Тем временем машина ползла куда-то в сторону Сохо.
— Извини, — сказала она, — я плохо себя чувствую.
Когда в очередной раз они были вынуждены остановиться, она открыла дверцу машины и выскочила на улицу. Росс снял очки.
— Зоуи! Что…
— Поезжай без меня, — сказала она с извиняющейся улыбкой.
* * *
И Росс поехал, хотя и спрашивал себя, что это взбрело Зоуи в голову. Критические дни, решил он. Позже, уже в офисе, он проверил электронную почту, и одно из сообщений заинтриговало его. Это было что-то вроде письма от поклонницы, восемнадцатилетней девушки. Пять футов семь дюймов[26], блондинка, пышная — так она описывала себя. Только что окончила школу. Пишет, что находит его ужасно симпатичным и хотела бы встретиться с ним в свой следующий приезд в Лондон. Может быть, на следующей неделе. Его позабавили ее грамматические ошибки, но он записал номер ее телефона. Код Оксфорда, заметил он. Надо же, какое совпадение. Так, задумался он, а не просматривают ли его исходящую почту? Такая вероятность была. Тогда он написал ответ, в котором говорилось, что он ужасно сожалеет, но его обязанности как члена парламента в Лондоне и работа с избирателями в Шотландии занимают все его время и он не сможет встретиться с ней, но если она желает обсудить какой-либо вопрос, то пусть свяжется с членом парламента от своего округа. Закончив письмо официальной формулой, он отослал его, а бумажку с номером телефона Донны спрятал до поры до времени в карман пиджака.
Зоуи тоже получила неожиданное сообщение.
«Мне очень нравится «Мидлмарч», спасибо. Я верну книгу, когда дочитаю. Может, при личной встрече? Я надеялся увидеть вас на вокзале или в поезде, но мне не повезло. На самом деле я хочу спросить (довольно неуклюже): встречаетесь ли вы с кем-нибудь в настоящее время?»
Он подписался: «Всего хорошего, Мэтью Соупер», — и добавил номер своего рабочего телефона в Лондоне.
Зоуи решила не отвечать. Ей и одного Росса с головой хватает, и, кроме того, Росс с ума сойдет, когда узнает, что она встречается с кем-то еще. Черт, он ведь может бросить ее. Она уже собиралась стереть сообщение Мэтью (Росс иногда пользовался ее ноутбуком, чтобы проверить свою почту), но само собой в памяти всплыло симпатичное лицо того парня в электричке. Она перечитала его трогательное сообщение и неожиданно для себя задумалась: а так ли ужасна будет ее жизнь без Росса Кершоу?
6
Наступил понедельник. В магазине был выходной, и Эд вкатил коляску с Джорджией в прихожую Кейт.
— Извини, — сказал Эд, — мы пришли раньше, чем договаривались.
На нем была черная куртка (не самый интересный фасон, но явно хорошей фирмы) и серо-зеленый, на вид очень мягкий шарф. Кейт уловила приятный запах лосьона после бритья. Его темные волосы были взлохмачены и слегка влажны. Только что из душа. «Чудесно», — подумала Кейт. Они чмокнули друг друга в щеку, и она сказала ему, что обед скоро будет готов.
На стереопроигрывателе стоял диск Эллы Фитцжеральд, в духовке доходил пирог, в желудке Кейт трепетала стая бабочек. Что было просто глупо. Он же мужчина, а не Бог. «Хотя богом домашнего очага его все же можно назвать», — решила Кейт, глядя на то, как Эд хлопочет вокруг Джорджии. Эд тем временем вынул дочку из ее скафандра, вытер ее сопливый носик, достал из сумки две баночки с пюре домашнего приготовления и спросил, нельзя ли воспользоваться микроволновкой.
— Разумеется, — ответила Кейт.
— Большое спасибо, — ответил он.
«Как официально и сдержанно мы ведем себя», — подумала Кейт.
В три часа Джорджия крепко спала в углу спальни, а Эд и Кейт лежали на кровати, и от их сдержанности не осталось и следа. Под влиянием бутылки вина, которой они решили дополнить обед, они осыпали друг друга поцелуями и ласками, еще сидя за столом, дожидаясь, когда Джорджию сморит сон. Но она заснула только без десяти три, когда они уже были готовы взорваться и, похоже, приближались к стадии похмелья.
— Ты сводишь меня с ума, — говорил Эд, поглаживая ее шею.
— Тебе не кажется, что я слишком стара для тебя?
— Что такое десять лет? — сказал он и нежно перевернул ее.
Десять?
Конечно, она никогда не была сильна в математике, но отнять тридцать пять от сорока двух она могла.
— Эд? — сказала она немного погодя, когда они, обессиленные, лежали обнявшись поверх одеяла.
— У?
— В каком году ты окончил школу?
Он засмеялся.
— Ты всегда такая романтичная? — Он поцеловал ее затылок. — Хочешь, я расскажу тебе о «черной среде»?
И тут Кейт почувствовала, что он внезапно напрягся.
— Семь лет, — торопливо сказал он. — Я хотел сказать семь. Не десять. Лет между нами.
Кейт повернулась к нему и строго сказала:
— Эд.
— Ну, хорошо, мне тридцать два.
Тридцать два! Будь он на четыре года моложе, то оказался бы ровно посередине между ней и Чарли! Стала бы она встречаться с мужчиной, который старше нее на десять лет? Вряд ли. За исключением Аль Пачино, конечно.
— Да, ну и что? — спросил он.
— Я просто подумала…
Внезапно раздался громкий стук в дверь.
— Ты дома? — кричала Чарли, дергая дверную ручку. — Мам!
— Да, Чарли, — откликнулась Кейт, в то время как Эд подскочил, прикрываясь одеялом. — Э-э… я не одна.
— С мужчиной?
— Д-да.
— Фу, гадость какая.
Они пошли на поле Порт-Медоу — чтобы проветриться и заодно погулять с Джорджией, но в основном — чтобы сбежать от грохота, доносившегося из комнаты Чарли. В воздухе висел туман, спускались сумерки. Они по очереди катили коляску Джорджии по гравийным дорожкам в сторону пруда, собираясь показать ей утку, если еще будет достаточно светло.
Кейт остановилась и окинула взглядом раскинувшееся перед ними ровное поле.
— Ты заметил, что каждый раз, когда приходишь на Порт-Медоу, оно выглядит немножко по-другому?
— Хм… нет, вообще-то не заметил.
— Здесь растет так много разных травок, что все поле постоянно меняет цвет. И иногда здесь то и дело натыкаешься на корову или лошадь, а иногда их вообще не видно.
— Я обычно натыкаюсь на подростков, курящих в траве травку.
— Ага.
Наверное, нужно быть художником, чтобы замечать подобные вещи, решила она. Становилось поздно, вокруг уже почти никого не было. Будучи всего в нескольких шагах от центра города, это место в воскресный день наполнялось пред- и послеобеденными группами гуляющих, одинокими собачниками и седовласыми американцами, разыскивающими «Траут» — один из любимых пабов инспектора Морса. Однажды Кейт сказала одной пожилой, дряхлой на вид паре: «Идите вот по этой дорожке», забыв, что до «Траута» идти добрых полторы мили, а ведь им еще надо было возвращаться обратно. На следующий день она с опаской перелистывала местную газету «Оксфорд Мейл», ожидая найти там какую-нибудь статью вроде «Трагедия на дорожке».
Они показали Джорджии уток, а потом целовались и обнимались на деревянном мостике. Тридцать два, думала Кейт. С ума сойти. Но потом на ум пришли Барбара Виндзор, Лиз Тейлор и Джоан Коллинз, и она решила: «Какого черта, чем я хуже».
— Ну и дела! — сказал Боб. Он стоял посреди бывшей комнаты Кита, поставив руки на бедра и оглядывая произошедшие перемены. — Никак, ты завела себе ухажера?
Кристин смехом отмела комплимент.
— Я подумала… небольшой доход нам бы не помешал… э-э, мы могли бы…
— Что?
— Сдать комнату.
— Взять постояльца?
Кристин не нравилось слово «постоялец». Оно напоминало о ее тете в Портсмуте: после смерти мужа та годами была вынуждена брать на постой моряков, которые промахивались мимо унитаза.
— Не постояльца, а гостя, — сказала она. — И у меня уже есть кое-кто на примете. За сто двадцать фунтов в неделю с полным пансионом.
У Боба загорелись глаза.
— Сто двадцать?
Может, тогда ему удастся сократить рабочую неделю до двух дней или вообще перестать работать. Спускаясь по лестнице в кухню, чтобы поставить чайник, он не спеша обдумал идею Кристин со всех сторон и уже вообразил, как с ними поселится кто-нибудь вроде той дикторши с телевидения. Отличная компания и есть на что посмотреть. Да уж, его хозяйка всегда найдет, чем его удивить!
«Нет, неправда», — сказал он себе, достигнув нижней ступеньки. Кристин никогда не преподносит ему сюрпризов. И это ему нравится в ней больше всего.
Боб положил себе в чай три куска сахара. Кристин предпочла бы, чтобы он воспользовался щипцами.
— Ну… — сказал он и добавил еще кусочек. — Так ты говоришь, что уже нашла, кому сдать комнату?
— Да. Приятный мужчина.
«Ну что ж», — подумал Боб и выбросил дикторшу из головы.
— Помоложе, чем мы, — добавила Кристин.
