– Одно другому не мешает, – фыркнула Алёна, ощущая неконтролируемые выбросы силы со стороны Кощея. – Так что?
– А разве обязательно любить кого-то, чтобы жениться? – пожал плечами Бессмертный.
Русалка лишь покачала головой, понимая, что раз отвечать он не хочет, то и не станет говорить даже под пытками.
– Ты зелье должен был выпить только завтра, – добавив в котелок последний ингредиент, с грустью произнесла Алёна. – Я просто волнуюсь за тебя.
– И я ценю это, – тихо ответил Кощей, наблюдая за действиями русалки.
– Тогда может расскажешь, что тебя так из колеи выбило? – помешивая закипающее зелье, Алёна усмехнулась. – Не помню, когда в последний раз ты силу сдержать не смог.
Кощей и сам не мог вспомнить, когда ему доводилось терять контроль. Магия шалить начала год назад, но Бессмертному всегда удавалось сдерживать силу.
До сегодняшнего дня.
Сегодня ему пришлось впервые срочно переноситься к Алёне, а не посылать за ней.
– Точнее будет сказать,ктоменя разозлил, – не стал скрывать Кощей причины срыва от русалки. – Василиса.
– Она конечно та ещё зануда, но…
– Василиса Прекрасная, – точнее обозначил виновницу Бессмертный, принимая из рук Алёны чашу с готовым зельем. – Спасибо.
– Прекрасная? – удивлённо приподняла брови русалка. – И что она сделала? Потребовала подарок? Или сразу объявить её избранницей? Отказалась проходить испытания? Что?
Хороший вопрос.
Кощей никак не мог понять, что за игру затеяла Василиса. Испытания проходит, жалоб от неё ещё не поступало, хотя, учитывая избалованность девушки и её завышенную самооценку, Кощей ждал капризов, но…
Этого всего не было.
Более того, она вдруг стала изображать что-то похожее на честность. И это настораживало больше всего.
– Кощей? – нарушила образовавшуюся тишину после её вопроса, Алёна его повторила: – Так что она сделала?
– В том и дело, что ничего, – вынужден был признать Бессмертный. – Точнее, сделала она много, но… как-то странно она себя ведёт.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась русалка.
Василиса ей никогда не нравилась, хоть и знакомы они были довольно поверхностно.
– Прибыв в замок, она сделала вид, что не узнала меня, если я правильно понял то, что она устроила, – начал перечислять Кощей. – Затем отказалась ткать ковёр, зачем-то сломав прялку. Не отдала мне ковёр, который за неё сплёл сын Архы…
– Что?! – перебила русалка Бессмертного. – Я не ослышалась?!
– Нет, – усмехнулся Кощей, прекрасно понимая её удивление. – Теперь понимаешь, что я имею в виду?
– Этим она тебя и разозлила? – понятливо уточнила Алёна.
– Почти, – кивнул он в ответ. – Когда я сам потребовал отдать мне сплетённый детёнышем ковёр, она посмела изобразить беспокойство о его дальнейшей судьбе.
– Ты только сейчас заново не злись, а? И постарайся больше не выходить из себя. Нельзя так часто пить зелье, такими темпами его эффект скоро сойдёт на нет, – попросила русалка. – Но я тебя понимаю. Василиса явно что-то затеяла.
– Предугадать бы ещё, а что именно, – задумчиво протянул Кощей.
Мужчина никак не мог понять, чего она добивалась своим поведением? У него был лишь один вариант, но… это невозможно.
Секреты Кладенца передавались ей самой же, устно, каждому Кощею, во избежание попадания информации не в те руки.
Например, что убить Бессмертного можно только этим мечом – знали все. Это не скрывалось никогда, поэтому Кощеи и носили своё имя. Все прочие раны заживали на них, не неся никакого ущерба здоровью. Жаль, что на продолжительности жизни это никак не сказывалось. Здесь Кощеи были на равных с остальными обитателями Тридевятого.
Ещё все знали, что в руки Кладенец взять никто кроме Кощея не может. За исключением лишь его молодой супруги. Обычно это сердце Бессмертного. Возлюбленная. Девушка, которой он будет полностью доверять и разделит с ней не только свою силу, но и жизнь. На неё каждому Кощею указывал Алатырь, когда молодой Бессмертный входил в полную силу. Или называл имена подходящих девушек, если наречённой не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Так странно, – неожиданно начал рассуждать Кощей вслух.
– Что именно? – тихо уточнила у него Алёна, засмотревшись на солнечные искорки, играющие на поверхности омута, на берегу которого они сейчас сидели.
– Алатырь велел мне проводить отбор, хотя я с детства был уверен, что у меня уже есть избранница, – задумчиво произнёс мужчина, вспоминая первый и единственный раз, когда отец взял его с собой к царю Салтану. – Один из Леших расшалился, начал людей донимать. Они, в свою очередь, топоры наточили, начали лес вырубать. Сама понимаешь, тут и звери страдать стали…
– Что мы все связаны, уж мне-то не рассказывай, – хихикнула русалка. – Это не тогда, когда Ядвига вмешалась?
– Да, – улыбнулся Кощей. – Салтан позвал отца и её, чтобы найти решение, которое устроит все стороны. Он тоже понимал, что все мы – звенья одной цепи.
– Я дочку его помню, – рассмеялась вдруг Алёна. – Такая забавная. Представляешь, к заводи вплотную подходила! Взрослые мужики стороной обходили, знали, что русалки на дно утащат, а она – нет. Бусики мне подарила… – русалка искренне улыбнулась, вспоминая светловолосую девчушку, протягивающую в ладошках янтарные бусы. – Жалко её. Настоящей красавицей бы выросла.
– Бусы подарила? – рассмеялся Кощей представив себе эту картину. – Значит, правильно во дворце про неё говорили.
– Не знаю, что там про неё говорили, но хорошая она была, – надула губы Алёна. – А что говорили? И кто?
– Ядвига и сказала, – серьёзным тоном произнёс Кощей. – Что набегаюсь я ещё за ней, – не став ждать расспросов, Бессмертный продолжил сам. – В тот день, обсудив решение проблемы и договорившись, отец уже призвал Кладенец, чтобы перенестись домой, как в залу вбежал Гвидон.
– О-о-о, – мечтательно протянула русалка. – Вот его я точно никогда не забуду.
– Что, тоже бусики подарил? – не удержался от шутки Кощей.
– Купаться приходил, – хихикнула Алёна. – У Салтана не дети, а картинки ожившие. И вот даже не знаю, кого мне больше жаль. Девочку или образец мужского великолепия? – облизнувшись, русалка встряхнула головой. – Так зачем Гвидон вбежал к вам?
– Сообщить отцу, что сестра снова в лес сбежала, – ответил Кощей. – Няньки найти не могут, весь замок перерыли. Салтан тогда посетовал на дочь-егозу и спросил у Ядвиги совета, что делать. И нужно ли что-то делать?
– Разумно, – пожала плечами русалка. – Ядвига была единственной из ведьм, кто мог заглянуть в будущее.
– Она и заглянула, кажется, – без особой уверенности ответил Бессмертный. – Сказала, что сбегать его дочь не перестанет, и нет смысла пытаться удержать её в стенах дворца. Дар, мол, у неё такой, что взаперти и не используешь.
– А что у неё были за способности? – поинтересовалась Алёна. – Я не видела, чтобы она колдовала.
– Не знаю, – честно ответил Кощей. – Но после того, как Ядвига сказала это, она повернулась на меня. Дословно не помню, но прошептала она что-то похожее на: «И ты за ней бегать устанешь, главное сдаваться не вздумай, да в душу смотри. Остальное всё может обманом обернуться».
– И ты решил, что маленькая царевна станет твоим сердцем? – вдруг поняла Алёна. – Тогда чего ты ждёшь? Иди во дворец Салтана и оживи их всех…
– Алёна, – с укором посмотрел в её сторону Кощей. – Чары не пускают внутрь никого, сама же знаешь. Ни отца не пустили, ни меня, когда он мне Кладенец передал, ни даже её саму. Мы пробовали. Да и потом…
– Если бы царевна была твоей судьбой, Алатырь бы не стал про отбор говорить, а сразу же назвал бы её имя, – закончила за Бессмертного русалка.
– Да, – коротко подтвердил Кощей, поднимаясь на ноги.
Времени, отведённого на испытание с Нечистым духом, прошло более чем достаточно. Пора было идти и подводить итоги.
Кивнув на прощание Алёне, Кощей сразу перенёсся в фальшивую часть замка, подготовленную специально для отбора и невест.
