лучшим лучником, а вот мать оказалась отвратительной женой, но что взять с человеческой женщины. Главное, что сын полностью пошел в отца.
Наемник был еще молод, но в его глазах можно было увидеть сотни прожитых жизней, разрушенных судеб, предательств и убийств, которые он лично организовал. Он хромал на одну ногу, но был превосходным воином, готовым в любую минуту ринуться в бой, при этом он не был предан Туремо, но до последнего предан правителю. — Нет, стой, не отвечай. Скажи, готов ли ты совершить нечто ужасное, чтобы спасти Туремо от Ковена?
— Да, Ваше Величество, если это ваша воля.
— Тогда слушай и обязательно исправь меня, если я буду неправ в чем-то, твое слово может оградить меня от самой большой ошибки…
Себиан молчал, ему не в первый раз приходилось выполнять грязную работу и свою верность королю он доказал очень давно. Но сейчас было видно, что король сам желает ошибиться и с радостью примет все, что скажет его верный подданный.
— Мы можем пожертвовать Ноэлем и полностью отдать его Ковену. Мы потеряем немного, но сможем на время вернуть Туремо короне. Мой народ рад, что его защищает Ковен, но верен он и предан только моей семье, поэтому готов отказаться от первого, чтобы не потерять второе. Я бы разошелся с миром и сохранил то, что есть.
— Они не разойдутся. Для них в этом нет никакого смысла. Маги уже давно установили свою власть в Ноэле и других приграничных землях.
— Ты прав, — поднялся со своего места правитель и подошел к карте. — Они не разойдутся… Слишком большое влияние у них здесь, слишком много сил собрано на этих землях и, что самое главное, денег. Без боя они не уйдут, а вступить в бой нам не с чем — все наши воины — это и есть Ковен. Мой сын, единственный наследник Сидара, сейчас находится в Сивалийской Академии, его охраняют от восстания, и сегодня это главная задача магов…
— Я бы напомнил, что они поддерживают тесные связи со второй столицей нашего королевства, которая также претендует на власть. И семья Аринкор достаточно могущественна, чтобы эту власть отобрать, если Ваше Величество отдаст Ноэль.
— Аринкор… — повторил это имя король. — Все знают, что Ковену нужен Аринкор, чтобы не потерять наследников.
— Все будут знать то, что мы им скажем.
— Значит, — еле слышно сказал король, а Себиан понял, что весь разговор был лишь для того, чтобы подвести его к главному решению. — Если мой сын умрет в той глуши, то все сочтут, что это попытка сменить власть и открытая поддержка Аринкора. А этого магам не простят.
— Вы говорите об убийстве вашего сына, — прошептал Себиан, подойдя ближе.
— Я говорю о смене власти, Себиан, и о защите нашей семьи. Он не простой подданный Туремо, он — будущий правитель и должен быть готов отдать свою жизнь за свои земли. Значит, это произойдет немного раньше, чем он взойдет на трон.
— Если наследника убьют, а Аринкор заявит о своем праве, то все будут знать только то, что Ковен все время выстраивал с ними хорошие отношения, — с горечью подтвердил слова короля Себиан.
— Да, именно так.
Король замолчал и долго рассматривал линии границ на карте.
— Ты должен это сделать, — повернулся он к наемнику, произнеся приговор без тени сомнения.
— Мой король, но что будет, когда…
— Моя жена уже носит еще одного ребенка, — сразу ответил правитель. — Сидар останется править, с этим сыном или с другим. А я принадлежу моему народу, и если ради его спасения мне придется убить всю свою семью и себя, я сделаю это, — что-то в его взгляде изменилось. — Прошу тебя, как друга, если я не прав или можно найти другой способ заставить всех возненавидеть этих магов, то скажи мне прямо сейчас, скажи все, что ты думаешь. Но если другого способа сохранить свободу моему народу нет, то просто сделай то, что должен.
— Можно устроить покушение…
— Нет. Ты столько лет при мне, но так ничего и не понял. Нет трагедии проще, чем смерть, и только она запоминается. А мне нужно, чтобы моя трагедия запомнилась, чтобы она отпечаталась в памяти всех жителей Туремо, чтобы о ней говорилось в книгах. И только так, через мою собственную боль и ненависть, эльфы начнут ненавидеть магов. Мы станем едины с моим народом в этом горе.
Больше говорить было не о чем, и Себиан в полном молчании направился к выходу из комнаты. Он так и не смог ничего возразить, очень хотел, но не смог — смерть наследника была единственной возможностью избавить жителей Туремо от влияния Ковена и не развязать войну, где им не победить. Себиан готов был сделать то, что ему приказали. А в маленькой комнате остался правитель, он стоял безразличный и холодный — истинный представитель высшей знати. Но внутри он умирал, он не мог думать ни о чем, только снова и снова мысленно молил своего сына о прощении.
Глава 3. Осенний бал
Суета, крики, беготня по коридорам, прекрасное настроение — все это предвестники самого любимого и великолепного праздника — осеннего бала. Мелиса в очередной раз готовилась к встрече с Алавиром. Они решили сбежать от всех в просторный холл за библиотекой, а в выбранную часть здания вели только два длинных коридора, предназначенных для торжественного входа в главный зал.
Адепты холл не посещали, значительно сокращая себе путь из башен по узким лестницам. Это начиналось еще с первых лет обучения, когда сразу изучаются не только основные науки, но и самые простые пути в замке. Те, кто проучился в академии не первый год, понимали, что их ставят к новоприбывшим именно для того, чтобы показать эти витиеватые и не всегда заметные лестницы, окутывающие их новый дом, как лабиринт. Так что Мелиса не боялась, что их могут застать вместе, а ждала каждой новой встречи с восторгом и обожанием, совершенно забыв о своих друзьях и не обращая внимания на недовольство Лифорда.
Хелена, ссылаясь на работу с катамами, полностью передала обязанности показать эльфам замок своей подруге, ни без ныться, угроз и слезной мольбы последней. Однако из двоих эльфов ознакомиться с окрестностями и самим замком согласился только Алавир, Дарлан чаще всего оставался в их комнатах, без энтузиазма посещал некоторые занятия и изредка выходил в древнейший сад Сивалии, чтобы побыть одному.
Когда все дороги были изучены, а истории рассказаны, Мелиса поняла, что не желает расставаться с эльфом и возвращаться к себе,
