наглость она не спешила, уткнувшись в тарелку. Да, она всё ещё красная. Прелесть.
— Эмм… Ты всегда так много ешь?
Всё-таки решилась она продолжить диалог. Ну, видимо, не всё потеряно, и закрываться в себе она не собирается.
— Да. С тех пор, как переехал у меня просто зверский аппетит.
Я ответил абсолютно честно: до перелёта я не ел, ну, не считая того, что творил Красный, пока я был в бессознанке, ну и того богача, лицо которого помогло мне без проблем покинуть страну. Так что своим первым приёмом пищи я закономерно считаю ужин на новокупленной квартире, как раз, когда Паучиха и Ящер вовсю бегали тут по стенам. Ну, а то, что аппетит вызван наличием симбионта — это уже мелочи, недостойные упоминания.
— Если тебе мало, то могу отложить.
Поспешил добавить я.
— А, нет-нет, мне и этого-то многовато будет.
Тут же замотала головой героиня.
— Думаю, ты понимаешь, почему я так одеваюсь.
Тихо сказала она, не поднимая взгляда от опустевшей наполовину тарелки.
— Это да.
Подтвердил я.
— У тебя всё на лице написано.
Постарался разрядить неловкую атмосферу шуткой, но напоролся на взгляд голубых глаз.
— Извини, неудачно получилось.
Тут же стушевался, чтобы не накалять, хотя значение её взгляда ускользало от моего понимания.
— Да ничего, я привыкшая.
Вздохнула Петра и вернулась к трапезе. Кажется, я всё испортил. Закончив с завтраком, девушка поднялась.
— Я помою посуду.
— Не утруждайся.
Я закинул последний кусок колбасы в рот.
— Я потом помою.
Забрав её тарелку, я сгрузил их обе в раковину.
— Раз уж ты уже одета, дай мне минутку и пойдём.
Собрался я быстро, благо, свиданием это считать нельзя. Да и не получится у меня это при всём желании, учитывая, при каких обстоятельствах была назначена эта прогулка, то и не удивительно, поэтому ограничился я той же одеждой, что была на мне вчера, благо она вполне ещё могла считаться чистой. Ну а то, как я выгляжу. Кому какое дело? Мы идём в тир, а не в оперу. А тир находится в подвале. В подвале холодно, так что всё логично.
— Ну что, пройдём?
Спросил я, выходя из своей комнаты. Петра сидела на диване, глубоко задумавшись. Одеяло было аккуратно сложено и покоилось рядом с ней.
— Ну так что?
Повторил я попытку привлечь к себе внимание девушки.
— У меня нет денег.
Тихо сказала она, не отрывая взгляда от поверхности журнального столика, где лежали её перчатки и маска. Судя по всему, она к ним за всё утро так и не притронулась.
— Не вижу проблемы.
Я подошёл к ней и сел рядом — размеры дивана вполне позволяют сидеть сразу четырём людям.
— Да и патроны стоят довольно дёшево. Сама понимаешь, спрос есть, и он не падает.
— И всё-таки я не хочу обременять тебя. Не обижайся, но для незнакомца ты уже слишком много для меня сделал, а другом мне тебя называть пока рано.
На такое мне оставалось только пожать плечами:
— Тогда называй знакомым. Имя моё ты знаешь.
После недолгой паузы Петра сменила тему:
— Почему ты вообще мне помогаешь?
Теперь она смотрела мне прямо в глаза, словно надеясь увидеть там все мои корыстные помыслы. Ага, щас, всё, что она там может увидеть — симбионт, если он захочет проявится, но он полностью прислушивается к моим советам и не саботирует моих решений. Если я сказал, что ему нельзя вылезать без веских на то причин, он не вылезет без веских на то причин. В сравнении с тем же Веномом, Красный на удивление спокоен и благоразумен, что мне очень нравится.
«Всё потому, что до слияния с носителем, мы не осознаём себя. Вань, сам же помнишь, когда мы только встретились, я и двух слов связать не мог. Мне была необходима база в виде человеческого мозга, на основе которой я и строил свою личность. Собственно, поэтому ты так легко смирился с тем, что мы теперь неразделимы. Я, вроде как, отдельная личность, но эта личность сформировалась под влиянием твоей.»
Приняв к сведению объяснение Красного, который, как оказалось, параллельно занимался самоанализом и выяснял ответ на вопрос «Кто я такой?», я, совершенно не кривя душой, ответил:
— Потому что могу и хочу. Какие ещё нужны причины? Я увидел тебя сидящей на крыше в депрессии и захотел помочь. Что в этом такого? Я тоже, может, хочу иногда побыть героем.
Видимо, не найдя в моём лице подвоха, героиня отвела взгляд.
— Например то, сколько вообще людей помогают другим просто так?
Заметив мой насмешливый взгляд, она сама себя одёрнула:
— Ладно, уел. Сколько людей готовы тратить своё время и деньги на то, чтобы помочь незнакомцу? Тем более, приведут его к себе в квартиру?
— Зато теперь я со спокойной совестью могу сказать, что спас супергероиню от ужасов депрессии.
На этот раз я смог спровоцировать девушку на тихий смех. Даже учитывая, что он был весьма недолгим, но я всё же засчитал себе одну маленькую победу. Поднявшись, я протянул ей руку:
— Пойдём?
Ответом мне было смущённое молчание, но руку она всё же приняла. Поднявшись на ноги, она взяла свои перчатки и маску, из-за чего снова пропала в своих мыслях.
— Ты чего?
На мой вопрос она тяжело вздохнула:
— Возьму с собой и выкину.
— Послушай.
Я подошёл к девушке и положил руку на плечо.
— Не торопись, ладно? Если оставишь их здесь, они никуда не денутся. Если захочешь — в любой момент сможешь выкинуть. Мне кажется, это не тот вопрос, который надо решать сразу после пьянки. Обещаю, если твёрдо решишь покончить с карьерой — отговаривать не буду, но тебе в первую очередь надо остыть.
После долгих раздумий девушка всё же согласилась:
— Да, наверное, ты прав.
— Вот и славно.
Позволил я себе ободряющую улыбку.
— А теперь пойдём.
И потащил её на выход, оставляя костюм Паучихи до вечера дожидаться своей участи в квартире.
Не сказать, что тир находился близко, но и не то, чтобы очень далеко. Тот самый случай, когда можно прогуляться, но и доехать жаба не задушит. Добираться решили пешком, потому что если Петра будет ехать в транспорте, то у неё будет время на то, чтобы погрузиться в свои мысли, а, учитывая, что ни о чём хорошем она сейчас думать не может, то надо это срочно исправлять, забивая голову девушки положительными эмоциями.
Тир в первую очередь поможет ей выпустить пар, по крайней мере, я на это надеюсь, но вести её туда с горячей головой —
