Не теряя времени на долгие объяснения, Коэн и гномы поспешили к Храму двуликого бога Улу.
Как и предупреждала Зула, Храм сложно было не заметить. Величественное, поражающее своей мощью и размерами сооружение было высечено в скале и гармонично сливалось с окружающей природой.
Прямоугольные колоны, а также вход в Храм, были сплошь исписаны витиеватыми иероглифами и выцветшими рисунками.
На площади перед Храмом собралась толпа людей с вилами, косами, топорами и прочими хозяйскими орудиями.
Заметив приближение троих чужаков, люди стали воинственно размахивать руками и выкрикивать в их адрес угрозы и проклятия.
— Убирайтесь из нашей деревни!
— Окаянные грешники!
— Храм не для безбожников!
— Улу вас покарает!
— Сжечь их!
За спинами селян, на лестнице Храма, Руфус и Таллер, ухмыляясь, наблюдали за разгорающейся сварой. Таллер периодически подбегал к людям и что-то им нашептывал, после чего озлобленные выкрики усиливались.
— Они гневят двуликого бога!
— Отдать их души Улу!
Коэн пристально посмотрел на Руфуса, который, не скрывая улыбки, ответил насмешливым взглядом.
Альдо, исподлобья взирая на толпу, до белых костяшек стиснул рукоять топора.
— Альдо, не надо. Они нам не враги. — Коэн положил руку на плечо гнома, сдерживая его боевой порыв. — Мы же не можем перебить простых людей.
— Не можем или не сможем? Их тут больше полусотни, плюс глоты…хотя, если поднапрячься … — Стиг озадаченно почесал за ухом.
— Тогда что делаем? — сцепив зубы, процедил Альдо, но не успел договорить, как ему в ногу прилетел увесистый булыжник. Кто-то радостно заверещал, толпа взревела в едином порыве и бросилась в атаку.
— Бежим! — быстро спохватился Коэн.
Трое друзей не мешкая развернулись и припустили со всех ног на утек. Их сапоги то вязли в грязи, то скользили, норовя на каждом повороте свалить своих хозяев.
Не легче приходилось и преследователям: гонимые слепой злобой, в толчее и суматохе, они то и дело сбивали друг друга с ног. Впрочем, через некоторое время, селяне удивительным образом самоорганизовались и, разбившись на небольшие группы, бросились перерезать беглецам пути к отступлению.
После отчаянных попыток ускользнуть от погони, Коэн и гномы все же оказались зажатыми обезумевшими преследователями, голоса и топот шагов которых доносились со всех сторон.
— Придется сражаться. — Коэн нехотя вытащил меч поджидая, когда из-за угла появится погоня.
— Значит так тому и быть. — Стиг вскинул на плечо молот.
— Эй, сюда. Скорее, скорее. — вдруг донесся громкий шепот из соседнего сарая.
— Зула? — изумленно промолвил Коэн.
Беглецы, стремглав бросившись к пристройке, скрылись за деревянной дверью.
— Тихо. Тсс. — Зула приложила палец к губам, призывая к молчанию.
Торопливо отодвинув доску в сеннике, девушка нырнула внутрь. Вслед за ней в отверстие протиснулись Коэн и гномы. Зула проворно вернула доску на место, стянула с навеса охапку сена и замерла в неподвижности.
В этот момент в сарай ворвались двое преследователей.
— Они не могли далеко уйти. — просипел верзила с вилами.
— Посмотри там. — дородный увалень с топором махнул на сенник.
Верзила шагнул к сеннику и с размаху вогнал в него вилы.
— Никого. Идем. — увалень смачно сплюнул и вышел из сарая. Бранясь и постукивая древком вил, за ним поплелся верзила.
— Тролля мне в зад! — выругался Альдо, ощупывая разорванный зубцом вилы край штанины. — Чего мы прячемся, как крысы? Надо было просто вырубить их.
— А если бы они подняли гвалт? — нехотя возразил Коэн, которому тоже было явно не по душе прятаться от своры взбесившихся селян.
— А если бы они меня проткнули? — сердито ворчал Альдо.
— Надо дождаться темноты. — тихо сказала Зула.
— Мы не можем ждать. Если Лиара жива, то ее могут убить в любой момент. — ответил Коэн.
— Коли ее душу хотят отдать Улу, то до полуночи Хорас ее не тронет. — Зула заметно оживилась.
— Откуда ты знаешь? — Стиг хмуро посмотрел на девушку.
— Моя сестра, Майя, до того, как разгневала Улу, прислуживала а в Храме. Она рассказывала о жутких криках, которые часто там слышала. Говорила, что так темная сторона двуликого призывает к себе души грешников. И это всегда случалось после полуночи. — скороговоркой пробормотала девушка.
— И все в деревне знают, что людей приносят в жертву? — Альдо укоризненно покачал головой.
— Конечно. Праведность Улу и его пророков непререкаема. Двуликому отдают пришлых, ведь они не веруют — значит грешны. А из местных — тех, кто провинился и нарушил заповеди. — потупив взор пролепетала девушка.
— Но мы же могли просто взять и уехать. — засомневался Коэн. — Нас никто не держал.
— Не могли. На выезде ловушки с кольями. Когда вы въезжали, они были закрыты настилами. Вас бы схватили и отдали двуликому. Все чужаки нечестивы. Те кто не чтит Улу, не могут уйти, потому что это его разгневает и он возьмет взамен души местных. — Зула стыдливо закрыла лицо ладонями.
— Гостеприимный у вас народец. — хмыкнул Стиг. — А ты, Коэн, говорил: «они простые люди, мы же не можем их перебить».
— Я и сейчас так говорю. Они всего лишь заблудшие души, одурманенные глотами. — возразил Коэн.
— Глотами? — растерянно переспросила Зула.
— Ваши желтоглазые пророки — чудовища в человеческом обличье — глоты. Питаются людской плотью. То что вы называете темной стороной Улу и есть истинный облик этих тварей. Они его используют, чтобы держать вас в страхе. — терпеливо пояснил Коэн.
— Такую себе ферму устроили. Растят местных на убой. Понемногу поджирают тех, кто якобы грешит. — Альдо с жалостью посмотрел на девушку.
— Но как же так? Разве Улу не существует? Нас всех выращивают, как скот? Выходит Майя была права? О боги! — Зула обессиленно оперлась на стену, судорожно хватая воздух. — А как же души? Разве эти ваши глоты питаются душами? А крики в Храме?
— Глоты душами не питаются. Насчет Улу ничего сказать не могу. Вероятно это выдумка глотов, а может есть еще одна тварь — этот ваш двуликий. Крики в Храме? Видимо особенности ритуала глотов. Для того, чтобы это выяснить, надо туда попасть. — Коэн задумчиво нахмурился.
… С наступлением темноты четыре темных силуэта бесшумно выскользнули из сарая. Один из них тотчас отделился и растворился в ночи, а остальные быстро направились в сторону Храма.
Несмотря на поздний час, в деревне никто не спал. Повсюду то и дело сновали вооруженные патрули местных жителей, тщательно проверяя все места, где могли скрываться беглецы.
Один такой патруль из четырех человек внезапно вынырнул из-за угла, нос к носу столкнувшись с Коэном и гномами.
— Смотри куда прешь! — гаркнул здоровенный детина, который в свете факела не сразу разглядел тех, кто перед ним очутился.
Воспользовавшись легким замешательством, гномы короткими, хлесткими ударами оглушили двоих патрульных. Коэн не долго думая схватил за шеи оставшуюся пару селян и с размаху столкнул их головами.
Убедившись, что шум короткой стычки никем не был услышан, бесчувственные тела патрульных аккуратно спрятали в ближайшем хлеву.
Глава 5
Вход в Храм охраняли два десятка селян, которыми руководил сын трактирщика Таллер. Стоя на верхней ступени входной лестницы, глот напряженно всматривался в округу.
Коэн и гномы, притаившись за плетенью, увешанной глиняной утварью, через просветы между прутьями наблюдали за обстановкой.
— Какой план? — Альдо вопрошающе уставился на Коэна. — Или может просто перебьем их? Надоело отсиживаться по задворкам.
— Поджигаем твою задницу. Мчишься перед их носом на всех парусах. Они за тобой. Мы вовнутрь. — пробормотал Стиг заговорщицким тоном. — Чем не план?
— Когда все закончится, я тебе начищу ногтегрызку. — пообещал Альдо.
— Прекратите. Но в словах Стига есть смысл. — начал Коэн.
— Все, гаплык твоей заднице. — Стиг ехидно зыркнул на брата.
