— Да ничего, — улыбнулась девушка.
— Ну чего, пообщаемся?
Девушка улыбалась нерешительно, так, кажется, и не решив, как относиться к этому неожиданному кавалеру. А парень сзади зашуршал журналом уже с тихой яростью.
— Костя! — раздался голос Костиной спутницы, и в нем читалось привычное недовольство, словно собаку в очередной раз оттаскивали от дерева с забравшейся на него кошкой.
— А я ничего! — весело отозвался тот, — вот, с Танюшкой знакомлюсь, скажи, Танюшка?
Но от девушки все-таки отстал. Были у них свои неписанные правила, в этой паре.
До первой остановки ехали тихо, додремывая, и только Костя порывался еще что-то обсудить с соседкой, она односложно отвечала, а он и не настаивал. В Анталии в автобус поднялся гид, улыбчивый парень, очень прилично говоривший по-русски, и сразу зажурчал и про Памуккале, и про Иераполь, и про всякие прочие красоты, которые ожидали их на этой экскурсии, вроде магазина трикотажа и винного погреба.
— Ну вот, поспать не дали! — отозвался только задремавший Костя, — а завтрак когда будет?
— Через двадцать минут мы остановимся у кафе, и вы сможете… — привычно затараторил гид.
— Только пива я тебе покупать не буду, — сразу предупредила Костю спутница. Но он, похоже, и не рассчитывал.
В самом деле, через двадцать минут остановились у какого-то придорожного кафе с грабительскими ценами, явно для туристов, и народ, набрав кофе по два евро (да и за два доллара давали, и даже за две лиры), стал рассаживаться за шаткими пластиковыми столиками и откупоривать скудный паёк из отеля.
— Сюда, сюда! — это Костя махал руками, чуть не силком тащил Таню к столику, где уже ждала его безучастная спутница. Черные очки не выдавали никаких эмоций — да не для того ли она их и носила?
— Извините, она с нами.
Это был тот самый парень, который шуршал газетой. Со своей чашкой кофе он увел Таню к другому столику, туда же подсела еще одна девушка.
— Ну что, Тань, совсем достал? — спросил парень, хлебнув кофе.
— Да нет, Стас, он забавный, и вроде не пристает.
— Ничего себе не пристает! — возмутился Стас, — я вообще таких не выношу. Так себя ведет, будто вокруг вообще никого нет, один он на белом свете.
— Да ладно тебе, — вступила в разговор другая девушка, — что переживать? Ну, попался такой, не жить же тебе с ним, просто в одном автобусе едем. Не придавай значения.
— Машка, да мне с таким не то что в автобусе, в сортире…
— Стас, не выспался ты, что ли? — удивилась Таня, — ну ничего же особенного!
И тут к их столу подошла Костина спутница.
— Доброе утро, — сказала она, глядя прямо на Таню, — девушка, не хотите со мной местами поменяться? Я думаю, вам так будет спокойнее, он же вам покоя не даст.
— Да? Ну… — нерешительно отозвалась та; видно, не хотелось терять место у окошка.
— Вы не думайте, я о вас же волнуюсь, я ж его знаю. Мне-то что, а вам беспокойство.
— Ну ладно.
Стас аж просветлел. Надо же, как мало бывает человеку надо!
Допили кофе, посетили туалет, тронулись в дальнейший путь. В автобусе Костя как-то присмирел, пару раз еще пытался заводить разговор с Таней, да и с девушкой, что сидела перед ним, но та была явно постарше и, похоже, не в его вкусе. Да и спутница его была начеку. Так что оставалось ему только дремать, тем более, и пива больше не было.
Следующая остановка, как водится на таких экскурсиях, была на трикотажной фабрике. Туристов завели внутрь, рассказали им про потрясающие сегодняшние скидки, предложили поменять водку на полотенца (но ни у кого не оказалось, то ли не сообразили, то ли уже всю выпили). Дамы разбрелись по ангару, завешенному халатами и полотенцами, мужики потянулись к выходу. Да и незамужние девушки долго там не задержались.
Первое, что увидел Стас на улице — Костю, который развалился на стуле продавщицы сувениров (она, смущенная, стояла рядом):
— Налетай-покупай, подешевело!
Трое вошли в его поле зрения.
— О, девчонки!
Стаса передернуло.
— Выбирайте, что нравится!
— Спасибо, ничего не нужно, — вежливо отозвался Стас.
— Да не переживай, я плачу! Типа, компенсация. Что в автобусе приставал!
— Да нет, нет, что вы, Костя, — заулыбались девушки, — это ничего!
— Не, я серьезно! Вон открыток возьмите, или бусики, или этот их глаз фиолетовый, — Костя начал перебирать товар к явному удовольствию продавщицы, не ожидавшей такой мощной рекламной поддержки.
— Ну возьмите, возьмите, вот — тебе ожерелье, тебе открытки…
Подарки пришлось прихватить, а то бы они просто упали на землю.
— Сколько с меня? — это уже продавщице.
Но девушки, элегантно улыбнувшись, вернули подарки на место, так что выходило — нисколько.
— Костя, — слово взял уже Стас, говорил он серьезно, весомо, значительно.
— Стас, не надо, — вступилась Таня.
— Все понял, — среагировал Костя и оставил сувенирный стенд в покое, тем более, что спутница его, груженая махровыми полотенцами, как раз выходила с фабрики.
И все-таки по дороге к автобусу он еще раз подошел к этой кампании. Взял за локоть Стаса, чуть-чуть приотстал от девушек, так, что они могли его услышать, а могли и нет, как сами сочтут нужным.
— Стасюха!
— Чего?
— Да не кипешись ты, — Костя и сам почувствовал напряжение, — мы это, мы там у себя дофига ишачим, а здесь нафиг отдыхаем, и нам все пофиг.
— Я вижу.
— Так че, твоя та, другая, да? Махой вроде зовут?
— А тебе-то что?
— Ну я ж с понятием! Если Маха твоя, я ни слова. А Танюха ж нет? Так?
— Давай-давай! — спутница всунула в Костины руки махровые полотенца и легким пинком направила его к автобусу. А там быстренько усадила у окошка, сама села преградой между ним и внешним миром, полным загорелых коленок и задорных челок.
К месту назначения прибыли нескоро. Останавливались еще пообедать, кормили невкусно, и напитки опять были дорогие (пиво — пять долларов банка), так что сосали запасенную заранее минералку из пластиковых бутылок. А потом гид в автобусе рассказывал какую-то веселую ерунду про жизнь в Турции, но особенно его никто и не слушал — глазели на горы Тавра, на равнины с небольшими поселками и широкими полями. Чужая и интересная земля.
И вот, наконец, за окнами автобуса показались какие-то внушительные античные развалины, а потом он подрулил к «бассейну Клеопатры» — огромной ванне, наполненной теплой водой из минерального источника. Толпа туристов, пропущенная через турникет, радостно переодевалась и ныряла в каменную чашу со следами былой мраморной роскоши на дне, а кто-то уже направлялся в сторону прибрежного кафе — кажется, и Костя со своей спутницей тоже. Вот и отлично, подумал Стас.
Вода оказалась не просто теплой (температуры тела) и минеральной, а еще и с пузырьками, на вкус сладковатой. Прямо купание в лимонаде — мечта детства! Можно было посидеть на камнях, а можно было просто плавать на спине, растворяясь в этой сливочной неге…
— А она его расфрендила, представляешь?
— Ну да, совместно проведенная ночь — еще не повод для зафренживания!
— Фу, какая ты…
Девушки беспечно щебетали, сидя на камушке, а Стас плавал рядом с ними на спине, с сожалением думая о своих хилых бицепсах и уже намечающемся животике. А потому резко перевернулся спиной кверху, так, чтобы из воды виднелись плечи (вроде, они ничего).
— Это всё ерунда, девчонки.
— Что именно?
— Жеже эти ваши. Серьезный блоггинг происходит в других местах.
— А где? На дайри?
— Да нет, и не там, и не там… Блог — это для себя, не для рейтинга. Ну что там накручивают: тысячник, в первой сотне… Лохов пересчитывают, ламеров. Кому это надо!
— Ну не скажи, — вступилась за любимое детище Маша, — бывает интересно. Вот ты заведи себе жеже, сам тогда увидишь!
— Да времени жалко на…
— Ухххааа! — и громкий-громкий плюх с веером брызг прервали разговор. Костя перелез через ограду и сиганул в бассейн прямо с бортика, что ему входы-лестницы!
— Девчооонки! — обрадовался он, — привееет! А я тоже искупаться решил! Ничо так водичка, да?
— Придется банить, — вздохнул Стас.
— А чё, тут и баня есть? — обрадовался Костя.
— Нет, не в этом смысле, — со сталью в голосе ответил Стас, — видишь, бассейн большой. Давай, мы будем здесь, а ты еще где-нибудь.
— Девчонки, вы чё, обиделись? — удивился Костя, отвечая даже не Стасу, а его спутницам, — ну, извините, мы ж работаем до… в общем, отдыхаем мы тут, ага!
Розовый и сияющий Костя стал поливать свою бритую макушку водичкой.
— Костя, двигай отсюда давай! — Стас уже почти перешел на крик.
— Да лана, чё такой нервный-то? — недоуменно отозвался Костя и отплыл метра на полтора, продолжая шумные водные процедуры.
— Маш, пошли, посмотрим на раскопки, — миролюбиво предложила Таня.
