Так и было решено. Герцог Ивон с Годруном и рыцарями из Бордо отправились вместе в Майнц.
III. Как Ивон расплатился с Раулем по слову императора
Когда до Майнца оставалось еще ехать порядочное расстояние, Ивон собрал своих друзей на совет и рассказал им о том, что он задумал. Герцог решил скакать ко двору императора в одиночестве, потому что его дело к герцогу Раулю касалось только его самого и не могло быть разрешено с помощью других людей. Свита герцога дружно протестовала, отказываясь соглашаться с Ивоном, но герцог Бордо не захотел никого слушать и в конце концов отправился вперед один на встречу со своим врагом.
Император Алемании устроил пир для гостей и пригласил к столу рыцарей, которые приехали, чтобы испытать свое уменье в состязании. Как только герцог Ивон приехал в город, он, не мешкая ни минуты, как был верхом, в сияющих латах, в шлеме и с пикой в руке, въехал в зал, где весь двор вместе с императором в прекрасном расположении духа веселился на пиру. Пирующие были в великом изумлении, когда перед ними предстал рыцарь верхом на коне в полном военном облачении. Император громко обратился к Ивону, выражая всеобщее удивление:
— Эй, рыцарь, как твое имя и почему ты дерзнул въехать в этот зал в военных доспехах? Разве тебе не известно, что я — император этой страны и любой человек должен оказывать мне здесь почет и уважение?
По правую руку от императора сидел герцог Рауль. Он был без шлема и без какого бы то ни было оружия. На герцоге Рауле красовалось роскошное пурпурное одеяние, всюду с большим искусством расшитое золотом. Вышивка изображала охоту с собаками на оленя. Герцог Рауль был весьма горд своим великолепным одеянием, и он действительно выглядел самым богатым человеком на пиру после императора, — если, конечно, не считать Ивона.
Но как только герцог Бордо разглядел лицо своего врага и вспомнил обо всем, что рассказал ему Годрун, Ивону показалось, что племянник императора больше всего похож на демона из адских глубин. Гнев Ивона разгорелся с новой силой, и у него перехватило дыхание. Герцог Бордо даже вынужден был отвести глаза в сторону и не смотреть больше на герцога Рауля, потому что ему показалось, что он может не совладеть с собой и нанести врагу удар прямо сейчас, когда герцог Рауль сидит без оружия на пиру, в таком веселии и благодушии.
Герцог Ивон подошел к императору и задал ему прямой и ясный вопрос:
— Государь император, я — вассал короля Карла Великого Французского и приехал сюда, чтобы испытать свою судьбу на рыцарском турнире, который был повсюду объявлен вашими глашатаями.
Но сейчас я стою перед вами с другим делом. А именно, я хочу спросить у Вас — не могу ли я найти здесь правосудия по одному очень важному делу, потому что Вы славитесь прекрасными и справедливыми решениями далеко за пределами Алемании.
Император улыбнулся герцогу Ивону и сделал знак рукой, чтобы все присутствующие замолчали. Император величественно проговорил:
— Никогда еще так не бывало, чтобы человек пришел ко мне искать правосудия, — будь он знатным или простым, — и чтобы я не дал ему полного ответа в согласии с моим умом и с моим сердцем, и способность вершить суд — благодать, дарованная мне милостивым Господом. Говори же, чужеземец, на что ты жалуешься.
И герцог Ивон быстро рассказал о своем деле.
— Вот что случилось со мной, Государь император. Да будет Вам известно, что я владею некоторыми землями и городами, которые достались мне по наследству или же благодаря силе моего меча. По милости Божьей, я женился по любви на прекрасной женщине, которая досталась мне в жены после многих тяжелых страданий и опасных схваток.
Когда я был далеко от дома и занимался делами в своих владениях, рыцарь из твоей свиты, нарядившись странником, посетил мой замок, не имея никакой другой цели, кроме как взглянуть на мою жену, о которой он очень много слышал стороной. Когда же этот рыцарь увидел мою госпожу своими глазами, он решил во что бы то ни стало жениться на ней, считая меня бедным и незнатным рыцарем, не способным постоять за себя. Он даже бился об заклад со своими друзьями, что легко убьет меня на турнире и заберет себе и мою жену, и все мои поместья.
Тогда я снарядился в дорогу и прибыл сюда, надеясь добиться от Вас, Государь император, правосудия и наказания для этого негодяя. Теперь я хочу бросить ему свою перчатку и вызвать его на поединок, и заставить его лицом к лицу, мечом к мечу ответить за ту гнусность, которую он задумал!
Император помрачнел и грозным голосом сказал:
— Такой негодяй недостоин вызова на честный поединок, как если бы он был истинным рыцарем, гордым и благородным. Поэтому, если правда, что этот негодяй — человек из моей свиты, я даю тебе полное право убить его там, где тебе предоставится такая возможность, каким бы знатным человеком он ни был!
Выслушав слова Императора, герцог Ивон соскочил с седла своей лошади, держа в руке тяжелую пику, с которой он въехал в залу. Другой рукой он выхватил из ножен свой верный меч. Быстро шагнув к высокому столу, он поднял вверх забрало со шлема, чтобы каждый мог увидеть его лицо. И затем герцог Ивон громко крикнул, обращаясь к герцогу Раулю:
— Негодяй, лжец, рыцарь, переступивший через свою клятву! Взгляни теперь на герцога Ивона из Бордо, которого ты задумал погубить! Город Бордо и моя дорогая Кларимонда — не для тебя!
Подняв меч, Ивон размахнулся и нанес страшный удар герцогу Раулю. Рауль погиб в одно мгновенье, не успев даже приподняться со своего кресла. Люди императора, находящиеся в зале, издали дружный крик негодования и ужаса. Больше всех был потрясен сам император, который тут же приказал страже схватить убийцу Рауля.
Но герцог Ивон повернулся к императору и воскликнул:
— И так Вы поступаете всегда, Государь? Если Ваш племянник — негодяй и преступник, то никакого суда быть не должно? Если Вашим правосудием можно вертеть во все стороны, я не нуждаюсь в нем! Это поможет мне выстоять против Вас!
Герцог вскочил в седло, держа наготове свой меч, еще запятнанный кровью герцога Рауля. Затем Ивон, нанося точные удары налево и направо, расчистил себе дорогу среди стражников, со всех сторон сбегавшихся к нему. Ивон сражался, как легендарный герой прежних лет. Он убил и поранил множество людей, заступавших ему дорогу, и наконец вырвался из Майнца.
По приказу императора все рыцари, прибывшие на турнир под знамена Алемании, оседлали коней и поскакали в погоню за Ивоном. Среди рыцарей скакал и сам император на своем жеребце Амфэйге — и быстрее этого коня не было на белом свете. Император был в таком ужасном гневе, что он далеко обогнал своих спутников, стремясь настичь Ивона, и скоро это удалось императору.
Ивон, увидев так близко своего врага, остановился и подождал императора. Их кони столкнулись с такой силой, что император упал с седла и при ударе о землю сломал себе ногу. Ивон с жалостью в сердце посмотрел на своего врага и не обнажил против него меча. Он просто пересел со своего коня на Амфэйга и ускакал. Императора же вскоре подобрали те, кто скакал вслед за ним.
Но от того, что рыцарь Ивон пожалел своего врага и оставил его в живых, много страданий и горя выпало на долю герцога Бордо.
IV. Как император Алемании объявил войну Бордо, и как этот город оказался в осаде
Герцог Ивон прискакал в лагерь, который разбили сопровождавшие его рыцари из Бордо, и быстро рассказал им, как плохо для него окончилось посещение императорского двора. Рыцари решили готовиться к бою, который должен был вот-вот произойти, потому что за герцогом Ивоном по следам шла погоня, разгоряченная ненавистью. Но рыцари из Бордо не были неопытными юнцами, еще ни разу не принимавшими боя. Они выбрали себе командиров — Ивона и рыцаря Жерома, который был самым опытным среди них.
Люди из Бордо наспех соорудили железную стенку, которая потом послужила им хорошей защитой от вражеской конницы. Большое количество конных рыцарей императора были выбиты из седел и погибли еще до начала битвы, потому что их кони цеплялись подковами за стенку и падали. Один только герцог Ивон сражался сразу против двадцати рыцарей противника. Из одного конца поля в другой конец меч Ивона прокладывал широкие просеки, и никто из тех рыцарей, которые сражались с герцогом Бордо, не ушел от смерти.
В конце концов император, который наблюдал за ходом этого сражения с носилок, стал оплакивать участь лучших своих рыцарей, потому что уже было ясно, что большая часть воинов императора останется лежать на поле боя. В это же самое время Жером, который скакал шпора в шпору с герцогом Бордо, обратился к Ивону с такими словами:
— Мой герцог, мы уже убили очень многих гордых рыцарей из Алемании, а сам император лежит на носилках после встречи с тобой. Но в бою мы потеряли несколько доблестных рыцарей, а также оруженосцев и слуг. Эта земля — земля Алемании, и император может послать кого-нибудь за подмогой. А до Бордо много лиг, и как мы сможем призвать кого-нибудь к нам на помощь, если мы все погибнем здесь раньше, чем эта помощь придет к нам?
