— Это другое дело. Уоррен сердится, что мой брак с Джеймсом заключен по любви, а прежде он больше других желал выдать меня замуж. Все печали в его душе перемешались. — Джорджина опять вздохнула. — Разумеется, по-своему он хочет как лучше, все еще продолжая меня защищать, хотя необходимость в этом отпала.
— А вдруг это — неосознанное стремление заботиться о ком-то и кого-то опекать? На мой взгляд, он из тех мужчин, которые не могут быть счастливы, пока не почувствуют, что кому-то нужны, — заметила Реджина.
— Как бы я хотела, чтобы ты оказалась права, но рана в сердце Уоррена такова, что он вряд ли сможет доверять когда-либо женщинам. По его словам, он никогда не женится.
— Они все так говорят. Но слово «никогда» с годами часто теряет свое прямое значение. Взять хотя бы дядю Джеймса. Кто, как не он, клялся, что к алтарю его поведут только в кандалах!
Джорджина засмеялась:
— Я бы не стала их сравнивать. Твой дядя, как ты и сказала, был преисполнен отвращения к женитьбе как таковой. Он-то вдоволь насмотрелся на неверность жен. Мой брат, напротив, влюбился и сделал предложение. Ее звали Марианна. Она была небесной красоты, во всяком случае, мне так казалось. Уоррен тоже был в этом убежден. Тогда он все время был дома, все эти пять месяцев, когда за ней ухаживал, тогда же он стал капитаном собственного корабля. Это было удивительное время.
— Неужели?
— Я не шучу, Реджи. Уоррен никогда таким, как сейчас, не был. Раньше он был таким же очаровательным и веселым, как Дрю. Правда, он всегда отличался нетерпением, но не часто выходил из себя и не до такой степени, да и после короткой вспышки мы, бывало, хохотали до упаду. Он был отходчив, тяжести на душе не оставалось. А разве я тебе все это уже не рассказывала?
— Не мне.
Джорджина нахмурилась:
— А я думала… Должно быть, я говорила Эми. Не Джеймсу же. Он бы не стал слушать. Одно имя Уоррена выводит его из себя — Джордж, — нетерпеливо прервала ее Реджина. — Значит, Уоррен и Марианна так и не поженились?
— Да, — признала с горечью Джорджина. — Все было готово к свадьбе, до которой оставалось несколько дней. И тут внезапно Марианна отказалась: она сказала, что якобы не хочет быть женой моряка.
— Я слышала, что сейчас многие женщины плавают со своими мужьями и даже растят детей, не сходя на берег.
— Именно так, но Марианна сказала, что ей здоровье не позволит жить на борту корабля.
— Ты как будто сомневаешься в ее словах. Джорджина пожала плечами:
— Я знаю только, что она из бедной семьи, вернее, из семьи, которая переживала трудные времена. Она отказала моему брату и вышла замуж за человека из семьи отцов-основателей Бриджпорта. Стивен Аддингтон был единственным наследником самого большого состояния в городе.
— Но твоего брата нельзя назвать бедным, и, может быть, Марианна не лгала. Я бы не смогла влюбиться в моряка, если бы каждый раз, ступая на палубу, мучилась от морской болезни.
— Да, в какой-то степени ты права, но это еще не вся правда. Видишь ли, человек, которого она выбрала себе в мужья, давний враг Уоррена. Еще с детства они всегда были соперниками, дрались до крови, а потом, повзрослев, возненавидели друг друга.
— Не очень-то красивый поступок.
— Да, любой другой мужчина был бы лучше. Но это еще не все Марианна и Уоррен были любовниками, и, когда она порвала с моим братом, она уже носила его ребенка, — Боже милостивый! А он об этом знал?
— Если бы он знал, у этой истории был бы другой конец. Но он об этом не подозревал, все выяснилось только через месяц после свадьбы со Стивеном, когда беременность стала заметна. Итак, она отказала Уоррену, уже зная, что будет матерью, и все-таки вышла замуж за другого. Мой брат с трудом перенес такой удар. Его лишили возможности растить собственного ребенка. Ты не поверишь, но Уоррен обожает детей, поэтому для него это было несчастье вдвойне, нет, втройне. Он лишился ребенка, потерял любимую женщину да еще был унижен тем, что его место занял презираемый им человек.
— Но разве он не мог потребовать ребенка через суд?
— Таковым было его первое побуждение, но Марианна заявила, что станет все отрицать, а этот негодяй Стивен поддержит ее и заявит о своем отцовстве.
— Но разве было непонятно после пяти месяцев любви, чей это ребенок?
— Это было для всех очевидно, но Стивен солгал бы без зазрения совести, утверждая, что он был любовником Марианны, что они поссорились и поэтому она стала встречаться с Уорреном, но вовремя опомнилась и бросила Уоррена. Он бы представил доказательства своих тайных встреч. То, что они, Стивен и Марианна, были заодно, лишало Уоррена возможности что-либо доказать.
— Но существует хоть какая-нибудь вероятность, что во всей этой истории есть доля правды?
— Не знаю, по словам Уоррена, нет. В любом случае это не помогло бы моему брату, а только усилило его боль и разочарование. Ребенок — они назвали его Сэмюэлем был копией матери. Я видела его один раз, и мое сердце чуть не разорвалось оттого, что я не могу приласкать малыша, а о чувствах Уоррена и говорить нечего. Я никогда не спрашивала, видел ли он сына, боясь затрагивать эту тему, — слишком много болезненных чувств она вызывала. Реджи покачала головой:
— Представляю, какую боль вытерпел твой брат, волею судьбы отдав своего ребенка негодяю.
— Он очень страдал, но Сэмюэль умер, когда ему было три года. Говорят, это был несчастный случай, но Уоррен подозревает самое худшее.
Реджина пересела в кресло поближе к постели Джорджины.
— Как ни странно, мне по-настоящему жаль твоего брата, Джорджина. Мне хочется пригласить его на обед. Николае и он должны ближе познакомиться, ты не находишь?
— Ты с ума сошла? — От удивления глаза Джорджины широко раскрылись. — Этого еще не хватало, у них слишком много общего: они оба презирают моего мужа. Я стремлюсь покончить с этой враждебностью, а не давать Уоррену союзника против Джеймса.
— Но дядя Джеймс справится, иначе я бы не предлагала. — Черная бровь Реджины Мэлори поползла вверх. — Разве можно сомневаться?
Джорджина была уверена в своем муже, однако она совсем не этого ждала от приезда своих братьев.
— Пожалуй, Реджи, другое твое соображение нравится мне больше. Я подумаю, кого бы мог защищать Уоррен вместо меня. А что, если брат влюбится снова? Чудеса ведь бывают!
Глава 11
Прошла минута или две, пока Уоррен опомнился и сообразил, что он просто стоит и наблюдает сверху, с лестницы второго этажа, за Эми Мэлори, которая расставляет в вазах свежие цветы. Он остановился, потому что не хотел прерывать ее занятия, не хотел заговаривать с ней, будучи неуверенным, сможет ли сдержаться, если она окажется близко. В то же время он продолжал стоять неподвижно, хотя она в любую минуту могла поднять глаза и увидеть его.
