Девушка пристально смотрела на меня.
– Твой отец искал годами – и что он нашел? Ты можешь столкнуться с чем-нибудь похуже того, что вспоминаешь. Ведь ты ничего не помнишь!
Я подумал о ровном ряде мертвецов в городе. В этом расположении костей, в этом опустошении севера есть что-то целенаправленное. В том, как лежат эти кости у стены, что-то темное и жестокое, что-то такое, с чем я не мог бы жить, если бы помнил.
– Они были убиты, сознательно убиты, с какой-то целью. Это не болезнь, не нападение животных или… – Я пытался вспомнить опасности, которые могли угрожать городу. – Отчеты исследователей утверждают, что на Вуре не было разумной жизни выше уровня 6 плюс. Если бы здесь скрывались пираты, как бы ни старались они спрятаться, их бы обнаружили.
Илло покачала головой. Огонь костра дрожал, и иногда в глазах девушки мелькали собственные огоньки. А может, мне это просто казалось. Мне хотелось смотреть на нее, потому что она живая, реальная, способная говорить, думать, быть – не как те… я старался подавить зрелище, которое все время возвращалось. Ряд мертвецов, он не непосредственно перед глазами, он у меня в сознании.
– Все эти объяснения – они были отвергнуты. – Она подняла руку и отбросила со лба прядь волос. – Ни одно из них, за исключением, может быть, эпидемии, не объясняет радикальное изменение растительности. Я знаю целебные травы, большинство диких трав, все растения. Это знание – часть моей подготовки. Сегодня, пока тебя не было, я подошла поближе, чтобы разглядеть, что растет здесь. Тут другая растительность – в чем-то она напоминает Чащобу, но в то же время не совсем такая. Она ядовитая – ты доказал это на своем опыте. – Она указала на мою руку, блестящую от мази.
– А как же ты … твой призыв?
Илло покачала головой.
– Он… он исчез.
– Как это?
– Просто исчез. И я никогда раньше не слышала, чтобы призыв так прекращался. Я думаю… я думаю, она умерла…
– Твоя Ката?
– Да.
Вслед за этим единственным словом наступило молчание.
– Значит, ты вернешься? Я могу дать тебе Вобру… канистру с водой…
– Нет! – Это единственное слово было произнесено так же энергично, как предыдущее. – Я должна знать – как и ты. Есть причина, почему мы выжили…
– Ты сама ее назвала – случайно мы оказались в нужном возрасте.
– Есть что-то кроме этого. – Она сделал нетерпеливый жест рукой. – Ты ведь не истинный верующий?
– Во что?
– Ты не принадлежишь к верующим в Собрание Духов, – голос ее был так же нетерпелив, как жест.
– Нет, но ты тоже. – Я знал членов этой секты. Они живут в трех поселках на юге, держатся отчужденно и только недавно вступили в контакт с другими поселенцами Вура. У них очень ограниченный образ жизни, они руководствуются тем, что мой отец называл «табу». Сам он был человеком либеральным, признавал различия между людьми, не любил фанатиков и учил меня, что худшие катастрофы в истории нашего вида были вызваны тем, что пришельцев судили по привычным стандартам, которых придерживались излишне жестко. В глазах моего отца поступками любого человека руководит простой кодекс различения добра и зла. И он признавал, что во вселенной существует некая сила, недоступная нашему познанию.
Собрание, с его застывшими нормами поведения, и поселки инопланетников – это единственные места, где не принимают целительниц. И меня удивило, что она упомянула эту секту.
– Конечно, – согласилась Илло. – Я не одна из них. Да и как я могу ею быть? Но у них существуют любопытные верования. Например, что у каждого есть предопределенная роль в жизни, и избавиться от нее невозможно. Мы можем свернуть с дороги, потому что нам не нравится, куда она ведет, но тропа, на которую мы свернули, неизбежно приведет нас к тому же концу. В этом смысле…
– Это их вера! – возразил я. – Мы с тобой выжили лишь случайно, никакой таинственный «дух», никакая «судьба» тут не участвовали. – Я не позволю себе принять такую мысль. Решение, которое я принял, увидев в Мунго это открытое кладбище, не было продиктовано мне извне; оно мое собственное, я принял его из-за человека, который был центром моего мира. То, что оставило жестокие следы своего пребывания, должно за это ответить – если это в человеческих силах.
Впрочем, по-своему я верил в историю Каты и в призыв, который заставил Илло присоединиться к нам, но был рад, что теперь девушка не будет проводником. Я принимаю то, что вижу, слышу, к чему могу прикоснуться, я не целитель, и если мне удастся найти убийц Мунго, я сделаю это, опираясь на свои чувства, а не на что-то такое, чего во мне нет.
– Ты веришь в себя? – Ее вопрос прервал мои размышления и удивил меня.
– Насколько это возможно. – Я был с ней честен. Понял, что раньше я никогда не был предоставлен сам себе. Теперь всякое решение, всякая ошибка будут только моими, и мне отвечать за их результаты.
– Честный ответ, – кивнула Илло. – Я тоже. Я верю в свое призвание и могу сказать вот что: мы должны это сделать. И хоть призыв прекратился, мы по-прежнему можем идти на север. Ты вернулся в Мунго и сделал открытие, которого нет в лентах твоего отца. Теперь я скажу: пойдем в Рощу Вура… Нет, – она не дала мне возможности возразить. – Твоя история началась здесь, и возвращение сюда мало что дало для раскрытия тайны. Не отказывай и мне в возможности вернуться к моему началу; возможно, это принесет нам больше, чем можно ожидать.
Пришлось признать, что другой цели у меня нет и что в Мунго я вряд ли узнаю что-нибудь новое. Почему бы не согласиться? Рощу Вура мой отец тоже не посещал, и есть шанс…
И я согласился, потому что не мог предложить ничего другого.
Глава 7
Этим вечером я еще не хотел спать. Распаковал устройство воспроизведения и ленты отца. Я все их слышал раньше, некоторые по много раз, потому что он сам часто сосредоточенно слушал свои записи, словно хотел потренировать память и удостовериться, что ничего не пропустил. Да, я слышал их раньше, но теперь наступила моя очередь сосредоточиться, искать упущенные нити, чтобы вытащить их и попытаться упорядочить путаницу сведений.
Илло слушала так же внимательно. Мы натолкнулись на описание таких же растений, как те, что я встретил сегодня днем. А также на то, что здания по периметру поселка всегда сильно разрушены, а те, что в центре, остаются почти целы. Я с нетерпением ждал хоть каких-то упоминаний о центральном зале собраний или о том, что отец встречал свидетельства таких же массовых убийств, как в Мунго. Но ничто не указывало на то, что он обнаружил останки хотя бы одного тела.
Если и обнаружил, то почему все остальное описал в мельчайших подробностях, а это открытие, самое важное, никак не упомянул? Но было кое-что еще…
Хотя отец описывал странно выглядевшую растительность, он никогда не упоминал о качающихся цветках. По мере того как красная луна поднималась в небе, я одну за другой до конца прослушивал ленты. Гары подошли ближе к огню. Вобру и Дру легли и ритмично жевали жвачку, но Витол оставался на ногах и временами исчезал. Я знал, что бык караулит и я могу рассчитывать на его чувства больше, чем на свои.
– Узнал что-нибудь? – спросила Илло, когда закончилась последняя лента.
– Только вот что… если в других местах встречались скелеты… или цветы… отец об этом ни разу не упомянул…
– Цветы? – Она ухватилась за мои слова. – Что за цветы?
Я описал цветы, рассказал, как они двигались, хотя ветра не было. Конечно, это мелочь, но откуда мне знать, насколько важен любой намек?
– Движутся… – повторила девушка. – Барт, ты когда-нибудь бывал на краю Чащобы?
– Не ближе, чем от этого места. У нас не было причин идти туда.
– Но ты видел снимки, сделанные исследователями, экспедициями инопланетников, которые работали еще до появления Тени?
– Густая, серая, именно такая, какой ее и назвали люди, – Чащоба. Растительность так переплелась, что дорогу в ней можно только выжечь. И даже это не помогает – говорят, за одну ночь проход зарастает, а если углубиться слишком далеко, тропа за человеком закрывается. И там глохнут любые коммуникаторы и маяки. Не действуют даже вблизи Чащобы. Так что никто не может туда идти… – Я пересказал, что узнал о Чащобе из разговоров и лент.
– И еще – эта растительность движется, – добавила Илло. – Как цветы в этом городе – дрожит и раскачивается без всякого ветра. Это особенность процесса спутывания, при каждом движении стебли и ветви переплетаются и часто так и остаются сцепленными.
Этого я не знал. На мои расспросы она ответила, что была как-то в Портсити и прочла отчет человека, который участвовал в спасательной экспедиции. Несколько инопланетников во флиттере снизились над Чащобой и исчезли в ней.
– И вот я думаю, – Илло поднесла пальцы к губам, как будто собиралась их жевать, как какой-то деликатес, – нет ли здесь связи?
