В самом деле, подозрительно. Или же Эммелин просто-напросто не слишком верит в детективные способности шерифа Пиджин-Форка.
Верджил нацелил было ножницы на очередной купон, но я набрался наглости отвлечь его еще на минутку.
– А не знаете, кто из знакомых старухи ненавидел ее подопечных?
С ответом шериф медлить не стал.
– Делберт Симс. По слухам, он не слишком любит животных. Впрочем, я сомневаюсь, что он вообще любит хоть что-нибудь, не имеющее форму бутылки.
Помолчав немного, он добавил:
– Но не стоит так уж хаять старину Симса. Говорят, домашние любимцы старухи даже ей самой на нервы действовали.
– Что-о?
Верджил важно кивнул.
– Вот-вот. Почтальон раз слышал, как она жутко орала. Кот якобы изгадил ее клумбу или что-то в этом роде.
– Когда?
– Да месяца за два до ее гибели. – Тоскливый взгляд остановился на «Курьер джорнэл». – Хочешь верь, хочешь нет, а бабуля Терли ругалась как сапожник.
Моя попытка изобразить на лице нечто равнодушно-неопределенное с треском провалилась. С таким же успехом я мог бы в голос выпалить: «Да ты что! Шутишь?!»
Верджил горестно опустил голову. Плечи его поникли, словно под тяжестью всех пороков человечества.
– Да-а… До истинной леди старушке Терли было далековато…
Так-так. Дело становится все более интересным.
– Вы что же, знали ее? Лично? – спросил я. Верджил пожал плечами.
– Ну, встречал время от времени. Прожженная кокетка. Бесстыжая. Даром что замужем…
Я толком не знал, как к этому отнестись. Видите ли, в чем дело… У Верджила, после того как его супруга с тридцатилетним стажем сделала ему ручкой, отношение к женщинам, мягко говоря, неприязненное. Удивляюсь я этой даме, ей-богу. И с какой стати было сбегать от Верджила? Весельчак, душа общества… С ним, должно быть, не жизнь, а сплошное удовольствие! Самому Верджилу, заметьте, я ни словом не обмолвился, что мотивы его половины мне понятны.
Впрочем, если и понятны, то не на все сто. В конце концов, Дорис – то бишь экс-супруга Верджила – должна была догадаться, что выходит замуж отнюдь не за профессионального юмориста. Тридцать лет, выходит, все было в норме, а на тридцать первый ни с того ни с сего не вытерпела. Прозрела, что ли, внезапно?
Стоит ли удивляться, если теперь Верджил слегка недолюбливает женщин. В этом мы с ним схожи. Прожив с Клодин – я чаще называю ее Клодзиллой – четыре года, я и сам стал недолюбливать женщин. Только у Верджила случай потяжелее. Он зол на всех женщин без исключения, а мне так женщины очень даже симпатичны. Вот жены – совсем другая порода, с ними действительно горя хлебнешь.
Итак, зная о неприязни шерифа к прекрасной половине человечества в целом, я отнесся к его словам с определенной долей скептицизма. Выражусь точнее: знай Верджил, насколько увесистой была эта самая доля, его скорбь наверняка приобрела бы, так сказать, личный оттенок.
– По-вашему, бабка наставляла мужу рога? – спросил я.
Верджил одарил меня более чем выразительным взглядом. Ты что, мол, полный олух?
– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Склонив голову набок с видом духовного наставника, цитирующего Священное писание, шериф изрек: – Только доступные женщины рекламируют себя.
– А с кем? На этот счет какие-нибудь догадки имеются?
– Само собой.
Убил бы. Временами у Верджила легче вырвать зуб, чем вытянуть ответ. Так и хочется взять ложку и зачерпнуть порцию информации. Да побольше.
– Делберт Симс. – Ну наконец-то! В придачу к ответу я получил и безмерно печальный взгляд. – Это мое мнение. Их часто видели вместе.
– То есть? Видели, как они целуются, держатся за руки и…
– То есть, – оборвал меня Верджил, – видели, как они болтают в супермаркете, как вместе возвращаются из церкви. Воркуют, что твои голубки. Им хватало ума не миловаться на людях, но ни у кого, по слухам, не было сомнений, что между ними что-то есть.
Настал мой черед опечалиться. Неужели в наши дни романтические свидания назначают в супермаркетах? Куда ж катится мир?! Или у Верджила проклюнулось чувство юмора? Может, он просто решил надо мной подшутить?
– Так вы что же, считаете, что между ними могла произойти ссора? Так сказать, размолвка влюбленных?
Верджил ответил торжественно-мрачным кивком.
– Так, значит, вы в первую очередь подозреваете Симса?
Шериф взялся за ножницы.
– Значит – не значит, – буркнул он. – Все может быть.
Образ неверной жены как-то не состыковывался у меня с тем образом бабули, который я успел себе нарисовать. В смысле… Ну, скажем, так: бывают ли на свете шестидесятишестилетние блудницы? А если даже, предположим, бывают, то носят ли эти престарелые развратницы цветастые халаты и тапочки с помпонами? Мне лично всегда казалось, что неверные жены в качестве домашних нарядов предпочитают шелковые пеньюары и парчовые шлепанцы. Таков, во всяком случае, был выбор моей неверной жены.
Но бабуля-то для своих лет и впрямь выглядела потрясающе молодо. Может, это результат ее ветреного поведения? Боюсь только, что данный секрет вечной молодости не войдет ни в одну из модных среди дам книжонок, рекламирующих всякие чудеса долголетия.
Я распрощался с Верджилом, по-прежнему горестно взирающим на купоны в «Курьер джорнэл», и минут через пять уже подходил к офису. После визита к Креббсам и дедуле я, как всегда, поставил машину в переулке справа от аптеки Элмо. Уж и не знаю, что меня дернуло, но, прежде чем подняться по лестнице, я взглянул на машину.
На ветровом стекле что-то белело.
Клянусь, не сделав еще ни шагу к машине, я уже знал, что это такое. И когда это оказалось у меня в руках, смог убедиться в своей природной смекалке. Справедливости ради следует признать, что особого умственного напряжения и не потребовалось. Сами посудите, часто ли встретишь рекламку, напечатанную на вырванной из школьной тетрадки странице? Я осторожно, за самый кончик, вытянул сложенный листок из-под «дворника». Развернул. Ну, ясное дело. До боли знакомый кошмарный почерк. И не менее знакомый, столь же кошмарный жаргон. Я уж молчу о грамматике.
Сообщение оригинальностью не отличалось.
БОЛЬНО ДЛИННЫЙ У ТИБЯ НОС
НИ СУИСЯ КУДА НЕ ПРОСЮТ
Изучив этот выдающийся пример полнейшей безграмотности, я вдруг заметил еще кое-что. Мой джип как-то странно припадал на одну сторону.
Я обошел машину, почему-то чувствуя себя песочными часами, из которых тонкой струйкой высыпается хорошее настроение. После осмотра джипа песочные часы опустели окончательно и бесповоротно.
Учитывая, что писатель-самоучка мог следить за мной из какого-нибудь укрытия, я не произнес ни одного непечатного слова. Клянусь вам. Ни единого.
Я также не стал пинать машину и потрясать кулаками. Словом, проявил невероятное самообладание.
И это при том, что обе левые покрышки оказались изрезанными в лохмотья.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Пиджин-Форк – городок маленький, с этим не поспоришь, но когда чуть ли не все население стекается в переулок у аптеки Элмо, толпа, доложу я вам, получается приличная! Я бы даже сказал – столпотворение. Поглазеть на мое несчастье пришел и Зик Арнделл, и Пол Мейтни, и братья Ласситер, и Патнемы – да что там, представлен был весь цвет делового Пиджин-Форка. Шериф, само собой, тоже прибыл. На пару с заместителем.
С большинством из любопытствующих я был знаком хотя бы, так сказать, на уровне кивков. Но некоторых личностей в фартуках и рабочих комбинезонах, держу пари, видел впервые в жизни. Не говоря уж о домохозяйках в халатах и спортивных штанах.
Весь этот заполонивший переулок народ переминался с ноги на ногу, оживленно переговаривался и время от времени тыкал пальцем в жалкие остатки моих покрышек. Карнавальные настроения среди публики незримо, но явственно нарастали.
Как только закончились занятия в школе, к празднеству присоединились и ребятишки. Я, правда, узнал лишь старшую троицу Холи, но сорванцов налетело порядком. Все они, включая и отпрысков Мельбы, с визгом и хохотом носились по переулку, шныряли в толпе – короче, развлекались на полную катушку.
Контузия джипа выросла до события городского масштаба.
Вышел на улицу и мой брат Элмо. Как всегда, страшно озабоченный.
– Говорил же я тебе, Хаскелл, – нарвешься на неприятности!
Элмо старше меня на четыре года, но мы с ним очень похожи. Он приблизительно моего роста и сложения, вот только большая часть веснушек, отпущенных на семью, досталась мне. Потому-то, думаю, никто никогда и не сравнивал Элмо с веснушчатым клоуном.
Хотя цвет волос у него точь-в-точь как у меня. Граница рыжей шевелюры проходит за ушами и огибает затылок. Издалека кажется, будто Элмо напялил детские меховые наушники, а те сползли и зацепились за воротник.
При ближайшем рассмотрении становится понятной и причина такого поведения наушников. На макушке-то им держаться не за что. Там у Элмо осталось всего девятнадцать волосков. Я как-то не поленился пересчитать все до единого… когда Элмо прикорнул у меня на диване перед телевизором.
