— Нет… — взмолилась тетя и потянулась ко мне.
Но я снова отпрянула к стене и продекламировала по памяти:
Когда растают снега,И солнце пригреет землицу,Берегись снеговика —Он освободится!
— Нет, Жаклин! Нет! Нет! Нет! Нет! — вопила тетя Грета. Она прижала руки к щекам и все повторяла: — Нет! Нет! Нет! Нет!
Я повернулась к снеговику, и увидела, что он начал таять.
Белый снег потек с его лица и тела, словно тающее мороженное.
Черные глаза вывалились на снег. Лицо оплывало на плавящееся тело. Снег стекал с круглого туловища. Руки-ветви грохнулись на землю.
Очень медленно из-под снега проступало его истинное лицо.
Очень медленно из-под снега высвобождалось тело.
Я не отводила от него глаз, пока снег окончательно не обвалился.
И тогда я раскрыла рот в душераздирающем крике.
30
Монстр!
Безобразный, рычащий, краснокожий монстр вышел из расползающегося снега.
Тетя Грета говорила правду. В теле снеговика было заключено чудовище. А вовсе не мой отец.
Отнюдь не отец.
Монстр… и какой омерзительный!
С ног до головы он был покрыт потрескивающей красной чешуей. Желтые глаза бешено вращались в глазницах. Голова по форме напоминала бычью. Фиолетовый язык вывалился из пасти, полной острых кривых зубов.
— Нет! Нет! Нет! Нет! — голосила тетя Грета, по-прежнему закрывая лицо обеими руками. Слезы катились по ее щекам и просачивались сквозь пальцы.
— Что я наделала? — чуть не зарыдала я.
Монстр запрокинул голову и разразился хриплым хохотом. Он поднял лежавшую на снегу книгу стихов трехпалыми чешуйчатыми руками. И швырнул в пропасть.
— Ты следующая! — заревел он на меня.
— Нет, пожалуйста! — взмолилась я.
Я схватила тетю Грету за плечо и оттащила подальше от уступа. Мы прижались к ледяной стене пещеры.
— Прощай! — рыкнул монстр. — Прощайте все!
— Но я же тебя спасла! — молила я. — И такова награда? Полететь с обрыва?!
Чешуйчатый зверь кивнул. Мерзкая усмешка обнажила еще больше кривых зубов.
— Да. Такова награда!
Он поднял меня в воздух могучей рукою. Стиснул талию. Стиснул с такой силой, что я не могла дышать.
Другой рукой подхватил тетю Грету.
Взметнул нас над головой.
Испустил отвратительный хриплый стон.
И занес над пропастью.
31
Мы раскачивались над краем утеса в его могучих ручищах.
Я посмотрела вниз, на отвесный обрыв, на заснеженную землю далеко-далеко внизу.
К моему изумлению, монстр не отпустил нас.
Он круто развернулся и швырнул нас с тетей обратно на землю.
— А?! — испуганно выдохнула я.
Монстр уставился вниз с уступа. Ему вдруг стало совершенно не до нас с тетей Гретой.
С трудом пытаясь восстановить дыхание, я повернулась и проследила за его взглядом.
И увидела, что напугало чудовище. И спасло мне жизнь.
Парад!
Парад снеговиков.
Здесь собрались все снеговики из деревни. Единым фронтом они маршировали наверх — к ледяной пещере.
Их красные шарфы трепетали на ветру. Их руки-ветви покачивались вверх-вниз, когда они тащились вверх по склону.
Они маршировали к нам, точно солдаты. Подпрыгивая, покачиваясь, топали вперед. Абсолютно одинаковые. У всех — суровые лица со шрамами и глумливые усмешки.
— Не… не могу поверить! — пробормотала я. Я схватила тетю Грету за руку.
В ужасе смотрели мы на марширующих снеговиков.
— Они пришли поклониться чудовищу, — прошептала тетя Грета. — Мы обречены, Жаклин. Обречены.
32
Снеговики двигались вверх по ледяному уступу. Их размеренное топ, топ, топ становилось громче по мере того, как они приближались. Звук эхом разносился над заснеженной вершиной, и вот уже казалось, будто тысячи снеговиков идут на нас войной.
Мы с тетей отпрянули от стекловидной стены пещеры.
Бежать было некуда. Вход в пещеру преградило чудовище. Снежная армия отрезала путь с уступа.
Все ближе и ближе подходили снеговики. И вот они уже совсем рядом. Так близко, что можно разглядеть ярость в их круглых, черных глазах. Так близко, что хорошо видны змеящиеся шрамы, прорезающие их лица.
Мы с тетей не могли даже пошевелиться. Мы выставили перед собой руки, словно это могло нас защитить.
А потом ахнули от изумления, когда снеговики промаршировали мимо.
Они устремились к монстру. Быстро подпрыгивая. Топая по льду. Руки размахивают, темные глаза горят, как угли.
Устремились к испуганному монстру. И толкнули его. Толкнули его назад.
Снеговики обрушились на него гурьбой. Сперва один. Потом — еще двое. А потом и десять.
Они врезались в чешуйчатую красную тушу. Оттесняли монстра назад, назад…
Чудовище запрокинуло голову в яростном реве.
Но рев быстро заглох, когда снеговики накатили ему на голову.
Мы с тетей потрясенно ахнули, когда снеговики перекатывались через монстра.
И продолжали теснить его назад, к стене пещеры.
Мы смотрели, как мощные руки чудовища отчаянно молотят воздух. Без толку.
А потом монстр исчез под телами снеговиков.
Снеговики толкали его назад. Толкали сильно. Толкали молча.
Словно беззвучная снежная лавина.
А когда они, наконец, отступили, монстр остался стоять, вытянув руки, словно для атаки. Неподвижно. Замороженный в ледяной стене.
Пленник.
Снеговики запихнули его в ледяную стену. Заточили в ловушку из льда.
Мы с тетей стояли, дрожа, у входа в пещеру. Мы все еще держались друг за друга. Мои ноги подкашивались, будто были сделаны из резины. Даже сквозь куртку я чувствовала, как дрожит всем телом тетя Грета.
— Что привело сюда снеговиков? — спросила ее я. — Неужели это твоя работа, тетя Грета?
Она покачала головой; от пережитого потрясения ее глаза были все еще широко раскрыты.
— Я их не вызывала, Жаклин, — сказала она мягко. — Я говорила тебе правду. Я не владею магией. Твои отец и мать были чародеями. Но я — нет.
— Тогда кто же заставил их подняться сюда и спасти нас? — воскликнула я.
— Я! — послышался чей-то голос.
33
Я повернулась и на краю обрыва увидела Конрада. Его серые волосы развевались на ветру. А рядом с ним стоял белый волк.
— Это вы заставили снеговиков маршировать? — воскликнула я. — Вы тоже чародей?
Конрад кивнул. Он бросил взгляд на заточенное во льду чудовище, и лицо его расплылось в улыбке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
