— Я понятия не имел. — Верховный маг задумчиво покачал головой. — Но он не устраивал дискуссий, о которых я знаю, а я слежу за такими вещами, ибо земля является моим родством. Калион, тебе следовало бы намекнуть Галену поделиться его выводами, иначе люди так и будут думать, что он умеет только сплетничать. — В небрежном добродушии Планира слышалась колкость.
— Узара слишком молод, чтобы пользоваться доверием у старших магов, — заявила Троанна непререкаемым тоном. — У него нет опыта, чтобы претендовать на превосходство в своей стихии, несмотря на его громкую репутацию искателя приключений.
— А Гален так долго находится в тени Калиона, что вообще не имеет собственной репутации. — Планир спокойно встретил строгий взгляд Троанны. — Кто даст гарантию, что он сочувственно отнесется к юношескому смятению своих воспитанников или сможет проявить необходимую дипломатию, когда два мага будут спорить из-за ученика? Мастер должен иметь не только глубокие знания, и вам это известно лучше, чем другим.
Он вскочил, пересек комнату и остановился у окна.
— Нет очевидного кандидата на мастера — или госпожу — Туч, равно как и на мастера Камней. Верно, я мог бы предложить Совету по горсти кандидатур на того и другого, но вы думаете, кто-нибудь получит общее согласие? Я — нет. И я, несомненно, не хочу, чтобы Хадрумал раскололся на фракции и злословил за спиной друг у друга, когда, как ты правильно говоришь, Троанна, мы должны остерегаться угрозы извне. Эльетиммы притихли с тех пор, как их попытка устроить восстание в горах была сорвана, но мы пока не можем ослаблять бдительность. Калион, твои надежды на усиление нашего влияния на материке могут в конце концов осуществиться с этим новым взаимопониманием, к которому мы с Тадриолом пришли по поводу Келларина. Даже видимость разногласия среди нас могла бы разрушить всю ту работу, что ты провел, дабы убедить людей в возможности Хадрумала помочь им. Много ли надо, чтобы воскресить подозрения и заблуждения, которые губят репутацию магов на материке.
Его речь не произвела впечатления на Троанну.
— «Если» и «но» — не оправдание для бездействия, Планир, — заявила она. — Эта ситуация нетерпима, и твой долг, как Верховного мага, разрешить ее.
Толстое лицо Калиона смялось от неудовольствия.
— И быстро.
— Поспешишь — людей насмешишь, — предупредил Верховный маг. — Я уверен, наилучший кандидат появится со временем.
Госпожа Наводнений хмыкнула.
— Пока будешь искать идеального, пропустишь хорошего. Лучше синица в руке, чем журавль в небе.
— Я найду тебе ответную пословицу завтра, — улыбнулся Планир.
Троанна встала.
— Это не тема для шуток.
Она посмотрела на Калиона, и толстяк неохотно поднялся. Женщина молча вывела его из комнаты и громко хлопнула дверью.
Долгую минуту Верховный маг не сводил свои серые глаза с дубовых досок, потом швырнул мантию на спинку кресла. Усталость, неожиданная в такой ранний час, прорезала глубокие морщины на лице, лишая его живости. Планир подошел к окну и увидел, как Калион и Троанна исчезают под аркой ворот. Вытянув руку, он изучил огромный бриллиантовый перстень своей должности. Солнце играло на граненом драгоценном камне, окруженном изумрудом, янтарем, рубином и сапфиром, — древними символами магических стихий. На соседнем пальце тускло блестело помятое серебряное кольцо. Какая бы эмблема ни украшала его, она давным-давно стерлась.
Верховный маг сжал кулак и закрыл глаза с гримасой сожаления и досады. Сосуды, из которых пили Калион и Троанна, слегка задрожали, слабое дребезжание шло от стола под ними. Остаток сливового ликера вдруг вспыхнул ярким пламенем, а нетронутая вода в большом стакане вскипела и забурлила. Рифленая чаша бокала сложилась внутрь, длинная ножка поникла. Пустой стакан осел рядом с ним, от воды остался один пар, широкое основание растеклось в бесформенную лужицу. Полированное дерево под ними не пострадало.
— Ребячество, — упрекнул себя Планир, прежде чем с озорной усмешкой открыть глаза. — Но приятное. — Швырнув теперь холодное и твердое стекло в ведро для золы у камина, он снял с крючка на двери поношенную куртку и, на ходу надевая ее, легко сбежал с лестницы.
Витрансель, Келларин
15-е поствесны
— Почему люди так рвутся делать тебе подарки? — Я вышла вслед за подругой из здания рынка.
— Красота тут ни при чем, все дело в обаянии. — Хэлис протянула мне лукошко, выстланное мятой.
Я взяла липкую конфету и кивнула на резиденцию Темара.
— Его светлость вернулся.
На фронтоне весело развевался поднятый флаг.
— Посмотрим, что он скажет в свое оправдание. — Подруга скривила губы.
— Помни о манерах, — предупредила я ее с притворной серьезностью.
— Это ты мне? Да я служила герцогине Марлирской! — Хэлис прикинулась возмущенной.
— А кого уволили за пощечину ее болтливой дочери? — напомнила я.
— Она это заслужила, — засмеялась подруга.
Мы свернули на узкую дорожку между рынком и резиденцией Темара. Внутри резиденции стучали молотки и визжали пилы. Зданию требовалось придать вид, достойный титула сьера. Работы по внутренней отделке начались давно, но много раз прерывались и откладывались. Двое мальчишек чуть старше Тедина сидели в дверном проеме, старательно выпрямляя старые гвозди. Один сгреб несколько штук с потускневших от дождя плиток у своих ног. Фрагменты выложенных из них узоров, засыпанные гравием, и обломки колонн, погребенные в новом камне стен, — последнее, что осталось от огромного дворца, который здесь когда-то стоял. Но крыша давным-давно обвалилась, а от мощных стен уцелело лишь несколько рядов кладки, поэтому колонисты просто взяли их как ориентир для новых зданий, воздвигнутых вокруг остова старого особняка. Мы прошли мимо резных украшений, настолько стертых дождями, что было непонятно, что на них изображено.
Единственный изящный вход, сохранившийся с тех времен, вел теперь в личные покои Д'Алсеннена в задней части этого нового высокого здания. Хэлис без церемоний толкнула дверь. Когда плотники отделают приемные, архив и салоны, необходимые для ранга, в котором утвердил его император, Темар сможет превратить это помещение в подходящее жилье для слуг сьера Д'Алсеннена, но пока нижний этаж выглядел голым. Грубые ширмы в одном конце маскировали кухню и простую деревянную лестницу, которая вела наверх, в личную спальню Темара.
Д'Алсеннен и Райшед стояли у длинного стола в противоположном конце, сосредоточенно изучая большое количество карт. С ними было еще двое, тоже склонившихся над пергаментами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
