– Пассажирская капсула возвращается к шаттлу, – сказал Чехов с облегчением. Что бы ни прибыло на "Энтерпрайз", оно не собиралось немедленно атаковать корабль. На обзорном экране пассажирская капсула возвращалась к двигательному отсеку.
Деккер появился на мостике, и направился к научной станции. Капитан повернулся к нему, и Деккер испугался тому, что увидел на его лице; абсолютно чужой взгляд Кирка. Он смотрел почти как… Ногура!
– Я хочу, чтобы вы выслушали это, мистер Деккер, – сказал Кирк, нажимая на кнопку прослушивания корабельного журнала. "Журнал капитана, дополнение. Запись одобрения для мистера Деккера, за правильные и точные действия, которые он совершил, отменив мой приказ о применении фазера в пространственно-временной воронке. Его знания и быстрые действия спасли корабль. Конец записи. Кирк".
– Спасибо, капитан, – сказал Деккер.
Кирк почувствовал облегчение от того, что Деккер не сказал, что он просто выполнял свою работу или что-то вроде этого. Одобрение было за работу, сделанную исключительно хорошо.
В этот момент двери турболифта открылись. Фигура в строгом темном плаще была высокой, стройной… глубоко сидящие, почти горящие глаза и быстрый острый взгляд.
Это был Спок!
Глава 13
Кирк казался оглушенным: "Спок…! Спок, откуда…? Почему…?" Затем он улыбнулся и протянул Споку руку. Но вулканец повернулся, игнорируя приветствие Кирка, и направился к научной консоли, за которой сидел Деккер.
"Коммандер, если можно…" Голос Спока прозвучал необычно невыразительно для Деккера. Это был и не был вулканский голос, известный по старым записям с "Энтерпрайза". Но больше всего Деккер удивился собственному необычному чувству благоговения при появлении Спока.
Первому помощнику потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что Спок хочет занять его место за научной станцией. Он поспешно встал на ноги, пытаясь показать, да, конечно! Деккер знал безо всякого хвастовства, что он был по крайней мере также хорош, как любой другой человек за этой станцией, но сейчас он был больше похож на любителя, уступающего клавиатуру профессионалу. Спок скользнул в кресло, сосредотачиваясь на вычислениях, подбирая ключи к управлению восстановленными системами.
Деккер не почувствовал разочарования, наблюдая за ним. Длинные пальцы Спока играли на тщательно упакованных блоках селекторов, синтезаторов и регуляторов с ошеломляющей скоростью, и каждое касание было абсолютно точным.
– Я проверял ваши передачи Звездному Флоту, капитан, – сказал Спок тем же спокойным тоном. – И я осведомлен о ваших проблемах с двигателями.
На огромном количестве экранов научной станции показания стремительно возникали и пропадали, ставя в замешательство Деккера – а затем он был куда более поражен, вспомнив, что Спок никогда раньше не сидел за этой моделью консоли, хотя она отражала рекомендации, которые он оставил в научном журнале.
Спок помедлил, считывая информацию с дисплеев. Затем он повернулся к Кирку, все еще без выражения: "Предлагаю свои услуги на должность офицера по науке". Облегчение Кирка было абсолютным. Если был какой-то способ быстро получить варп-скорость, то этот способ только что прибыл. Кирк повернулся к Деккеру:
– Если наш старший помощник не возражает…
– Конечно, нет, – быстро сказал Деккер. – Я хорошо осведомлен о профессионализме мистера Спока.
Молодой офицер начал забывать разочарование, испытанное им недавно. Как Спок появился именно в этот момент? Было ли это как-то устроено Джеймсом Кирком? За последнюю пятилетнюю миссию, "Энтерпрайз", под командованием капитана Кирка, много раз совершал невозможное. Если Спок пришел сюда сам, это, по крайней мере, происходило из хорошо известной дружбы между этими двумя. И профессиональное восхищение Спока Кирком было также хорошо известно. В любом случае, суждение Деккера о Кирке снова начало медленно расти.
Чехов вернулся на свою станцию, все еще ошеломленный после того, как увидел Спока у кабины шаттла.
– Мистер Чехов, – сказал Кирк. – Запишите подтверждение полномочий мистера Спока в Звездном Флоте и внесите его в списки экипажа как офицера по науке.
Хотя Кирк был также потрясен, как остальные, он был рад почувствовать, что он очнулся первым, и теперь смотрел на все это с уровня командного положения. Но он все еще чувствовал боль, вызванную таким резким и неожиданным напоминанием его дружбы и привязанности к Споку. Однако, новое поведение Спока предостерегало Кирка от личных взглядов в этот момент.
Спок внезапно оторвался от научной станции.
– Для подтверждения необходимой формулы топлива нужно взаимодействие со старшим инженером, – сказал Спок. – Я могу пойти туда немедленно, если у капитана ко мне нет вопросов.
Кирк почувствовал, что теперь, наконец, он полностью управляет этим кораблем и этой миссией.
– Действуйте, Спок, – сказал Кирк. – Делайте что угодно, чтобы получить варп-скорость как можно быстрее!
Не дав никакого знака подтверждения, Спок повернулся и направился к турболифту. В это момент один из них как раз прибыл, впустив на мостик доктора Маккоя и Кристину Чэпел. Было очевидно, что Спок намеревался проигнорировать и их, как он сделал с другими хорошо ему знакомыми людьми на мостике – но они вошли слишком быстро и блокировали ему путь.
Когда Чэпел впервые увидела его, она почувствовала почти удушающую боль. И теперь она стояла перед ним, проклиная себя за глупый вид, пытаясь придумать простое приветствие. Она ненавидела глупую улыбку, появившуюся на ее лице. "Мистер Спок…!!"
Маккой почти также безуспешно пытался скрыть свою расположенность: "Спок, я всегда рад видеть вас!"
Взгляд Спока, быстро прошедшийся по ним, был настолько полностью лишен интереса, что даже удар по лицу был бы добрее. Он словно намеренно совершал жестокость. Кирк подошел было, намереваясь вмешаться, но сдержался, и вернулся назад.
"Это то, что мы все чувствуем, мистер…" – начала Ухура, надеясь убедить Спока в искренности приветствия всех, но она замолкла, когда тот же холодный, безразличный взгляд остановился на ней в середине предложения.
Кирк заметил, что, исключая необходимые дежурные ситуации, Спок, очевидно, намеревался полностью и объективно игнорировать всех членов команды. Причины этого могли быть также интересны, как то, что привело его сюда. Может, и также болезненно. Кирк решил, что не будет задевать Спока напоминание, что боль может быть обоюдоострой.
Он подождал, пока вулканец подошел к турболифту. Затем:
– Мистер Спок! Добро пожаловать на борт!
Спок заколебался на мгновение – Кирк знал, что его голос был достаточно искренним, чтобы вызвать воспоминания в вулканском разуме. Но хотя он замер на мгновение, Спок вошел в турболифт. Двери закрылись, скрывая его.
Не смотри дареному вулканцу в уши, – сказал Маккой. Кирк усмехнулся. Утверждение Боунза было абсолютно бессмысленно, но само присутствие Спока, казалось, обещало, что скоро все будет хорошо.
Глава 14
– Теперь возможно продолжать без меня, – сказал Спок главному инженеру.
– Да, конечно, – в голосе шотландца было явное раздражение. – Жаль только, мы пропустим звук вашего сладкого смеха. Спок игнорировал это так же, как протянутую руку инженера два часа назад.
Черт побери, Спок! Монтгомери Скотт не привык быть игнорированным – и особенно здесь, в своих собственных владениях. Но что за великолепным инженером был бы вулканец! Это определенно его призвание.
Давно привыкший к логике Спока, Скотт тем не менее был глубоко поражен. После часа работы за инженерной консолью Спок отключил компьютер, снабжавший его тестовыми формулами и сведениями о двигателях. Потом Спок, казалось, смотрел в пустоту дюжину длинных минут. В конце концов, с полнейшим бесстрастием, он предложил формулу топлива, которую компьютер признал на волосок от идеальности! Формула немедленно была загнана в симуляторы, бывшие на полном ходу.
По ту сторону консоли Скотти огромный реактор вспыхнул почти ослепляющим светом, показывающим, что клапаны антиматерии теперь работают правильно.
Скотт знал, что этот мощный гул мог быть слышен и на мостике. Его мониторы показывали, что каждый отдел и подотдел огромного корабля сжалось во второй попытке достижения варп-скорости.
Спок направился на противоположный конец инженерного отсека. Здесь, в лабиринте генераторов и паутине поддерживающих конструкций, находилось множество небольших комнат, которые некоторые архитекторы-психологи запроектировали как удобные частные альковы. В некоторой степени, это было самое приятное место на корабле – случайный дизайн запоздалой мысли, без целеустремленной эффективности остальных отсеков корабля. Здесь члены команды могли отдыхать в одиночестве или с новыми друзьями.
