— Хватит! — в голосе старика прозвенел металл. — Я уже увидел всё, что хотел. И меч не прячь.
— Чего? — удивилась Илонна.
— Успокаивайся, хех. Извини, если обидел, но мне нужно было посмотреть на твою настоящую драконью ярость. Дай-ка мне…
Илонна протянула меч старику. Он взял оружие, и красные искры, блуждавшие по лезвию, тут же погасли. Иггер довольно долго сидел с закрытыми глазами, наконец вздохнул и сказал:
— Занятно, хе-хе. В астрале ауры меча нет. Получается, ты временно передаёшь этой железяке магию.
— А разве другие так не могут?
— Могут. И даже делают так, что магия надолго вживается в металл. Этим занимаются маги-артефакторы и маги металла. Но я впервые вижу, чтобы это делала необученная девчонка.
Илонна решила игнорировать «девчонку» — старик уже доказал, что может остановить её, даже не шевельнув пальцем. Но вот когда она найдёт способ нейтрализовать невидимые атаки, тогда старик пожалеет обо всём сказанном. Словно прочитав её мысли, Иггер улыбнулся и сказал:
— Злишься? Возьми меня за руку.
Нахмурившись, Илонна вложила ладонь в костлявую руку старика и почувствовала, как волна тепла побежала вверх по её руке, перекинулась на грудь, разлилась по всему телу. Она не отрываясь смотрела в пронзительно синие глаза старого мага. И ярость, ещё недавно бушевавшая в ней, постепенно исчезла.
— Драконья ярость у тебя не такая, как у Дилля, — тихо сказал Иггер. — Может быть, потому что ты — вампир, а, может, оттого, что ты женщина.
— Это плохо?
— Я не сказал, что это плохо, хе-хе. Просто к тебе нужен другой подход. Я скажу своё мнение Оквальду — он опытный наставник, разберётся, как поступать дальше, — старик выпустил руку Илонны. — Ступай.
Илонна поднялась, немного постояла и, набравшись храбрости, сказала:
— Мастер, а вы дрались с… моими предками? Тогда, в Величайшей битве.
Старик прищурился и усмехнулся.
— Думаешь, у меня было время разбираться, кто передо мной? Там было такое месиво.
— Расскажите, — глаза вампирши загорелись.
— Это долго. Хотя… Дилль ведь ещё не вернулся? — и, получив в ответ отрицательное покачивание головой, Иггер сказал: — Ну, хорошо. Садись.
* * *
Дилль подпрыгнул на жёстком, как камень, лежаке от рёва боевых горнов хиваши. Крики воинов на стенах подсказали ему, что началась новая массированная атака. Сон и отдых придали ему сил физических, а вот с магической энергией дело обстояло куда хуже. Вчера Дилль исчерпал свой резерв до дна, а восстановить его так и не успел. Коротко поразмышляв, он пришёл к выводу, что сейчас от него толку в обороне нет, а потому решил заняться медитацией. Но прежде следовало предупредить мастера Волдиви, в расположении отряда которого Дилль застрял на ночь.
Дилль выбежал из казармы и тут же едва не погиб. Раздался удар грома, часть защитных зубцов на стене разлетелась осколками, один из которых сбил с головы Дилля шерстяную шапочку. После магического удара от защитников города в этом месте остались только кровавые ошмётки. Полуоглохший Дилль увидел, как оставшиеся в живых вампиры и люди отчаянно рубятся с ринувшимися в атаку мертвяками. Он в нерешительности остановился — что ему делать? Броситься на помощь воинам или заняться медитацией? От его меча толку будет мало, а сил на магию нет. Хотя…
Драконья ярость поможет. И хотя в последнее время Дилль старался не использовать этот грозный дар драконов, опасаясь, что не сможет удержать его под контролем, другого выхода не оставалось. Он взлетел по искорёженной деревянной лестнице на верх стены, по пути возрождая к жизни драконью ярость. Взмахнув посохом, он разрубил пополам слишком наглого зомби, и выпустил здоровенный огненный шар в карабкающихся вверх по стене мертвяков. Взрыв пламени сжёг пятерых, остальные попадали вниз. Покрасневшим от ярости взглядом Дилль отыскал новую цель — пирамиду из зомби шагах в тридцати от него. Пара огненных сгустков, и около трёх десятков неупокоенных обрели вечный покой, превратившись в обугленные туши. Душу Дилля затопило волной неистовой радости. Враги гибнут, и это прекрасно. Куда ещё направить свой гнев?
С великим трудом удержавшись от соблазна спалить сражавшихся неподалёку от него вампиров, Дилль обратил взор за стену. Там примыкающее к городу поле было черно от всадников. Живые хивашские воины горячили коней, периодически пускали в сторону города стрелы из коротких луков и непрестанно выкрикивали угрозы на своём гортанном языке.
Дилль прикинул расстояние — этих не достать. Зато он тут же нашёл новую цель. Толпа зомби тащила на плечах здоровенное бревно, один конец которого был закован в железо. Всё ясно, хиваши снабдили своих подручных тараном. Мертвым не страшны ни стрелы, ни кипяток, ни смола. Они будут исправно долбить тараном до тех пор, пока ворота не треснут. Значит, самое время испортить столь гениальную задумку хивашских военачальников.
Пылая от гнева, Дилль помчался в сторону надвратной башни. Отмахнувшись от воина, пытавшегося ему что-то сказать, он, рискуя получить стрелу, высунулся из амбразуры и швырнул в приближавшуюся таранную команду очередь из трёх огненных шаров. Три взрыва превратили штук двадцать зомби в угли, и тяжеленое бревно рухнуло на землю. Оставшиеся на ногах мертвецы попробовали поднять таран, но Дилль испепелил и их. Вот как надо, с ликованием подумал он — пара секунд, и угроза устранена. Но тут же к упавшему тарану со всех сторон начали сбегаться зомби — они явно получили команду завершить то, что не смогли сделать их менее удачливые собратья. Что ж, сейчас Дилль и этих отправит в небытие, пусть только соберутся в плотную кучку.
Стоящий рядом вампир крикнул «Справа» и указал рукой куда-то в сторону. Дилль еле подавил в себе желание сжечь наглеца — как он смеет прерывать великого уничтожителя нежити?!! В этот момент над стеной раздался удар грома, а в воздухе заплясали синие искры. Одна из таких искр вонзились в вампира, и воин упал, дёргаясь в конвульсиях. Самому Диллю повезло — смертоносная хивашская магия почему-то до него не добралась, хотя магического щита он не устанавливал. Несколько синих разрядов ткнулись в него и с громкими щелчками испарились, так и не добравшись до жертвы.
— Что, не нравится моя антимагия? — захохотал Дилль.
Он увидел тех, кто наслал это заклятье — штук десять фигур в серых длинных одеяниях и ещё столько же шаманов с дурацкими перьями на голове. Поскольку колдуньи и шаманы были существенно ближе, чем гарцующие вдалеке всадники, Дилль не раздумывал ни мгновенья. Огненные шары, переполненные драконьей яростью, полетели в группу врагов, и вскоре на этом месте осталось только пятно обугленной и расплавленной земли.
Волна нечеловеческой радости от уничтожения врагов затопила его. Краем сознания Дилль смог сообразить, что ещё немного, и драконья ярость окончательно выйдет у него из-под контроля. Путаясь в словах и мыслях он начал произносить мантру спокойствия. Жгучая ярость постепенно улеглась, и Дилль едва не рухнул на холодный камень — настолько его высосала драконья магия.
— Эй, тебе нужна помощь?
Дилль посмотрел на коренастого вампира и отрицательно покачал головой.
— Ты мне не поможешь. Дальше справляйтесь без меня. Сейчас я скажу мастеру Волдиви…
Воин хмуро сказал:
— Спасибо за помощь. А мастер… он погиб во время последнего заклятья.
Дилль, как сомнамбула, спустился со стены и подошёл к лежащим на земле телам. Мастер Волдиви не был его близким другом, но Дилль хорошо помнил, как он готовился встать на его защиту во время брачных поединков. В душе Дилля опять загорелся гнев. Клятые хивашские колдуны — это они виновны в смерти воина. Стоя над телом Волдиви, Дилль хрипло пообещал:
— Клянусь, мастер, за твою смерть хивашские шаманы заплатят своими жизнями.
Он отвернулся, когда двое воинов с топорами принялись отрубать головы убитым. Дилль понимал, что тем самым они не дадут шанса хивашским шаманам поднять мертвецов и управлять ими, но смотреть на это не мог.
