воле (пусть и по «разнарядке» оппозиции). Многие из них были идеалистами, чьи надежды и устремления сокрушил «дикий» капитализм, который они (может быть, чересчур прямолинейно, но в сущности справедливо) отождествляли с правящим режимом. Майдан виделся им полем битвы добра со злом, мечты о нормальной жизни — с исковерканным бытом. Таким бесполезно было толковать о выгодах третьего тура. Они жаждали не переголосования, а торжества справедливости — здесь и сейчас!
