— Тебя, положим, не достанут, — сказал Терпухин, — но твоего зятя, дочь... Мне-то что, у меня никого нет. Мадонну выпущу на волю, дом и сарай подпалю с четырех сторон да и пойду, как в старину, куда глаза глядят...
— И это говорит казак? — возмутился Черемисов.
— Разве не ясно, что чеченцы станут мстить? — оборвал его Юрий. — Их появления надо ждать с минуты на минуту...
— Вот еще что, — сказал Черемисов, — к нам прибился какой-то узбек. Все Демидова спрашивает. Чеченцев боится, как огня. Говорит, что в плену у них был...
— Его не Сахибом зовут?
— Похоже, что так,,,
На следующий день Демидов уехал в Москву с Сахибом. В Москве они решили прежде всего найти тот аэродром, накоторый прибывали самолеты с лошадьми. Сделать его было довольно сложно, но все же Сахиб не без помощи своих соплеменников устроился на одном закрытом аэродроме грузчиком и случайно стал свидетелем, что в Москву в третий раз прибывает одна и та же лошадь.
В первый раз Сахиб запомнил, что лошадь звали Рогмеди. У нее было идеально круглое белое пятно на лбу и дне трещины на правом переднем копыте. Но второй раз, видя ту же самую лошадь, Сахиб просмотрел документы с коневодческого завода, но по документам это была лошадь по кличке Тамира. Сахиб очень удивился сходству кобыл. Но в третий раз просто не поверил собственным глазам: и пятно было то же, и трещины на копыте. Теперь по документам лошадь шла как Пальма.
Сахиб заподозрил неладное и решил тщательно осмотреть животное И правильно сделал, потому что убедился, что это была все та же лошадка.
«Вот и попались! ВозликовалСахиб. — Теперь можно и на связника выходить. Но все же посоветовавшись с Демидовым» он решил, что солидный куш проще сорвать без помощи правоохранительных органов. Однако в последний момент Сахиб струсил и без ведома Демидова решился позвонить связнику.
Номер не отвечал. Сахиб звонил ранним утром, днем, вечером, даже ночью, но в трубке слышались однообразные длинные гудки.
— Возьми трубку, — шептал, как заклинание Сахиб. — Что случилось, где ты?
Трубку в конце концов подняли.
— Кто это?
— Это я, узбек, Сахиб. Почему ты так долго не поднимал трубку?
— Спокойно. Где ты?
— Торчу под Москвой. Кажется, могу кое-что рассказать. Мне нужны бабки.
— Мне плевать, что тебе нужно, — послышался голос. — Когда будет результат, тогда будут и бабки.
— Я это уже понял. Надо встретиться. Давай на Ленинградском вокзале, на перроне для электричек.
— Хорошо. В три часа дня тебя устроит?
— Устроит, — сказал Сахиб и для пущей важности добавил: — не дай Бог ты опоздаешь!..
— Сам не опоздай, — послышалось в ответ.
Сахиб повесил трубку и почесал в костистом затылке.
«Черт возьми, почему его не было, когда он был так
нужен? Могли бы застукать их на аэродроме. Наркотики должны быть в том же самом самолете. А теперь придется ехать черт знает куда. Ведь лошадей увозят на какую-то конно-спортивную базу... И еще неизвестно, куда могут пропасть наркотики по дороге.»
Фургон с лошадью уже прибыл на одну из таких баз, где свили себе гнездо оборотистые дельцы, жаждущие быстрого обогащения. Вы опоздали, — сказал высокий поджарый мужчина, выходя навстречу прибывшим.
— В нашем деле поздно никогда не бывает, — ответил приехавший. — На аэродроме задержались.
— Лошадь в порядке?
— Лучше не бывает.
Лошадь вывели из фургона и повели в конюшню. Сахиб обратил внимание, что вместе с лошадью, транспортируют целую гору конской сбруи: седла, уздечки, какие-то попоны.
«Скорее всего, наркота в седлах! Слишком много седел для одной лошади!» — подумал Сахиб и стал внимательно наблюдать, куда отправят эти начиненную наркотиками седла. Работники фирмы выгрузили сбрую и понесли ее к конюшне. Сахиб, напросившись посмотреть, как он выражался, «лошадок для королей», пошел было вслед за всеми, но возле решетки, отделяющей одну из конюшен, его остановил охранник и спросил:
- Ты куда?
Сахиб махнул рукой и буркнул что-то невнятное. Понятное дело, разве его пустят в святая святых наркодельцов? Сахиб повернул назад и стал глазеть, как по кругу выгуливают норовистую лошадку. При этом он искоса поглядывал по сторонам. Вскоре он заметил, что поджарый, спортивного вида мужчина вместе с курьером вернулись в здание администрации.
Очевидно, отправились за специалистом, который проверит качество наркотиков, — подумал Сахиб. Надо спешить. Попытаюсь ка я пробраться в конюшню...»
Он смешался с толпой зевак, отошел в сторону и, оглянувшись, убедился, что за ним никто не следит.
Затем перелез через решетку и очутился на запретной территории. На всякий случай Сахиб ощупал портативную видеокамеру, которой его снабдил связник при встрече на Ленинградском вокзале. «Настоящая, шпионская», — подумал узбек. Нащупал он и сотовый телефон, по которому мог в любой момент связаться с нужными людьми.
Сахибу предстояло заснять на пленку момент передачи наркотиков курьерами, и он очень волновался. Ведь если охрана застукает его с этой камерой, то пощады ему не будет. Уничтожат не камеру, а его самого!
Пробраться к тому зданию, в котором исчезла лошадь и куда отнесли сбрую, не составило большого труда. Сложнее было попасть внутрь. К счастью, в торцевой стене здания Сахиб заметил распахнутые вентиляционные окошки. Через минуту худощавый и проворный узбек уже внимательно рассматривал внутреннее устройство конюшни. Пока он не знал, в каком станке находится нужная ему лошадь, но узнать это было делом нескольких минут. Именно возле ее станка лежали сваленные в груду седла. Сложнее было придумать, где спрятаться для проведения скрытой съемки.
Сахиб решил, что для такой работы удобнее всего залечь на дощатый настил, положенный поверх поперечин, распиравших стропила. Именно оттуда откроется отличный обзор. Кроме того, что ему будет видно все, он будет находиться в относительной безопасности. Если его «шпионская» камера не подведет, то получится отличный видеоматериал, который окажет следствию неоценимую услугу, а на суде произведет эффект взорвавшейся бомбы. Кадры покажут по телевидению... Возможно, покажут и Сахиба, только он попросит, чтобы лицо, его было размыто — как бы не стала мстить наркомафия...
Некоторое время Сахиб всецело отдался фантазиям, а потом стал скучать. Неожиданно послышались голоса, и дверь отворилась. В проход между станками вошли люди. Впереди шествовали представительные мужчины, сзади семенили какие-то невзрачные людишки в синих халатах. Сахиб сразу узнал курьера и поджарого мужчину, бывшего здесь за хозяина.
Они подошли к станку, и поджарый привычным жестом открыл дверцу.
— Так это и есть знаменитая Рогнеда? — спросил один из незнакомых Сахибу людей, чрезвычайно толстый, похожий на Лучано Паваротти.
— Да, это она. Вы, Дмитрий Иванович, хотели лично посмотреть не нее — пожалуйста. Именно она сделала три ходки. Только долго любоваться ею мы вам не позволим. Товар вот здесь, — отвечал ему «поджарый», — похлопывая по одному из седел.
