Конечно, некоторые не пошли. Съели те записки с кашей или еще куда сунули. Думали, видимо, пронесет. Ага, как же. Эскадрон трясли так, что никто из наличного состава больше никогда и не взлетел. В лучшем случае — после месячной отсидки где-то в казематах «наблюденцев» выкинули пинком из армии. Так, на всякий пожарный. Мало ли что. У них у всех под рукой штурмовики, и порой куда более навороченные, чем «Король Зраффа». А ребятишки лично знали подлеца Боэси-Ти. Вот и…
Кстати, в записках вроде было нечто в таком духе: «Дорогой друг… (фамилия, имя)! То, что я сделал — убил короля Бура (он верил, вот же массаракш!) — сделал не в припадке помешательства. Я сделал это потому, что наши правители, как и правители других стран, готовятся развязать на Сфере Мира невиданную войну. Не просто ядерную — к таким мы привыкли, — а тотально-ядерную. Как ты знаешь, я воевал. Я видел войну вблизи. Но малые войны — это еще полбеды, а вот допустить развязывание глобальной атомной я не могу. Пусть ценой своей жизни, но я покончу хотя бы с одним из тех, кто планирует. Может, воспользовавшись моим примером, это сделают и другие люди. Патриоты своих стран в других государствах. Если мы переколбасим всех тиранов, то войны не будет. А еще…»
Далее в таком же духе, с изложением теории улучшения Сферы Мира посредством очистки ее поверхности от всякой золоченой сволочи в розницу и оптом.
Понятно, что на тех, кто ознакомился с оными записками, «направленцы» уже смотрели как на потенциальных бунтовщиков. Что ни говори, но боевые порядки конкретно этой воздушной базы посмертно лишенный всех наград Боэси-Ти подчистил серьезным образом.
Единственным, кому тогда повезло, оказался радист-разведчик Бюрос-Ут. Буквально за неделю до названных событий он убыл на новое место службы — в эскадрон тяжелых бомбовозов базы «Передовая». Он единственный из лично знавших мятежника и ветерана Боэси-Ти остался в авиации. Бывают же в жизни такие совпадения.
23
Нет, все-таки классная штука эти атомные моторы. Можно левитировать над мировым океаном сколько душе угодно. Летай себе и летай без забот. И ни тени волнений, что стрелка на датчике топлива зайдет в красный сектор. В конце концов ребятам на базе надо подготовиться. Пусть четырежды-майор-мастер Илильер-Су побреется как следует, осмотрит выглаженную «парадку». Пусть пришлый военный оркестр начистит медные трубы пастой «Гойя», накурится вдоволь перед дудением. Пускай дежурные официанты разгладят выстиранные скатерти, расставят закусь и переловят всех мух в помещении. Пускай министр обороны — или кому там из заместителей поручено — прокашляется для зачитки речи. Пусть, в самом деле, вычистят на славу красные ковровые дорожки перед тем, как стелить. Дело-то серьезное, не хухлы-мухлы. Возьмем Мировой Свет в свидетели, но не каждый день и не каждый век случаются выдающиеся победы над жуткими империями-монстрами.
Да, пока «Принцесса Кардо» величаво покачивает плоскостями над волнами, объединенная делегация послов Временного Оборонительного Союза уже вручила имперскому Секретарю коллективное послание с изложением условий нового мирового устройства. Заспанного тирана-императора уже отпаивают бренди. Он осоловело смотрит на врученную бумагу, звонит в колокольчик, созывает военный совет. Ну, кворума у них уже не получится. Половина генштабистов пустила себе пулю в лоб. Тех, кто не решился, уже дожидаются заинструктированные «хранители». Про имперскую охранку рассказывают такое, что в животе спазм. Потому большинство все-таки однозначно стреляется.
Короче, к моменту, когда атомный эскадрон трижды-майора Таваса-Пи последовательно зарулит на посадку, северного императора уже самого за руки держат все дворцовые пажи, потому как тоже рвется к инкрустированному изумрудами заряженному пистолету. Ясное дело, такую бумагу подписать! Считай, все земли, что могучая Империя присоединила за последние лет триста, придется делать зоной совместной предпринимательской деятельности или еще того хуже. Придется выводить флот из кучи давно обжитых акваторий. Оттягивать армию, может, даже сокращать. Но куда деваться? Перед тем, как последних генштабистов «хранители» уволокли под ручки, те выложили весь нынешний расклад без прикрас.
Мощнейшая Империя в один миг лишилась главнейшего козыря. Отныне метрополия более не прикрыта ракетным зонтиком противобаллистической защиты. «Континенталки» Временного Союза способны добить до любого места страны. Сотни вражеских бомбовозов смогут отныне безнаказанно входить в границы и сбрасывать куда угодно что хошь! От подобных признаний действительно впору сдвинуть набок корону и поднести к виску хромированный ствол.
А кто виновник всему? Да вот же они! Герои! Авиаторы великого Королевства Ноюи! Вот они, в тесноте свинцовой кабины, восседают в креслах вокруг Бюроса-Ута. Спокойно, без всякого позерства занимаются своим делом. А с ними лучший ас всех времен от возникновения Сферы Мира и до наших дней. Трижды-майор Таваса-Пи, командир эскадрона атомных «Принцесс», отец родной, живая легенда. Скоро он торжественно выберется из люка на подведенный трап, молодцевато-бодро ступит на ворсистый ковер и произнесет исторический доклад о том, что задание выполнено и потерь среди вверенного личного состава и бомбовозов нет. За исключением, конечно, несчастного смертника Уксуна-Бу. Вечная память героям, павшим в величайшем сражении мировой истории.
И почетный караул торжественно саданет в воздух холостыми. И вся база «Передовая», облаченная в парадную форму, замрет по стойке «смирно». И почетный, седой как лунь маршал атомно-гренадерских войск и королевский инспектор спецбомбовозных частей Йярын-Ча расцелует со слезами трижды-майора. А возможно, даже сразу сделает его генералом. Почему, собственно, нет? После капитуляции северян воевать не придется долго, и разве Таваса-Пи не заслужил почета?
Ожившая рация — как бачок холодной воды на погрузившегося в грезы на рабочем месте радиста.
— Шифрограмма из штаба бомбовозно-воздушных сил! — докладывает Бюрос-Ут. — Провожу дешифровку, командир!
Когда лента с переведенным на человеческий язык текстом петлей выскакивает в руки радиста Бюроса-Ута, глаза у него вылезают из орбит.
«Посадка на базу „Передовая“ — отбой! Повтор. Посадка на „Передовую“ — отставить! В связи с вражескими действиями. База уничтожена имперскими баллистическими. Повтор. „Передовая“ уничтожена ядерными ударами имперских „континенталок“. В связи с вышеназванным вам приказано следовать на стратегическую базу „Берегиня“. Повтор. Курс на базу „Берегиня“. Штаб военно-бомбовозных сил».
Бюрос-Ут передает ленту командиру. Таваси-Пи помещен к нему спиной, и потому радист не может видеть выражение его лица, точнее, глаз — все они на высоте двенадцать километров и по-прежнему в масках. Несколько секунд висит жуткое молчание. Весь экипаж, вообще-то, занят делом, но сейчас все ожидают слов командира. Возможно, кто-то наивный верит, что это поздравительная телеграмма от самого Его Величества.
— Мы немного меняем курс, — совершенно не дрогнувшим голосом произносит трижды-майор. — Идем на базу «Берегиня». — Затем неожиданно срывается и что есть силы грохает кулаком по подлокотнику кресла: — Массаракш! И трижды массаракш! Весь план пошел боком! Империя не сдалась. Война не кончилась. Держитесь, сынки! Будем воевать дальше.
Часть 2
Ракеты и Сфера Мира
1
Реальная жизнь начисто опрокидывает любые теории о простом и понятном устройстве мира. Ведь в целом чем плоха теория о пузыре Сферы Мира, окруженном бесконечной твердью? Всякие математические абстракции брать в расчет не будем. О том, например, что бесконечная твердь имеет соответственно бесконечное давление, а бесконечное давление, так или иначе, переборет конечную, четко измеренную силу тяжести. И потому рано или поздно случится неизбежное. Бесконечная твердь внизу поднатужится и выдавится в пустоту круглого пузыря Сферы Мира. Поскольку граниты с базальтами по плотности намного превосходят воздух и воду, то запросто спрессуют все содержимое Сферы Мира. Что с того, что пространство мирового пузыря велико и в нем помещается суша с кучей стран и громаднейший мировой океан? Сравнительно с Бесконечностью — это попросту пшик.
Подобные теории иногда попадались в каких-то брошюрках. Вообще-то сочинительство такого рода преследовалось. Автору и помогающему ему печатнику могли назначить пусть и не бесконечный, но вполне увесистый срок каторжных работ. Пусть там потаскают на себе эти самые гранитные глыбы, измерят ладонями их плотность с твердостью. Опустятся поглубже в урановую шахту, дабы лично ощутить, как оно — жить в окружении твердых субстанций. Как оно вздрагивает, когда скрипит поблизости опорная стойка или арочное крепление над головой. Короче, познать всю жуть своих пророчеств в натуре и на себе.