— А я говорила, но никто не поверил, — удрученно покачала головой Ивановна.
— Мама! — повысила голос Таиса.
— Извините, — вмешалась я, — а можно для ничего не понимающих подробнее?
— Отчего же нет? — улыбнулась старушка. — Вы же любите во всяком копаться.
Хорошо, что не выразилась, как мой папуля. Он подбирает к нашим изысканиям самые странные определения. И не всегда корректные.
— Мама… — теперь это был не крик, а стон.
— Ну они же все равно пойдут спрашивать, так лучше мы расскажем. А то наслушаются недалеких, больше на чай не придут.
Я, кажется, вообще потеряла нить разговора. Навыки Ивановны бы нашему прокурору, я бы не выиграла ни одного дела.
— Тогда мы послушаем вас, — кивнул Ботаник.
Таиса вздохнула и покачала головой, но мать выжившей из ума не назвала. Поднялась и тихо сказала:
— Говори, я пока обед приготовлю. Останетесь, молодые люди?
Только не отравите ничем. Хотела ляпнуть, но сдержалась. Совершенствуюсь.
— Останутся, — ответила за нас Ивановна. — Скоро и третий подойдет.
— Кто третий? — не поняла я.
— Из ваших.
Я определенно схожу с ума. Ботаник даже рот открыл и заерзал на месте, пока я его снова не ткнула в бок. Вроде бы умный и образованный человек, а такой впечатлительный.
— Вы пейте, пейте чай, пока не остыл.
Ладно, хоть чая попьем, пока старушка созреет для разговора. Но только я успела сделать глоток, как в дверь постучали. Признаться, я даже подавилась и закашлялась.
Та-а-ак…
А когда в кухню вошел Леша, мое лицо, кажется, вытянулось больше, чем недавно у Ботаника. Благоверный нас тоже не сразу заметил, успел поздороваться, но тут Ивановна мне подмигнула единственным глазом:
— Я же говорила, что один из ваших придет.
Леша перевел взгляд на нас с Ботаником и вздохнул:
— И почему я не удивлен?
— Эм… — получилось выдавить из себя.
Благоверный посмотрел на меня, приподняв одну бровь, и повернулся к Ивановне:
— Вы что с ней сделали? Впервые вижу, чтобы она не знала что сказать.
Тут уже и я забыла о предсказании старушки. Но рациональное объяснение быстро пришло на ум:
— Вы знакомы, — я не спрашивала, а констатировала. — И вы, Ивановна, знали, что он придет, но предпочли нам пудрить мозги.
— Не знала я, — возмутилась она. — Эх, — уже печальнее вздохнула, — не верите бабке.
Таиса в углу кухни чистила картошку и на наш разговор даже не обращала внимания. Наверное, она к подобному привыкла. Только с появлением Леши поднялась и поставила на стол еще одну чашку. Железная выдержка у женщины.
— Мы не договаривались, если ты об этом, — спокойно сказал Леша.
— И ты туда же!
— Нет, он хочет спросить о Варваре, — со знанием дела заметила Ивановна. — Кое-что я уже до этого рассказывала.
Ага, видимо, бабуля в этом городе кто-то вроде Эда. Только знает все без компьютеров и интернета. Что ж, лучшего информатора Леша найти и не мог.
Интересно только, как он так быстро наладил с ней контакт. И тут…
— Ну, конечно, — осенило мы. — Шифровальщики хре… — заткнулась под неодобрительным взглядом выцветшего глаза.
Ботаник тоже догадался:
— А Зигмунд Давидович тот еще хитрый лис.
Таиса наконец-то отвлеклась от увлекательной чистки картошки и спросила:
— Вы тоже знакомы с Зигмундом?
Очень и очень интересно… Я-то, конечно, знакома, а вот Таиса его откуда знает?
— Я его дочь. И он, кстати, в городе.
— Мне надо с ним поговорить, — поднялась женщина, и вся ее выдержка мигом улетучилась через дымоход.
— Так, — стукнула Ивановна тростью по полу, — ты, - посмотрела она на Таису, — успокойся и чисти картошку. — Ты, — перевела взгляд на меня, — не строй предположения, сейчас все расскажем, а то у меня от твоих мыслей голова разболелась. Ты иди проветрись во двор, — ткнула пальцем в Ботаника, — твоя нервозность передается мне. А ты… — наконец-то очередь дошла и до Леши. — Пей чай, сынок.
Очуметь… Мой благоверный способен очаровать даже ведьму.
Глава 23
Ивановна оказалась права — нам надо было немного привести мысли в порядок. Таиса поставила кастрюлю на плиту и налила себе чая, Леша мило беседовал со старушкой, и она даже добродушно улыбалась. А Ботаник… Наверняка поверил в сказки и уже обрывает Инессе телефон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но без него Ивановна не начинала, хотя наверняка видела мое нетерпение, да и Леше, наверное, не стоит так надолго пропадать из поля зрения Мележа.
— Как дела у вашего отца? — присела Таиса рядом со мной.
— Дела у него нормально, а вот характер не очень.
— Вы разговариваете одинаково.
— Дурной пример заразителен, — кивнула я с серьезным видом.
— Я помню, когда он приехал сюда двадцать семь лет назад, все наши городские девки за ним по пятам ходили. Иностранец в нашей глуши, и пусть говорил он без акцента, чувствовалось в нем что-то такое… не советское. И это притягивало.
Папуля умеет производить впечатление. И даже, наверное, может быть обаятельным. Впрочем, как и я. Но это только под настроение.
Отвечать мне не пришлось, потому что наше внимание тут же переключилось на вернувшегося Ботаника.
— Можно начинать, — обрадовалась Ивановна.
— А ваша внучка? — вспомнила я, зачем мы пришли сюда.
— Она уже, скорее всего, на работе, — подняв голову, посмотрела на часы Таиса.
Ладно, значит, с ней поговорим в гостинице. Но я ни капли не расстроилась, зашли мы в гости все равно очень удачно.
— Вы хотели рассказать о жене Малиновского, — сказала я.
— Правда? — усмехнулась Ивановна. — Ну тогда расскажем.
— Мы с Варей дружили со школы, — начала Таиса. — Нашу семью, мягко говоря, не любят в городе, но Варя не обращала на это внимание, она была моей единственной подругой.
— Хорошая девочка была, — подхватила Ивановна. — И дружба не растаяла после школы. А потом, кажется, в девяностом камнем преткновения стал Демьян. Начал ухаживать за Таисой, а в него Варька влюбилась так, что со скалы бросаться хотела, если он ей не достанется.
В принципе так и получилось, только спустя почти три десятка лет.
— Я тоже его любила, — вздохнула Таиса. — Он был старше, такой интересный… А потом мама сказала, что…
— Что дерьмо он человек, — заявила старушка. — Не просто так он перебрался в наш город. И деньги у него были, и связями быстро обзавелся. Он город наш хотел прибрать к рукам, как сейчас этот, Андрейка.
К бабке не ходи — это она про Мележа. Но сейчас интересно другое. И я не знаю, почему именно этот вопрос пришел в голову, но я повернулась к Таисе и спросила:
— Кто отец вашей дочери?
Она опустила голову и сжала чашку. Ответила Ивановна:
— Демьян.
Что-то не сходилось. Получается, что родила Таиса как раз в то время, когда пропала жена Малиновского.
— Подождите, вы встречались с ним, когда они с Варварой уже были женаты? — сделал те же выводы Ботаник.
— Это было сильнее меня, — подняла Таиса на меня глаза. — Я сразу послушала маму, потому что она в людях никогда не ошибается. Демьян начал встречаться с Варей, я же старалась свести наши встречи к минимуму. Но… Может, я тоже не самый хороший человек, потому что прямо на свадьбе… Знаете, как это бывает, один взгляд, одно прикосновение — и все, срыв. Мы стали тайно встречаться, и вы можете осуждать меня, но я его действительно любила. Так любила, что эта любовь заглушала и голос совести. Но отмотать назад нельзя было, Демьян был женат на моей подруге, и она была счастлива. Я тоже, но по-своему. Такое больное счастье, — усмехнулась Таиса с грустью.
— Потом вы узнали, что забеременели… — продолжила я, когда в кухне повисла пауза.
Мне было жаль ее — вот чисто по-женски жаль. Не думала, что подобные отношения могут у меня вызвать хоть что-то, кроме непонимания, но Таиса была такой искренне-влюбленной, что даже меня тронула.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, но узнала и Варя. Ее мать работала гинекологом в нашей больнице. И пусть моя подруга была до одури влюбленной, но дурой она точно не была. Сложила дважды два. Я, конечно, отрицала. И накануне Вариного исчезновения мы крепко повздорили, потому что она додумалась прийти к моей матери и просить абортирующие травы. Мама ей отказала, понимая, что за этим последует…
