начальником Генерального штаба Армии Земной Федерации.
Об этой операции решили забыть. Ее просто не было. Моих ребят объявили пропавшими без вести, а это означало, что не будет никакой компенсации семьям. Дети не увидят своих отцов, матери не дождутся сыновей. Трагедия, но всем плевать. Осточертело!
Через несколько дней вызвали на награждение Серебряной звездой Галактической Федерации. За то, что просто жив остался. Узнав об этом, я смеялся, как безумный, а всю следующую ночь меня мучали кошмары, в которых моих ребят пожирают парваты. Вручал сам Главнокомандующий Армии Земной Федерации. Не выдержав, я сорвал с кителя медаль и бросил к его ногам.
Миссия на Хасавате изменила меня. Решил навестить семью. Никого, кроме них, у меня нет. Всегда не будет хватать одного дня, чтобы побыть с родными.
Глава 7
Длинный проход между стройными рядами жилых одноэтажных домов расположен аккурат под транспортными магистралями Куртаса. Пролетающие флайтеры и монорельсы создают невероятный шум в этом районе, заглушая звуки мелодий местной музыки. Чем-то местные мотивы похожи на смесь регги-тона и техно.
Внутренне, аклан похож на обычное земное гетто. Надо признать, что порядка здесь больше — нет грязи и мусора. За высоченными стенами этого района курнайцы спокойно укрываются от постоянных суховеев выжженной степи. Однако избавиться от жаркого солнца невозможно. Комбинезон хоть и поддерживает комфортную температуру тела, но голову светило Эбису припекает изрядно.
Дома миниатюрные, однако выглядят более привлекательными для жизни, чем в земных трущобах. Панельные стены стоят ровно и не крошатся, а внешний фасад разрисован уличной живописью. Можно увидеть граффити каких-то курнайских святых, изображения Уило Бриза и лозунги к выдворению людей с планеты.
Местное население смотрит на меня, словно на неведомого зверя. Как ни странно, но это уже перестаёт меня удивлять! Одеты жители аклана скромно — старые комбинезоны курнайских астронавтов, полевая форма СОКРа и другая одежда не первой свежести. Дети резвятся на игровых площадках, выстроенных из частей космических кораблей. Измазанные в песке и с признаками хирургического вмешательства. Заменять конечности, как я понял, здесь привычное дело.
Пара дерущихся курнайских мальчишек бьют друг друга, надо сказать, размашисто. Когда мы проходили мимо них, один пригрозил мне своим аурониевым кулаком, а второй отвесил ему сильный подзатыльник металлической рукой.
— Почему здесь так много протезов из аурония? Что с ними тут делают? — спросил я Хогаса, но тот приложил указательный палец к губам, напомнив о пренебрежении к людскому говору.
— Откуда он такой разговорчивый… Хогас, верно? — спросил зубастый курнаец, не поворачиваясь к нам.
— Меня может кто-нибудь просветит, почему вам так не нравится, когда я разговариваю? — вставил я свой вопрос. Сородичи Хогаса рассмеялись, отпустив несколько шуток в мою сторону.
— Успокойся. Сейчас тебе всё покажут. Не долго осталось, — ответил Хогас.
Ознакомительный поход по центральной улице привёл нас к двухуровневому зданию, отличающемуся от всех большой концентрацией вооружённых курнайцев. Несколько бронемашин и старых танков, которые местные умельцы восстановили, прямо-таки, «из того, что было». Видимо, здесь и обитает тот самый Бриз. Оружие пришлось сдать охране. К местному «царьку» просто так не пустят — оберегают!
Внутреннее убранство этого дома похоже на интерьер стран Центральноамериканской метрополии — настежь открытые окна и двери, множество картин и различного антиквара местной культуры, деревянная мебель и полы. На второй уровень ведёт лестница, покрытая сверкающим составом. По всему дому перемещаются люди, выполняющие работу и поддерживающие порядок. Моих сородичей можно смело спутать с синтетиками, настолько они выглядят не живыми — такая же неестественная кожа, как у того погибшего мальчугана в квартале и не моргающие глаза.
Пройдя через гостиную, нас вывели на задний двор. Красивейший сад под палящим солнцем был показателем состояния хозяина дома. Никто из жителей аклана не мог позволить себе поддерживать невероятной красоты цветы и деревья с неизвестными мне плодами. Тенистые аллеи разделены бетонными тропинками, в одной из которых и сидел на скамье Уило Бриз.
Курнаец плотного телосложения в свободной тёмной рубашке выглядел умиротворённо, читая какую-то книгу. С первого взгляда и не скажешь, что это лидер националистической партии. В том самом ролике в пассажирском челноке он выглядит воинственным и безумным. Здесь же — похож на учителя.
— Достопочтенный, к вам… — начал говорить зубастый, но Бриз жестом остановил его.
— Знаю, Ре́ссий. Оставьте нас, а этого к остальным, — указал на меня главарь националистов хриплым голосом.
— Достопочтенный, он не… — попытался объясниться Ре́ссий, но Бриз перебил его.
— Я никогда не повторяю дважды. Уважай старшего, — произнёс спокойно Бриз.
Меня сразу поразил этот тембр. Курнайский лидер националистов говорил вкрадчиво, спокойно, с некоторым демоническим оттенком души. Конечно, я понял, что речь шла обо мне.
— Он не пойдёт, Уило. Есть разговор, — сказал Хогас и заставил всё окружение напрячься. Мне стало понятно, что с Бризом так себя не ведут в аклане.
— Ре́ссий, оставьте нас, — изменил своё решение глава, взглянув на нас.
Наш эскорт выпрямился в струнку, отдав дань уважения своему командиру и зашагал к дому. Как только они исчезли из виду, Бриз закрыл книгу.
— Кир. Никому. Даже тебе. Не позволено так вести себя со мной. Надеюсь, этот вопрос мы более не подымем, — взглянул он на нас своими усталыми глазами.
— Само собой, — согласился Хогас. — Цель моего визита к тебе…
— Ты вновь не уважаешь меня и мои правила, Кир? Будь ты моим подчинённым, я бы тебе преподал последний урок этикета. Однако…, - Бриз прикрыл рот, подавляя зевок. — Однако, я готов тебя слушать.
— Разумеется, Уило. Цель нашего визита — обсуждение. Насколько ты готов с нами сотрудничать?
Бриз сверлил нас с Хогасом пристальным взглядом, но отвечать сразу не стал. В его взгляде читалась сила. За этим курнайцем мне захотелось пойти куда угодно. Возникло непреодолимое желание упасть перед ним на колени, словно перед повелителем.
— Это входит в мои планы. Кир, я подчёркиваю — пока только входит. Почему? Вот эти гнилые создания меня настораживают рядом с тобой, — показал Бриз на меня пальцем.
Практически в аналогичной ситуации у ворот аклана, я выхватил пистолет и собирался убить Ре́ссия. Сейчас мой разум находился, буквально, под гипнозом Бриза, не позволяя возразить против такого эпитета в адрес людей.
Я смотрел на него пристально. Что-то в Бризе было знакомо мне. Такое чувство возникает, когда встречаешь человека, знакомишься с ним и буквально притягиваешься к нему. Одно лишь отличие. Бриз — курнаец.
Оппозиционер двигался медленно, говорил тихо, но этот негромкий голос звучал магнетически. Искусство управлять толпой, нейролингвистическое программирование, гипноз… Можно как угодно
