пара упаковок пива, одна из которых опустела наполовину. Сама же супергероиня сидела на бортике, свесив ноги вниз и устало ссутулившись, распрямляясь только чтобы сделать очередной глоток из банки. Банка далеко не первая, но, видимо, уже пить некуда, потому что заканчиваться в этой таре пиво не спешит.
— Восемнадцать-то есть?
Спросил я, тихо подойдя к ней со спины.
— Вам-то какое дело?
Буркнула девушка, не оборачиваясь, после чего всё-таки сделала глоток.
Лица я её не видел, но по голосу стало понятно, что девушка вот-вот расплачется. Поставив кружки на бортик, я скинул свою лёгкую куртку и накинул девушке на плечи. Реакции не последовало.
— Может, всё-таки лучше кофе? Зачем в мороз губить горло ледяным пивом?
Вот на этот раз она уже повернулась ко мне:
— Я повторюсь: вам-то какое дело?
Хоть и говорила она довольно нагло, но в её голубых глазах была такая тоска, что мне со страшной силой захотелось её обнять и утешить. Вместо этого, хитро прищурившись, я нацепил злорадную ухмылку:
— А это моя маленькая мстя. Вы же с тем хвостатым не стеснялись мне мешать. До него я добраться не могу, а вот вам, дорогая соседка, нервы попорчу.
«Не умеешь ты, Ваня, нужные слова подбирать.»
Будто бы я сам этого не знаю. От комментатора в голове я предпочёл мысленно отмахнуться — не до него сейчас.
— А если серьёзно, что случилось-то?
Теперь я спрашивал со всем участием, протягивая девушке кружку. Допив пиво, героиня всё-таки взяла кофе и снова вернулась к созерцанию города.
— Это личное. Но за кофе спасибо.
— Тяжёлый день, да?
Попытался я поддержать беседу, отпивая из своей кружки.
— Можно и так сказать.
Девушка последовала моему примеру. Про мороз я, конечно, преувеличил, но тем не менее, ветер на крыше гулял довольно прохладный. Ладно я с Красным — он греет, но ей-то в своём трико не холодно?
Пока она не обращала на меня внимания, я же нагло рассматривал её лицо.
— Что-то не так?
Наконец, соизволила она повернуться. Здоровенный кривой шрам пересекал её лицо по диагонали, начинаясь у правого виска, пересекая нос, затрагивая уголок губ и заканчиваясь на нижней челюсти.
— Это нормально, что ты нарушаешь своё инкогнито?
Вопросом на вопрос ответил я, кивком указывая на маску, которую Красный тактично подхватил и положил на бортик, пока Паучиха не видела. Параллельно перевёл разговор на "ты", чтобы не "выкать". В конце концов она пробежалась по моему окну.
— А какой в ней смысл? Сколько ни пытайся изменить этот мир к лучшему, он всё равно найдёт способ как тебе подгадить. Даже если всё, что я делаю — сущая мелочь на общем фоне.
— Значит, опустишь руки?
Девушка пожала плечами, опустив взгляд в кружку, которую теперь держала двумя руками.
— Наверное, да.
— А из-за чего ты вообще начинала геройствовать?
Решил я попытаться нащупать корни проблемы.
— Просто подумала, что могу повлиять на мир и сделать его хоть немного лучше. Хоть кому-то помочь, хотя бы в этом городе. Раз уж мне дали большую силу, регенерацию… У меня перед глазами есть образ — те самые «Мстители». Так чем я хуже? Наивная была, думала, буду ловить преступников, помогать людям, ходить в школу, подрабатывать в лаборатории, чтобы… А, не важно. Работа всё равно никуда не денется.
— А сейчас что изменилось? Уже не можешь изменить мир?
Со вздохом Паучиха ответила:
— Никто не может его изменить. Я попыталась, и вот, сейчас сижу, пью кофе в компании совершенно незнакомого мне человека. После всего случившегося я уже не смогу быть дружелюбной соседкой.
— То есть, ты готова отказаться от своей цели, из-за того, что столкнулась с препятствием? Так ты никогда её не достигнешь.
— А то ты много в этом понимаешь!
Огрызнулась она в ответ. Никто не любит, когда кто-то лезет в душу.
— Может, и нет.
Пожав плечами, изобразил я равнодушие.
— Но тебе сейчас нужно выговориться хоть кому-нибудь, и раз ты всё ещё здесь, а я не лежу в отключке, то моя кандидатура тебя вполне устраивает.
Героиня невесело хмыкнула на эту мою фразу.
— Да я даже имени твоего не знаю, как я тебе буду всё о себе рассказывать? Вдруг ты завтра побежишь сдавать меня в газеты? Поверь, за раскрытие моей личности издательства заплатят большие деньги.
— Не особо мне эти деньги и нужны — вполне хватает и тех, что я зарабатываю. Меня, кстати, Иваном звать. Иван Семёнов. Можно просто Ваня.
Моё имя, ожидаемо, вызвало затруднения у девушки:
— Ванья? Из России, что ли?
— Ну да, из неё родимой. Переехал недавно.
И не думал отрицать очевидное. Тут главное быть искренним, тогда можно рассчитывать на взаимность. Правда моё имя ей придётся потренировать, а то сильно слух режет.
— Петра Паркер.
Представилась девушка.
— Ну вот, теперь мы знакомы. Ещё минут пять в том же темпе и нас можно будет считать лучшими друзьями.
Вот блин, кажется, я её сломал. Бедняжка впала в прострацию. Переборщил я с разрядкой обстановки. Чтобы вернуть девушку в наш грешный мир, я решил сменить тему:
— Слушай, тебе явно не помешает эмоциональная разгрузка. Не обязательно сейчас выкладывать мне всю подноготную. Давай так, завтра я отпрошусь с работы, и мы сходим, к примеру, в тир.
Петра тут же пришла в себя и нахмурилась:
— Я не умею стрелять.
— А я научу.
Не растерялся я.
— Или ты не хочешь? Можно тогда просто погулять. Я, конечно, не психолог, но тебе явно нужно развеяться. Просто, как мне кажется, стрельба очень хорошо способствует "спусканию пара".
Паучиха сделала глоток кофе и ненадолго задумалась. Я её не отвлекал — когда незнакомый человек, ни с того — ни с сего, предлагает куда-то сходить, это выглядит подозрительно. Наконец, она приняла решение и, подняв на меня свои красивые голубые глаза ответила:
— Хорошо, давай завтра сходим в тир. Спасибо за кофе.
С этими словами она отставила пустую кружку и стала неуверенно подниматься на ноги.
— А я, пожалуй, пойду.
Заметив, как Петру шатает, я обхватил её за талию и затащил обратно на крышу, потому как она начала опасно заваливаться вперёд. Вследствие этого моего действия, кружки полетели вниз, но их спас Красный. Эх, человечину жрать нельзя, но вот сырым мясом я его, пожалуй, побалую.
— Ты чего делаешь?!
Возмутилась девушка, когда я её закинул себе на плечо, чтобы второй рукой взять её рюкзак и маску. К моему удивлению, Петра оказалась куда тяжелее, чем выглядела, однако, заострять на этом внимание я не стал — я сильный, мне
