ЗЕЛЁНАЯ КАМА, ЖЁЛТОЕ СОЛНЦЕ
Диярову — немногим за пятьдесят. Он энергичен, спортивен, образован. В советские времена — медик. Затем -участник борьбы за выживание в девяностых, кооператор, бизнесмен. Можно подумать, что и одного глаза он лишился в схватках боевых. Но оказывается, совсем прозаично. Ремонтировал машину, железка стрельнула, пока ехал до больницы — травма стала неизлечимой. Но, кажется, это ничуть не мешает ему жить и работать. Он посмеивается над собой: "Одноглазый Шамиль".
Еще перед знакомством с Дияровым попалась заметка из местной газеты. "Весной перед ледоходом, благополучно доехав на автобусе до берега Камы, пустилась я в путь по льду, — пишет читательница Г.Коровина. — Уже прошла середину реки, когда меня догнал "Буран", который вёз всего одного пассажира, и подсадил меня. Не доехав метров двести до берега, водитель остановился, дальше было уже опасно. Оставшуюся часть пути мы решили дойти пешком вдвоём.
Не пройдя и десяти метров, я очутилась в воде. Тяжко бы пришлось, если бы не мой попутчик. Вытянув меня до пояса, он сам оказался в ледяной воде. Глубина Камы была тут несколько метров. Не припомню всех подробностей — находилась в состоянии шока. После того, как мы выбрались из полыньи, я не могла встать на ноги от страха, ползла к берегу на четвереньках. Попутчик поднял меня и довел до суши…
Мне хотелось бы выразить слова огромной благодарности моему спасителю, директору "Раздолья" Шамилю Камилевичу Диярову — тому самому пассажиру "Бурана". Благодаря ему мои дочери не стали сиротами…"
Когда мы приехали с Дияровым в его знаменитое "Раздолье", нас встретили две маленькие лошадки-пони. Оказалось, что лечат психику детей здесь и с помощью пони-терапии. Общение с этими животными дает ребятишкам заряд небывалой радости. Пони гуляют на воле по территории, как собачки.
— А вот этот корпус мы возводили рекордными темпами, — рассказывает Дияров. — Уже путёвки были проданы, вот-вот смена приедет, а у нас еще нет у шубы рукава. День и ночь работали. Успели день в день. А концертный холл достроим так, что получится огромный белый корабль на берегу, с мачтами и парусами…
— Муфтий к нам приезжал с православным священником. На прощание спросили: не нужна ли материальная помощь. Я сказал: "Помолитесь за нас. Больше ничего не надо. Всё сделаем сами".
Конечно, не обойти было и знаменитую голубятню Диярова. Он в Татарстане известный любитель этих птиц.
— Голубые, галки — спортивной породы. Коричневые — бойные. Они взлетают и кувыркаются. Это — гоночные, скоростные. Лет десять занимаюсь. Старик один умер, всю жизнь с голубями, так он своих высоколётных мне передал. Высоколётные — сутками могут летать. Их привезли в Чистополь в свое время немецкие купцы. Здесь был великий шелковый путь, зерновой. В голубях сердце тешит полёт, конечно. Сам вид — красота. Уходят в небо штук тридцать. Стоят там, порхают. В таз с водой смотришь на них, в отражение. Так, прямым взглядом, невозможно, слезами заливает…
Попросил показать татарское кладбище. И здесь Дияров — всех знает.
— Новое кладбище — за последние двадцать лет появилось. Вот какие темпы!
— А я думал, только русские кладбища безмерно разрастаются.
— Нет! В татарские деревни привозят технический спирт. Спаивают — дают участковому триста рублей, чтобы не гонял. А земли покойников себе забирают. Это сильнее героина… Вот Зиганшин, вместе учились. Вот — главврач был хороший. А эти люди на машине разбились.
— По-татарски вы говорите?
Вопрос вызвал даже некоторое изумление.
— Я же в татарской семье родился. Как воздухом дышишь.… А вот могилы моих родителей. Всё воспитание мать дала. Отец по голове погладит, скажет: не хулигань. Вот и всё его наставление. Мать была мудрая женщина. У нее парень до войны был, ставший писателем, Габдулла Алиш. В плену фашисты его четвертовали вместе с Мусой Джалилем в Моабитской тюрьме. И мать с отцом, помню, в поминовение их пели песню по-татарски, которую в тюрьме у фашистов пели наши татары. Их по одному уводили на казнь, и песня заканчивалась, когда дверь закрывалась за последним. Мать детдомовской была, после голода в Поволжье. Швеей работала. А отец всю жизнь — токарем. Фронтовик. Депутат всех съездов. И дом наш напоминал общественную приёмную. Постоянно народ. Я с этим вырос. Мама мне говорила: никогда не отправляй людей без надежды, без ответа. Старайся помочь. Вот меня иногда упрекают, что я простой, что меня часто обманывают. Но ведь не я же обманываю!..
После такой ознакомительной экскурсии, обычной для поездок в незнакомые места к незнакомым людям, мы перешли к болевым и тревожным моментам жизни директора знаменитого лечебного комплекса. Начали издалека, с истока предпринимательской деятельности Шамиля Камилевича.
Во времена перестройки он уехал в глухой район, создал там кооператив на 150 голов крупного рогатого скота, 250 овец, 250 ульев. Потом начал работать с "Татэнерго". Сошелся с руководством: заметили в нем активного человека. Пригласили на должность заместителя директора подсобного хозяйства. "Дикие были годы, — вспоминает Дияров, — существовали взаимозачёты. Приходилось реализовывать массу товара, иметь дело с большими деньгами. Просто в живых остаться было большим жизненным достижением. Имел с десяток близких друзей. Теперь нас осталось только трое…"
Прошло время, за долги "Татэнерго" получило лечебно-оздоровительный комплекс "Раздолье" и поставило Диярова туда директором. Это был заброшенный профилакторий. Он его расширил, довёл до высокого стандарта. Собрал замечательный коллектив единомышленников. И решил придать ЛОКу детско-оздоровительное направление. К тому времени Дияров закончил юрфак Ульяновского университета. И руководство "Татэнерго" в лице гендиректора Фардиева И.Ш. предложило ему вообще выкупить комплекс, помогло средствами. Сам он нашёл и компаньона. Обратился к своему земляку, генеральному директору Торгово-промышленного комплекса "Продмаркет" в Москве Анатолию Ивановичу Козлову, который вплотную сотрудничает с Лужковым. Приехал Козлов в "Раздолье", посмотрел, решил помочь. В Минсоцзащиты их, как выражается Дияров, немного помутузили, но дали добро на покупку. С тех пор здесь лечатся, учатся, воспитываются так называемые социальные дети: из неполных семей, или вообще без семьи, — со всей России.
— Скоро я понял, что для более успешной деятельности комплекса надо переходить на круглогодичный режим. Только так можно дать детям полноценное лечение, воспитание, обучение, — рассказывает Дияров.
Совместно с московскими специалистами разработали программу ранней профилактики наркомании у детей. Дияров сейчас пишет на эту тему научную работу. Программа требует денег, но, по сути, они её уже запустили. Обещали "Раздолью" транш аж в 5 миллионов, но деньги "пощипали" Наркоконтроль, Минобразования. Это Диярова не остановило. Он намерен доводить программу до ума, пока его разработки не смогут применять в любой школе и даже детском садике.
К сожалению, я приехал в "Раздолье" в последние дни августа и не видел, как вывозили детей на острова Камы, на игру "Последний герой" — по очень серьезному, интересному сценарию. Отбирали четырнадцать человек из смены: по физическому состоянию, по вкладу в общественную жизнь. И они вступали в "островную жизнь", полную приключений и нешуточных нагрузок.
— Детей учим быть лидерами, иметь чувство собственного достоинства, в полном смысле этого слова — стать самородком. И никакой политики, религии. Все абсолютно равны. Где бы еще ребенок мог несколько дней прожить в лесу, у реки, вдалеке от цивилизации? А здесь — пожалуйста. Конечно, везде серьёзная охрана, все территории игры на островах обработаны санэпидемстанцией, но дети этого не знают, живут, как в диких местах. Эффект получается очень сильным. Нам теперь никакой рекламы не надо, чтобы заполучить отдыхающих. Устная молва разошлась по всему Татарстану и шире…
— Мы столько новых корпусов возвели, так всё благоустроили, — рассказывает Дияров. — Дети просятся сюда. Как говорится, отбою нет. Предприятие в самом расцвете. Люди приезжали и говорили: у тебя, Шамиль, теперь есть дело всей жизни. Ты тут на своем месте. Крепко стоишь на ногах. Я останавливал их. Не сглазить бы. И оказался прав в своих опасениях…
Кое-для кого "Раздолье" показалось лакомым куском. И вот уже больше года под Диярова ведется подкоп. Пытаются всеми неправдами перевести "Раздолье" в какое-нибудь "Разухабье" — в разряд коммерческих, и стричь прибыли.
ТЁМНЫЕ ДЕЛА, ЧЁРНЫЕ МЫСЛИ
Все документы, подтверждающие, что налицо банальный "наезд", у Диярова имеются. В любой момент он готов предоставить их в Прокуратуру, с полной юридической ответственностью подтвердить свои позиции. Дело дошло до того, что его "заказали". Исполнители сами пришли к нему и сообщили, что не согласились на "мокрое" дело. Но ещё более серьёзным инструментом для "наезда", чем "заказ", явилась фабрикация мнимых преступлений Диярова.
