— Мы бы хотели знать, — проговорил Свят, не поднимая головы, — что происходило в шестидесятые годы? Чем занимался ваш отец?
— В это трудно поверить, — сказала Анна. — Вам известно, из какого рода мы происходим?
— Разве это имеет значение?
— Да, в данном случае. Наш прадед был горнозаводчиком, владельцем этой самой шахты, старого Верблюда. Так вот, во время разработки шахтеры вторглись в чужие владения. Боюсь, вы мне не поверите…
Анна замолчала.
— Чужие владения? — спросил Свят. — Это что же — территория другого горнозаводчика?
— Нет, — Анна встала. — Я привезла с собой фотографию.
Она вышла из комнаты и тут же вернулась, держа в руках небольшой альбом. Старинным его трудно было назвать, но и к нашему времени этот гроссбух так же не принадлежал: подобные жесткие, из серых картонных страниц талмуды использовались для хранения семейных фотографий где-то до конца восьмидесятых, пока их не заменили на пластиковые, с прозрачными карманами. Анна положила альбом на стол и раскрыла его. Фотографии здесь крепились при помощи специальных наклеек с прорезями, куда вставляли фото по углам. Анна перелистала несколько тяжелых страниц, где Свят успел заметить черно-белые семейные фотографии, и остановилась на одной, накрыв ее ладонями.
— Вы ведь наверняка слышали легенду о рудокопах? — спросила она.
В ответ Настя лишь зажмурилась и снова вскинула глаза, а Свят пожал плечами.
— По некоторым обстоятельствам, — сказал он, — мы оба выросли вдали от родных мест. Здешний фольклор нам не знаком.
— Это не только здешний фольклор. Он распространен по всему миру. О том, что под землей обитает многочисленное племя существ, которых называют и гномами, и рудокопами, и еще как-то… Наш прадед вошел с ними в контакт. Это история нашей семьи.
— Вы что же — серьезно думаете, что мы вам поверим? — с возмущением произнес Свят.
— Я поверю! — быстро перехватила Настя. — Я не рассказывала тебе всего до конца, — она обернулась к Святу, сверкнув глазами. — Как раз потому и молчала, что боялась: ты не поверишь. Мы говорили с тобой о лисе, которая таскала кур. Так вот. Это была не лиса. Я видела ее следы. Не бывает таких следов. И мой отец, похоже, подстрелил одно из этих существ. Он очень опасался мести со стороны его сородичей и стремился любой ценой покинуть поселок. Как я думаю, он рассказал обо всем матери, они очень хотели уехать отсюда. Но не успели.
— Уж не думаешь ли ты, что и мои родители чем-то насолили рудокопам? Да так, что рудокопы подослали к ним наемных убийц! — Свят глянул на Анну. — Которые и за мной охотились несколько месяцев. В другом уже городе. Извини, но я не верю в такую фантастику. Путешествия во времени — и то была более правдоподобная версия.
Анна молча отняла руки от альбома и двинула альбом по столу. Свят заглянул в альбом. На странице была одна-единственная фотография в центре.
Это был, по всей вероятности, двор дома, где они сейчас находились, еще старый русский дом до перестройки — массивный каменный цоколь и бревенчатый жилой этаж. На фото были изображены Жуковы — отец и брат Анны. Оба человеки-месяцы. Отец держит маленького Илью на руках. Мальчик с опаской смотрит на двух ящериц, стоящих у ног отца.
Свят почувствовал, что его рот непроизвольно раскрылся от удивления. Ящерицы стояли на двух ногах, обутых в короткие светлые сапожки. На головах — остроконечные шляпы.
— Я сама тайком сделала это фото, из окна своей спаленки. Отец подарил мне на день рожденья фотоаппарат, «Смену-8».
Головы ящериц, мутно-белого цвета, имели треугольную форму, поэтому их морды действительно напоминали лица седобородых гномов.
— Принарядились, — первой нарушила молчание Настя. — По сараям-то они босиком лазали.
— Кто это такие — инопланетяне? — спросил Свят.
— Может быть… — неопределенно ответила Анна. — А может, это подземные жители Земли. Исконные ее жители.
— Зачем рудокопам трупы людей? Зачем они убили наших родителей?
Анна развела руками. Ее лицо выражало неподдельное страдание.
— Я не знаю. Отец не посвящал меня в свои дела.
Карлики и рудокопы
Поздно вечером они сидели в номере гостиницы — спартанском, без горячей воды и душа, зато с обширной верандой, откуда открывался вид на поселок, мерцающий огнями внизу, словно догорающий костер. Звенели цикады: казалось, что это звучат сами огни в домах, тесно облепивших холм.
Ничего особенного Анна не сказала, ничего более того, что рудокопы существуют, а их семья с незапамятных времен «связана» с ними.
— Знаешь, несмотря на это красноречивое фото, не верю я в рудокопов, — сказал Свят.
У него было одно соображение, но он не хотел пока говорить об этом Насте. Взял телефон и вызвал номер прокурора.
— Это опять мы, — сказал он. — Извините за поздний звонок, но…
— Ничего! — прокурор, казалось, обрадовался, впрочем, Свят так и предполагал: после сегодняшней встречи ему было ясно, что старик чрезвычайно охоч до общения.
Свят включил телефон на громкую связь, чтобы Настя слышала разговор и могла вмешаться. Он спросил о том, что мучило его с тех пор, как он увидел фотографию в альбоме Анны.
— Так точно! — воскликнул прокурор. — По делу банды карлики попали под следствие не в первый раз. Я и при встрече начал о них рассказывать. Но вы перебили меня своим дядей Бобой. В шестидесятые годы по окрестностям ходили упорные слухи об инопланетянах. Часть слухов касалась шахты: всплыли какие-то старинные легенды о племени подземных жителей, в чье царство якобы вторглись шахтеры. Суть одна: то там, то тут люди видели каких-то странных существ. Были даже подключены ученые из комитета.
— Из какого комитета? — перебила Настя.
Свят открыл было рот, чтобы объяснить женщине, но голос прокурора опередил его:
— Государственной безопасности. КГБ. Началось на местном уровне, уже готовилась докладная в Киев, но внезапно все выяснилось весьма прозаически. Вся штука в том, что, в этом как раз были и замешены пресловутые карлики. Еще задолго до того, когда их задержали по делу банды, и супруги выдали остальных, они промышляли собственным бизнесом: таскали у жителей все, что попадется под руку. В основном, домашнюю птицу или кроликов. Переодевались в каких-то немыслимых ящериц, пугали людей.
— Откуда они взялись? — спросил Свят.
— Они были циркачами, но их списали по возрасту. Пенсии им было мало. Советской пенсии — и все равно мало! Попробовали бы они сейчас… — голос в телефонной трубке стал ворчливым.
— Их что же — поймали, судили? — спросил трубку Свят.
— Все гораздо сложнее. Кто-то из местных, к кому они повадились на двор, вышел на них охотиться с ружьем.
Да и подстрелил мужичка.
— Насмерть? — перебила Настя.
— Нет. Просто ранил в руку.
— Не осенью ли шестьдесят четвертого?
— А вы откуда знаете?
Настя поколебалась, затем решительно ответила:
— Думаю, это был мой отец. Вот почему он тогда испугался и решил уехать из города. Не выходил на улицу, боялся, что опознают. Он их видел, понял, что это не какие-то загадочные существа-рудокопы, а просто люди. Думал, что убил человека.
— Ну, возможно, — продолжал прокурор. — Как они рассказали на следствии, мужчина еле выкарабкался.
— Они не обратились в больницу?
— Нет, — сказал прокурор. — В противном случае, врачи бы поставили нас в известность, ведь это было огнестрельное ранение.
— Но хирургом как раз был Жуков, Человек-месяц! — воскликнула Настя.
— Какой еще месяц? — не понял прокурор — Жуков был хирургом не месяцы, а годы, много лет, до самого ареста… Вы считаете, что он скрыл факт обращения? Гм! Эта версия не отрабатывалась… Просто мы не успели: все задержанные, в том числе и карлики, погибли.
— Значит, одна из функций карликов была в том, чтобы переодеваться в ящериц и пугать людей? Не понятен смысл.
— Я бы сказал, что вся эта история весьма загадочна, — произнес прокурор. — Все, что нам известно, выглядит так. Несколько лет в поселке действовала банда, которая похищала людей и животных. Члены банды погибли. Цели преступников так и остались невыясненными.
Закончив разговор с прокурором, Свят и Настя долго молчали, глядя на огни поселка, сейчас уже гаснущие один за другим. Казалось, и цикады стихают вместе с огнями.
— Даже как-то обидно, — сказал Свят. — За последние сутки нам пришлось освоить и отбросить несколько экзотических гипотез. И путешествия во времени, и восставшие покойники, и рудокопы…
— Насчет рудокопов я все же сомневаюсь, — сказала Настя.
— Разве не ясно? Не было никаких рудокопов, а были карлики.
— А что если наоборот? Мы думаем, что карлики имитировали рудокопов, и никаких рудокопов нет.
