«Геймеры провели тысячи часов, быстро анализируя новые ситуации, взаимодействуя с персонажами, которых не знают, и решая проблемы быстро и самостоятельно. Да, они получили этот опыт в упрощенном мире, полностью сконцентрированном на них. Но этот мир тоже обрабатывал принятые ими решения и выдавал свою реакцию. Разве такой виртуальный мир – не прекрасная тренировочная база, особенно по сравнению с просмотром телепередач, шоппингом и многими другими занятиями, которые геймеры променяли на видеоигры? Даже по сравнению с командными видами спорта, разве эти навыки не нужнее для профессиональной деятельности?»
Посмотрев на геймеров с этой точки зрения, даже скептики согласятся, что геймеры, пожалуй, и правда научились у видеоигр чему-то полезному или даже стали в чем-то сильнее. В конце концов, все это не так уж важно. Даже если поколение преувеличивает свои таланты, опыт почти наверняка расставит вещи по местам. Но высоко ценить компетентность, стремиться в первую очередь быть экспертом – этому научить людей не так-то просто. Большинство менеджеров были бы счастливы увидеть это качество у своих подчиненных.
Соперничество – закон природы?
С точки зрения менеджера, у членов поколения геймеров есть еще одно очень твердое убеждение, связанное с их отношением к соперничеству. Они считают, что победа, мягко говоря, имеет значение. Даже если взять крайнюю для нас формулировку «победа – это все», многие геймеры с ней согласятся. Их ставка на победу вполне логично вытекает из всего предыдущего. Если большая часть вашей сознательной жизни была игрой, то победа становится единственной целью. А видеоигры для геймеров так же реальны, как баскетбол или партия в гольф. Как сказал нам один студент колледжа: «Когда играешь в видеоигры, возникает жажда соперничества. Когда держишь в руках джойстик, чувствуешь, что у тебя есть власть. Когда побеждаешь одного из своих друзей в игре, это так же здорово, как победить его в жизни».
Они ценят победу не только в играх, а везде: поколение геймеров повсюду видит соперничество. Это вполне естественно. В конце концов, почти все они выросли в мире, где единственно возможные отношения с другими персонажами – неважно, настоящими или электронными, – сводятся к соревнованию. И они верят, что соперничество – почти в буквальном смысле – закон природы (см. рис. 4.1). Именно через призму соревнования они видят мир. И как это бывает обычно, сама призма для них невидима. Для этой группы дух соперничества определенно необходим. Если сравнивать их с негеймерами из предыдущего поколения, любая группа геймеров охотнее поверит, что соперничество – закон природы. Что же касается истинных геймеров, которые проводили за играми наибольшее количество времени в период взросления, то они верят в это свято.
Рисунок 4.1. Соперничество – закон природы
Рисунок 4.2. Для меня очень важна судьба организации, в которой я работаю
Ясно, что эта вера в соперничество дает геймерам желанное стремление к достижению результата. И все-таки кто-то усомнится в том, на что направлена эта увлеченность, – мы, например. Ведь компьютерные игры не рассчитаны на обучение работе в команде, и цель игры может быть совершенно антисоциальной. Но, как вы увидите в следующей главе, у поколения геймеров очень развито чувство плеча и желание работать в команде. Большое значение они придают своим навыкам и соревнованию. При этом они больше беспокоятся за свою организацию, чем люди других поколений.
В полученных нами результатах есть две поразительные вещи. Во-первых, то, что между поколениями такая маленькая разница (см. рис. 4.2). Старшие респонденты (им в среднем сорок девять лет) не намного чаще (53 %) говорят, что их волнует будущее организации, чем геймеры (43 %). Мы ожидали, что старшие респонденты будут гораздо более преданы своим компаниям. Чем старше человек, тем дольше он проработал в одной компании. Такое постоянство означает, что у него больше опыта, близких людей и больше беспокойства за будущее некоторых проектов – если, конечно, работа была выбрана правильно. Кроме того, с возрастом люди занимают все более высокие должности, а чем выше забираешься, тем важнее для тебя становится твоя компания. Менее приятно, но так же важно, что с возрастом сужается круг возможностей, все труднее становится начать все сначала. И мы заставляем себя чувствовать, ну, или по крайней мере выказывать некоторую привязанность к компании, из которой уже не можем так легко сбежать. И наконец, мы получаем результаты поисков своего места в жизни. Разве мы не верим или хотя бы не хотим верить, что, поднимаясь по карьерной лестнице, большинство людей находят такие организации и должности, где они счастливее, а не наоборот? Эта вера тоже заставляет нас заботиться о будущем своей компании.
Действительно, люди из старшей группы чаще говорят, что их «действительно волнует судьба организации, в которой они работают». Но эта разница в десять процентов не такая большая, как мы ожидали. Если бы стереотипная характеристика поколения геймеров как индивидуалистского, эгоцентричного и сверхсоревновательного была бы правильной, разница была бы гораздо внушительнее. Но, получив информацию, мы задались вопросом: что, если мнимое высокомерие геймеров просто результат обычного взаимного непонимания поколений? Молодые геймеры и бумеры средних лет, возможно, испытывают одинаковую преданность своей компании и беспокойство за ее будущее, только выражают это по-разному. Так что их общие принципы, которые могли бы прочно связать эти два поколения, оборачиваются непреодолимым препятствием.
Верность до конца
Эта возможность влечет за собой еще одну удивительную вещь. Как ни странно, чем больше вы играли в видеоигры в детстве, тем важнее для вас ваша компания. На первый взгляд, это утверждение входит в противоречие с полученными нами ответами. На вопрос, хотят ли они в ближайшем будущем найти работу в другой организации, геймеры чаще, чем негеймеры, говорили «да». Логично было бы предположить, что эти респонденты не очень-то беспокоятся о будущем компаний, в которых работают. Но более правильным было бы заключение, что это их волнует, причем немало. Если сотрудника с сильной мотивацией что-то не удовлетворяет в своей компании, он будет думать о возможности сменить работу. Разрыв между поколениями только усложняет геймерам поиск работы, где их поймут и их способностями воспользуются наилучшим образом. Эта информация не дает нам уверенности в чем бы то ни было. Ясно одно: игровой опыт делает привязанность к компании сильнее. Ключевыми при анализе являются не абсолютные значения, а тенденции, которые не зависят от поколений. Неважно, сколько вам лет, если вы геймер, то компания важнее для вас, чем для негеймеров. А так как эта привязанность растет с возрастом, то наверняка можно сказать, что геймеры больше привязаны к своим компаниям, чем бумеры, когда были в их возрасте.
Последний сюрприз, который мы получили в результате опросов, пролил еще больший свет на отношение геймеров к соперничеству. А именно, привязанность геймеров к своим фирмам так же сильна, как и их стремление достичь профессиональных высот. Несмотря на то что видеоигры сосредоточены на индивидууме, несмотря на постоянное соревнование, несмотря на макиавеллиевские черты геймеров, взросление среди игр не делает их индивидуалистами. Да, большинство всех респондентов всех возрастов и всех уровней игрового опыта соглашаются с утверждением: «Я часто делаю что-то для себя». В индивидуалистской культуре, которая десятилетиями доминировала благодаря знаменитому этим качеством поколению, это совсем не удивительно. Удивительно, что геймеры в этом ракурсе не так уж сильно отличаются от всех остальных. В целом молодые респонденты с большей охотой делают что-то для себя, а истинные геймеры отвечают на этот вопрос с большим жаром, чем все остальные группы. Но профессионалы, которые вообще не играли в игры, будучи подростками, идут следом за ними. Умеренные геймеры реже всего бывают индивидуалистами, причем их показатели сходны для обоих поколений. Да, в целом геймерам свойственен индивидуализм. Однако, когда речь идет о профессиональных отношениях в компании, оказывается, что даже длительная приверженность играм не сделала их бунтарями, попирателями устоев или даже слишком независимыми существами. Со многими проблемами они справлялись в одиночку, приобрели много навыков, крепкую уверенность в себе. Но высокомерие к окружающим они проявляют не больше, чем все остальные. Они хотят быть умелыми, побеждать, стать частью команды – ее настоящими игроками. Что они и делают.
Полное погружение
Геймеры стремятся стать профессионалами высочайшего класса. Но прилагают ли они для этого достаточно усилий? Необычное поведение геймеров заставляет беспокоиться об этом многих бумеров – родителей, учителей, начальников. Ведь не так часто мы видим, чтобы геймеры были полностью сосредоточены на работе. На их рабочих местах всегда звучит музыка, на мониторах компьютеров одновременно открыто по семь окон. Это поколение, кажется, убеждено, что может делать множество дел одновременно.
