Она дана ему свыше
Глава 1
Графство Херефордшир, 1811 г.
Этой ночью майский ливень сопровождался сильной грозой. Да такой, что маленький хилый домик Мадлен от каждого громыхания приводило в дрожь. Иногда даже сыпался потолок. Но она, будучи уверенной в своем убежище, продолжала спокойно топить печь, подкидывая новую порцию дров. Благодаря небольшим размерам в помещении быстро разлилось тепло.
Бах! И снова гром. Мадлен верила, что завтра ее ждет замечательный день, несмотря на стихийное безобразие на улице. Закипел чайник, и девушка поспешила снимать его с огня. Из-за неимоверной усталости он показался ей неподъемным. Ноги и руки ее отяжелели от очередного трудного дня в доме мистера и миссис Хопкинс. Она преподнесла к глазам небрежные ногти на давно огрубевших руках и, испытав досаду, спрятала их в сжатые кулаки.
Помимо нелегкой ежедневной работы, Мадлен перед грозой пришлось натаскать им пять ведер угля и перемыть нескончаемую гору посуды, которую оставили их гости.
— Чаепитие, — как говорила миссис Хопкинс, подгоняя ее хлопками, — вне времени. Я не поощряю тунеядства, девочка, так что быстрее подавай к столу.
И хотя Мадлен злилась на эту вредную старую женщину, она смиренно понимала, что это ее работа. Мадлен медленно выдохнула и забыла о своих неприятных работодателях. Зато, работая каждый день на износ «прислугой на все руки», она забывала о тоске по матери.
Ее мать Фелиция Ривз была доброй гувернанткой. Хотя часто люди всех слоев социума относились к человеку этого статуса неуважительно. Благодаря вере, которая поддерживала ее, Фелиция успевала работать и растить маленькую Мэдди, не держа ни на кого зла. Ну, может, только на саму себя.
Мадлен приготовилась пить чай. На ее скромном деревянном столике лежал один хлеб и отварная морковь. И она была благодарна небесам за то, что имела на своем столе хотя бы такую малость. Ела она не так много, как, например, Хопкинсы, но это не помешало ей приобрести к девятнадцати годам широкие бедра, которые смущали Мадлен. По юности она нередко могла выслушать от сверстников колкие замечания о ее округлостях, а взрослые юноши норовили даже ущипнуть, называя сладкой булочкой. На удивление полными у нее были только бедра, остальные части тела оказались более чем стройные. В детстве мама в ответ на упреки Мадлен о своих недостатках с любовью хвалила ее красоту. И только иногда, глядя в ее серые глаза, Фелиция грустила.
Раньше Мадлен думала, что это из-за нее. Будто она что-то сделала или сказала не так, но теперь ей была открыта правда. Три года назад перед кончиной мать, лежа в своей постели, рассказала ей все.
— Нет! Как это возможно? — не верила Мадлен.
Прокашлявшись, Фелиция ответила:
— Да, дорогая, это правда. — Мать, набрав воздуха, продолжила: — Скоро я покину тебя, и я не хочу оставлять тебя одну. Вот. — Она протянула дочери трясущейся рукой свернутый мятый листок. — Возьми. Это поможет тебе.
Мадлен, развернув лист, ошарашенно взглянула на нее.
— Саймон и Сэмюэл Смит?
— Ты должна их найти.
— Зачем, мама?
— Затем, что они смогут тебе помочь, — прошептала Фелиция из последних сил.
Мадлен встала в позу, сложив руки вместе.
— Нет, с тобой все будет хорошо. Ты поправишься, мама. И нам не нужна ничья помощь.
— Мэдди, не упрямствуй! — попыталась строго произнести Фелиция, сжав под собой простыню. — Девочка моя, я виновата перед ними. Я поступила неправильно, совершила большой грех. — Она в грусти опустила глаза. — За все теперь отвечу перед Господом. Ты уж помолись за меня и не забывай то, чему я тебя учила.
Мадлен бросилась к кровати, чуть не плача и поднеся влажную тряпку к носу.
— Мамочка, я никогда не отступлюсь. Ты только не нервничай. Ты ни в чем не виновата, не говори больше так. — Дочь попыталась ее успокоить, приглушенно говоря через мокрую ткань.
Фелиция мечтательно вздохнула с хрипом в горле, поглаживая голову Мадлен.
— У тебя красивые волосы. — Мать сделала попытку улыбнуться, но вышло очень слабо, даже не заметно.
Мадлен, ласково вырисовывая узоры на ее ладони, сказала с оживлением:
— Да, черные, как сажа.
Из груди Фелиции вырвался хрип, похожий на смешок.
— Нет, как темная ночь. Ты у меня настоящая красавица. — Она помолчала и в следующую минуту молвила: — Пообещай, — сжав ее руку, настаивала Фелиция, — что найдешь их.
Мадлен отвела взгляд.
— Пообещай!
— Хорошо, обещаю, — выдохнула она.
Спустя три года Мадлен так и не выполнила обещание, данное матери в ту ночь. Ведь она всегда успеет это сделать, верно? Просто пока она не собралась с духом, чтобы заявиться в чужой дом нежданно-негаданно, разрушив всем жизнь. Но сделать это когда-нибудь все-таки придется.
Очередной гром заставил домишко прийти в тряс. Мадлен, закончив трапезу, убрала со стола и принялась готовиться ко сну. Оставшись в одной сорочке, девушка расчесала длинные черные волосы. Позже, встав на колени и сомкнув ладони над кроватью, Мадлен закрыла глаза и начала читать молитву. Дождь усилился. Вдруг вместе с грозой распахнулась дверь, на пороге которой стоял человек, держась о косяк.
Мадлен вскрикнула от ужаса и прижалась спиной к кровати, больно ударившись ею о деревянный край.
— Кто вы?!
Кажется, незнакомец еле стоял на ногах. Его лицо скрывали тени дома и капюшон. Он молча сделал несколько шагов вперед и упал обессилевший. Мадлен бросилась быстро закрывать дверь и на этот раз на защелку. Поглядев на гостя в промокшем красном плаще, она боязно перевернула его на спину и увидела лицо юной девушки.
Мадлен ахнула и немедленно приступила к скорой помощи бедняжке. Ее затрясло. Приложив ухо к груди и пощупав пульс, она убедилась, что та жива. Сняв плащ, Мадлен дрожащими ладонями ослабила стягивающие силки корсета. Незнакомка жадно втянула воздух, но все еще была без сознания. Она побежала за стаканом с водой и, отпив, прыснула ей в лицо. Сердце Мадлен заколотилось от страха.
Девушка вяло приоткрыла глаза и слабо выдохнула:
— Моя мама… — Она вновь потеряла сознание.
Благо, незнакомка была жива и, по всей видимости, здорова. В облегчении холодный пот отступил. Мадлен ее осмотрела и дала попить. Она без труда положила ее на свою кровать, ибо девушка была худенькой и легкой. Заботливо накрыв ее одеялом, сама она легла на полу у печи, подстелив солому и принакрывшись пледом. Мадлен помолилась за здоровье своей незнакомки и быстро уснула.
Ясным ранним утром Мадлен вышла в поле, чтобы собрать рапс и ромашку. Этими
