тянула к ней руки, а потом перевернулась. Поползла к игрушкам, которые лежали на кровати. Лариса восхищенно похвалила ее.
— Проблем нет? — спросил Герман Егора.
— Да. Она поела. А потом играла.
— Из тебя хороший нянь.
— Пап, я думаю…
— Меня это не интересует, — ответил Герман.
— Даже слушать не будешь? — хмыкнул Егор. Они прошли на кухню. Герман поставил чайник.
— Не хочу. Хотя я знаю, что ты хочешь вернуться к матери и не дать ей продать компанию.
— Нет. Я думаю, что всего добьюсь сам, — ответил Егор. — А вот тебе деньги понадобятся. Найди Ларисе психолога. Еще я думаю, что вам лучше сменить квартиру. Ей здесь плохо. Из-за этого она и сорвалась. Мы хоть и сделали ремонт, но это не поможет избавиться от воспоминаний. Что я предлагаю. Давай я продам свою однокомнатную, а на эти деньги вы возьмете квартиру в новом доме. Как думаешь?
— С чего такая щедрость?
— Не знаю. Просто подумал, что так будет для вас лучше.
— А эта квартира? Себе возьмешь?
— Нет. Я тебе сказал, что хочу добиться всего самостоятельно, — ответил Егор. — Оставлю только машину. Остальное твое.
Герман молчал. Он побарабанил пальцами по столешнице.
— Тебе еще нужно закончить учебу.
— Закончу, — ответил Егор. — Это мои проблемы.
Лариса прошла с малышкой в ванную. Что-то напевая под нос. Выглядела она, как обычная молодая мать, но при этом Герман заметил ее напряжение. Поэтому зашел в ванную, чтобы помочь. Как раз вовремя. Лариса включила горячую воду, но при этом забыла включить холодную и проверить. Герман все это устранил.
— Так, Лариса, пока я Надю переодену, а ты завари нам чай, — велел он.
— Почему? Не доверяешь?
— Доверяю. Но я хочу чаю. А у тебя получается его вкусно заваривать, — ответил Герман, уходя малышку.
Все же она продолжала быть не в себе. Это его вначале напрягло, но он был к этом готов. В больнице сняли лишь обострение. Никто не говорил, что к нему вернется прежняя Лариса, которую он знал раньше.
— Я согласен на твое предложение, — сказал Герман, Егору.
— Хорошо, — согласился Егор. — Вы можете эту квартиру сдать.
— Может так и сделаю, — ответил Герман. Потер переносицу. — Мы это все решим позже.
— Мне лучше уехать? Ты об этом намекаешь? Мавр сделал свое дело. Мавр может быть свободен.
— Без обид. Но пока ты лишний.
— Я понял, — ответил Егор. — Здесь твоя жизнь…
— Да, здесь моя жизнь. У меня на руках две больные девочки. Вот поверь, мне сейчас не до твоих мыслей и переживаний. Ты взрослый парень. Я могу тебе сказать спасибо. Могу принять твою помощь. Но вот бегать за тобой и гладить тебя по голове не буду. Найди себе девочку и пусть она тебя гладит.
— Ты не говорил, что у Нади проблемы со здоровьем.
— Неврология. У нее проблемы с сердцем. Не совсем правильно работают внутренние органы. Что-то может с возрастом пройти, а что-то нет. Но я тебе об этом не говорил, потому что это тебя особо не касается.
— Мне не надо к тебе лезть?
— Не в этом дело. Тебе просто надо начать жить самостоятельно. А вот Ларисе перестать надеяться лишь на себя, — сказал Герман.
— Я тебя понял, — сказал Егор.
— Без обид.
— Даже не думаю. Звони, если понадобиться помощь, — сказал Егор.
Выпроводив Егора, Герман вместе с Надей, подошел к Ларисе. Она заварила чай и теперь чистила яблоко.
— Хочу сделать чай с яблоками. Будет приятный вкус. Помнишь, как твоя мама заваривала чай с малиной и смородиной? И совсем не признавала лимон.
— Помню, — ответил Герман. Дал Нади кусочек яблока. — Знаешь, я вначале надеялся, что все наладиться и довольно быстро. Сейчас я в этом не уверен.
Лариса замерла. Потом продолжила чистить яблоко. Только теперь делала это быстро.
— Ты болеешь. Болеешь сильно. И это мы не сможем изменить. Тебе нужно это признать, как и мне.
— И что дальше? Я говорила, что это плохая идея. Нам не надо было расписываться.
— Почему? Наоборот. Я уверен, что это была хорошая идея. Но нам надо немного пересмотреть наши с тобой отношения.
— И как?
— Теперь ты помогаешь мне, а не я тебе. Я отвечаю за нас, а не ты.
— Почему?
— Ты можешь навредить ребенку и себе. Не специально.
— Это из-за таблеток.
— Из-за всего. Но в этом нет ничего страшного. Ты столько лет тратила, живя для других, но теперь надо пожить для себя.
— У меня не сильно это получилось.
— Хочешь я покажу тебе фотографии Ольги? Мы с ней недавно переписывались. Она не знала о случившемся.
— И?
— Хотела приехать, но мы договорились, что сами к ней приедем в новогодние праздники.
— Как она?
— Замужем. Счастлива. У нее замечательная дочка и маленький сын. Недавно она с мужем сделала ремонт.
— А учеба?
— Оля окончила техникум. Не помнишь?
— Нет.
— Она фармацевт.
— Точно. Я забыла, — ответила Лариса.
— Но ведь это твоя заслуга. Ты ее уговорила туда поступить. Поддержала. Сколько с ней за учебниками просидела. Ты же всегда была умной.
— Я не помню. У меня в последнее время сильные проблемы с памятью.
— Знаю. Поэтому и напоминаю, что ты уже сделала столько, сколько многие не могут сделать за свою жизнь. А помнишь других? Малышей? Без тебя бы они пропали. Как бы ты не злилась на мать, но ты всегда их принимала в свой дом. Всегда была рядом с ними. Ты молодец. Но теперь пора сбавит обороты. Пора принимать заботу. Особенно когда у тебя больше нет сил сражаться самой.
Надя потянулась за ножом, который Лариса отложила в сторону. Лариса этого не заметила. Она разложила яблоки по чашкам. Начала заливать их заваркой, а потом кипятком. Герман переложил нож подальше от Нади. Взамен дал ей ложку.
— Наверное, ты прав, — сказала Лариса. — Я постараюсь больше не тянуть одеял на себя. Ты прав, мне надо научиться доверять тебе.
— Со временем научишься.
Эпилог
Егор помогал перевозить вещи на новую квартиру. Лариса держала за руки Надю, которая училась ходить по пустой и пока ничем толком не заставленной комнате. Он так и не смог понять, как относиться к этой женщине, которая резко появилась в его жизни, из-за фотографий которой отец разошелся с матерью, но при этом которая казалось была всегда. Хмурая, настороженная, с редкой улыбкой — она должна была вызывать раздражение, но Егор этого не испытывал. Эта женщина просто была. Рядом с ней его отец выглядел расслабленным и счастливым. В последнее время Егор видел его с постоянной улыбкой на лице.
