Наконец, лифт остановился. Елена застонала.
— Какого чёрта это было, пап?
— Телепортация, медвежонок, новейшие технологии. Прости, что тебе приходится это терпеть. Но поверь мне, с каждым разом становится легче.
Двери открылись.
Я услышал голос прежде, чем увидел его обладателя.
— Жако Лемьер, вы арестованы по обвинению в государственной измене.
Двое мужчин схватили меня за руки и стащили с сиденья.
— Папа! — выкрикнула Елена.
— Всё хорошо, медвежонок. Я этого и ожидал.
— Прости, Жак! — донёсся до меня голос Гельмута. — У них печать Древних. Я ничего не мог сделать. Но клянусь, что обязательно вытащу тебя.
— Не клянись.
— Папа!
— Не переживай, Елена, — произнёс Люциан. — С твоим папой всё будет в порядке.
— Нет, ты не понимаешь, — паниковала она. — Он не делал того, в чём его подозревают.
— Мы знаем. Всё хорошо. У него, наконец, будет возможность объяснить всё. Понимаешь?
— Я в порядке, медвежонок, — выкрикнул я, пока на меня надевали наручники.
— А наручники обязательны? — Мэгги подошла ближе и приобняла Елену.
— Мэгги, пожалуйста…
Одно слово, но в нём было всё.
— С нами она в безопасности, — сразу поняла она. — Даю слово.
— Спасибо. Скоро увидимся, медвежонок, — успел сказать я напоследок, перед тем как меня увели от моей девочки.
Они зачитали мне мои права и усадили в фургон, стоявший на улице.
Гельмут где-то позади кричал в трубку, требуя адвоката.
Я знал, что он поддержит меня, и что Елене рядом с ними ничего не грозит.
Этого я и хотел: получить возможность выступить перед Древними, объяснить свои действия, рассказать, кого я защищал на той стороне на протяжении последних шестнадцати лет.
* * *
Слушание не стали откладывать в долгий ящик. Юристы, которых нанял Гельмут, тоже прибыли быстро.
Я рассказал всё.
— Есть ли у вас какие-либо доказательства, помимо самой девочки? — уточнил мой новый адвокат, Рикус.
— Моё слово само по себе имеет вес.
— Жако, многое изменилось за эти пятнадцать лет. Без влияния короля Альберта Древние уже не те, кем должны были быть.
— Ладно. Что ж, есть ещё Блейк. Он не тёмный. Нападение на дворец было его попыткой помешать ей. Он знает, кто она. Вот почему он прилетел за ней в Тит.
— Это может сработать, — Рикус почесал щеку. — Ещё что-нибудь? Генетический тест? Письмо короля или королевы?
— Нет, мы хотели её защитить. А подобные улики могли поставить её жизнь под угрозу, верно? — я с трудом сохранял терпение, отвечая на эти дурацкие вопросы. — Мы не думали, что они погибнут, Рикус. По первоначальному плану, они сами должны были объявить об этом. Максимальная секретность. Полная безопасность. Никаких вещественных доказательств.
Он вздохнул.
— Они могут вызвать её и допросить.
— Хорошо. Нельзя только, чтобы они проводили на ней эксперименты. Она член королевской семьи. Я буду сражаться за неё, как делал все эти годы.
Рикус кивнул.
Два часа спустя я стоял в окружении юристов перед Древними.
Моя история заняла много времени. Я рассказал, как мы перенесли Елену через Стену. Зелье, которое мы дали Каре, было незаконным. Тания, чьё отсутствие вызывало у меня чувство горечи, и я убили малышку — по крайней мере, так решат Древние, если не поверят остальной части моей истории.
В зале заседания собрались все мои старые знакомые. Многие драконы пришли выказать мне своё уважение. Они знали меня, ещё когда я был при Луи. Другие видели во мне, как минимум, равного.
Древние внимательно слушали каждое слово, не задавая вопросов, после чего удалились для принятия решения.
Ожидание было мучительным. К моменту их возвращения я чуть было с ума не сошёл от беспокойства.
— Мы должны увидеть эту самопровозглашённую принцессу.
— Она не самопровозглашённая, ваша честь! — воскликнул я. — Я говорю правду. Если бы дракон королевы не была бы такой трусливой…
Голос Тании прогремел с порога:
— Я не трусливая.
— Схватить её! — скомандовал глава службы безопасности.
— Не посмеете. Я всё ещё дракон королевы, даже после её смерти. Она была моим дентом. Я бы никогда её не предала. Единственным моим преступлением было то, что я пожертвовала своей дочерью, последовав предсказанию… чтобы спасти наш мир.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Древние затихли.
— Ирэн сказала мне, что одна не выживет, а двое смогут, — продолжила Тания ровным и уверенным голосом. Как ей удаётся говорить об этом так спокойно? — Благодаря Каре принцесса жива. Я покинула принцессу, хотя должна была позаботиться обо мне. Это моё второе преступление, если уж придираться. Жако говорит правду.
Она вышла вперёд и рассказала свою историю — всё, с самого начала. О том, как Альберт хотел рассказать Роберту, но не сделал этого, потому что она отговорила. Роберт был бы с ними, но его внимания требовал маленький Рубикон. Тания подчёркивала, что это была её вина, а не короля. Они сделали всё, чтобы защитить Елену, единственную наследницу. Тания тоже описала, как я разыскал их спустя три дня на той стороне. Она указала на меня.
— Я обязана этому дракону жизнью. Как и наследница рода Мэлоунов. Каким бы ни было ваше решение, я приму любое наказание за него.
Меня как молнией прошибло.
— Ты в своём уме?
— Тишина! — выкрикнули несколько Древних в унисон.
— Вы оба совершили государственную измену, — объявил Дюклин. — Нет никаких весомых доказательств того, что девочка является наследницей короля Альберта и королевы Катрины. Рубикон стал тёмным и напал на принца Тита, потому что счёл того угрозой. Если в ближайшие две недели вы сможете представить более веские доказательства, я отменю приговор. В противном случае вас обоих ждёт смертная казнь. Через две недели, начиная с сегодняшнего дня.
У меня вышибло весь воздух из лёгких.
И у Тании тоже.
Нас обоих окружили стражники.
— Я вытащу тебя, Жако, — выкрикнул Гельмут в коридоре, пока меня с Танией вели в тюрьму. — Клянусь, мы что-нибудь найдём.
Но нечего находить. Я лично позаботился об этом шестнадцать лет назад.
Через две недели я умру. Как, чёрт подери, вовремя.
Елена там, где она должна быть. Знает правду о себе. С ней всё будет хорошо.
Это всё, что имеет значение.
* * *
Дни проходили один за другим. Мои глаза уже привыкли к темноте.
Тании удалось сбежать. Она была Зелёным Паром — одним из сильнейших драконов. Неудивительно, что она оказалась драконом Катрин. Такая же неукротимая, как её наездница.
Она хотела освободить и меня, но я отказался.
— Ты не заслуживаешь смерти.
— Моё время пришло. Я прожил долгую жизнь. Теперь я готов покинуть этот мир.
Она покачала головой.
— Ты нужен ей.
Я усмехнулся.
— И чем же я смогу ей помочь, будучи беглым преступником? Нет, больше я жить в бегах не буду. Уходи без меня.
Слёзы наполнили её красивые глаза.
— Я знаю, что ты мне не поверишь, но я всё ещё люблю тебя, Жако. Всем сердцем. Когда встретишь Кару, скажи ей, что мне очень жаль.
Я кивнул, и она ушла.
Время продолжало идти. Я потерял счёт дням. Часть меня жалела о том, что я не пошёл с Танией.
В конце концов, за мной пришли. Не стражники. Эмануэль и Гельмут. Я резко подскочил от неожиданности, когда стражник, сопровождавший их, открыл дверь моей камеры.
— У нас, возможно, есть доказательство, — начал Гельмут с каким-то маниакальным азартом. — Увидим через час.
Я попытался не обращать внимания на вспыхнувшую надежду.
— Какое доказательство?
— У Альберта был план на случай непредвиденных обстоятельств — если с ними что-то случится. Тайное хранилище, которое они построили для Елены. Только её кровь может открыть его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да ты шутишь.
— Нет. Другое дело — Тания. Она сбежала.
— Они бы никогда не смогли удержать её, — сказал я.
На его лице отразилась тоска.
— Прямо как Кейт.
— Как там Елена?
