в город и снять проститутку? Если все дело только в этом, то Джек мигом решит эту проблему. Да, наверняка влечение, которое он испытывал к Мадлен, было связано с его долгим перерывом.
После ранения он, конечно, не занимался любовью с женщинами. Позже, когда это время от времени случалось, то приходилось делать все с наибольшей аккуратностью. И Джек не мог в полной мере насладиться процессом, он сдерживал огонь внутри. Зато сейчас Джек физически чувствовал себя вполне здоровым.
Он потер наполненные песком глаза от очередной бессонной ночи. Джек стоял у окна своей спальни, наблюдая за тем, как Мадлен, Миранда и Кевин проводили вместе время. И снова без него. И снова по его инициативе. Внезапно Кевин удрал от них.
«Наверняка пошел за конфетами на кухню» — пришла к нему мысль и заставила усмехнуться.
Вчера Джека сразило то, насколько хорошо Мадлен успела узнать Кевина всего за две с половиной недели. Когда она сказала, что в расстройстве Кевин бежит именно в свою комнату, у него чуть не отвисла челюсть. Точнее, она чуть не отвисла в момент, когда он осознал, что ничего не знает о своем брате. Хотя это было очевидным, ведь Джек ушел на войну, когда тот был слишком маленьким. Но этот факт не переставал разливать в нем горькую досаду.
Миранда сидела на скамье, накручивая на палец волнистый локон, а Мадлен ходила взад-вперед, читая вслух какой-то журнал. Простенькое домашнее платье обозначало границы ее прелестных широких бедер.
«Были ли у нее мужчины?»
Вряд ли, поскольку Мадлен была христианского закала. Оглядев ее красивое лицо, украшенное мантией черных длинных волос, в Джеке закрались сомнения. Мадлен казалась ему слишком красивой, чтобы не воспользоваться своими чарами. Вспомнив их первую встречу и то, какой она была зажатой с ним, Джек вынес, что Мадлен чиста даже для первого поцелуя.
Она подняла глаза к его окну. Силой воли оторвав от нее свой взгляд, Джек развернулся и пошел к выходу. Он приказал седлать коня. Джек хотел покинуть стены своей комнаты, кабинета и в принципе дома. Ему было необходимо проехаться верхом. Он нуждался в этом, как в воздухе.
«Быть может, все-таки заехать на Уэст-стрит и снять куртизанку?»
Его немного тормошило необъяснимое притяжение к Мадлен. Джек хотел от него избавиться, но не мог. Словно магнитом его тянуло посмотреть на нее, сказать ей что-то, отметить про себя особенности ее внешности или поведения, запомнить то, что она говорит. Да, Мадлен хорошо дополняла этот дом и его обитателей. С ней всем было легко и просто, даже ему, Джеку. Мадлен была легкой, как перышко. Она интересный собеседник, добрая и скромная. Вполне понятно, почему Миранда была от нее без ума и яростно встала на защиту, когда Джек собирался ее увезти обратно.
Прыгнув в седло, Джек похлопал Кайроса, на что конь бодро мотнул головой. Он поехал галопом в город, не зная, куда именно направлялся. Джек не желал видеться с кем-то, кто станет спрашивать его о самочувствии и выражать сожаление о Крисе. Он не хотел сталкиваться с этими формальными и безразличными фразами. Джек мог бы заехать в клуб, там было наиболее спокойно днем.
Подъехав к Блайнд-хаусу, Джек привязал жеребца. Погладив непослушную гриву Кайроса, он оставил его с обещанием скоро вернуться.
Внутри, все было тихо. Джек обвел глазами темный зал: почти все столы заняты азартными играми. В основном играли в карты. Он сел за один пустой, находящийся у завешенного окна. Джек заказал виски, который принесли в ту же минуту. Он сделал обжигающий горло глоток.
— Твою мать, это же Херефорд! — воскликнул джентльмен в синем сюртуке и крепкого телосложения.
Дернувшись, Джек выдохнул. Гарри Эштер — еще один старый друг с мощным, выносливым телом и добродушным нравом. Он занимался боксом, однако последний проигрыш со своим заклятым соперником, как он слышал, заставил его увеличить нагрузку и работать еще интенсивнее.
— Гарри. — Джек встал, и они скрепили приветствие рукопожатием. — Опять добавил себе пару мускул. Не понимаю, как ты еще ходишь?
Они присели за стол.
— Приходится. Я готовлюсь к реваншу, поэтому стараюсь держать себя в форме. А ты, вижу, тоже оправился. Куда всадили?
Джек показал место ранения. Гарри негромко присвистнул.
— Да уж, ты везунчик! Благодари своего ангела-хранителя. Среди нас немногие знают о том, что тебя комиссовали, лишь единицы.
Джек удивленно уставился.
— Я было подумал, что об этом знают все в Херефорде и в Лондоне.
Гарри покачал головой, опершись на руки, сложенные на столе.
— Не-е-т, посвящены только наши. Мы не хотим, чтобы тебе это как-то навредило. Но молчать, не вызывая подозрений о твоем возвращении, тяжело. Ты бы сам дал нам добро оповестить о том, что тебя комиссовали. Иначе слухи расползутся такие, будто ты сбежал.
Внутри него поднялась ярость.
— Я не трус! Но… Если это единственный способ остаться с честью, то ладно. — Джек отмахнулся. — Расскажите всем правду. Я только не хотел, чтобы домашние узнали об этом.
— Почему? — изумился Гарри.
Если кто-то пустит сплетню, что Джек прикрылся положением и ушел из армии, он не переживет этого бесчестия. Джек застрелится, но не станет с этим жить! Для кого-то такое может показаться нормальным, ведь он виконт, а для некоторых станет поводом почесать языки. Услышав о его позоре, что о нем подумает Мадлен? Хотя она уже знала правду. Его больше беспокоила Миранда, которая ни сном ни духом о его ранении.
— Я им не рассказал, — ответил Джек.
— Ах ты грязный жулик! — разнесся грозный крик на весь зал.
Джек и Гарри оглянулись на соседний стол, от которого попахивало дракой. Один рыжеволосый джентльмен схватил другого за галстук и повалил на стол, отчего яркая колода карт посыпалась на пол.
— Эй, успокойтесь! — Гарри поспешил на выручку.
Он завел руки нападавшего сзади, плотно удерживая его. Джек также обхватил в кольцо другого, но более крупного мужчину.
— Он скрыл от меня полколоды в своих чертовых рукавах! — с брызгами слюней орал прыткий рыжеволосый мужчина, его глаза покраснели.
— Вранье! Как ты смеешь меня обвинять? Готовь пистолет и врача себе в помощь! — угрожал второй.
Все глазели на них в ожидании кровавого зрелища. Джек с трудом подавлял крепыша. Его дергания локтем задели рану в боку, Джек поморщился. Охватившее его раздражение заставило немыслимой силой усадить брыкающегося мужчину на стул.
— Сядь, я сказал! — рявкнул Джек, что тот все-таки подчинился, сверля глазами неприятеля. — И ты. — Под его жестким напором Гарри настороженно разомкнул руки, и тот опустился на стул с недовольным лицом. — Если у
