со своими чувствами и пытаясь избежать смущения, я закрыла ладонью глаза, выдохнула и смело взглянула на парня.
– Возможно, но… – Я не успела договорить, потому что Джонатан встал со стула, чем привел в замешательство, и, не сводя с меня глаз, направился ко мне. Я вжалась спиной в подушку и старалась бороться с сухостью во рту, можно было вести себя еще глупее, но я уже, кажется, и так заработала корону мисс «No comments». Он сел на кровать рядом и провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Внутри что-то взорвалось, как конфета «Скитлс», а потом сжалось, делая так, чтобы я чувствовала себя такой маленькой и незаметной. Я снова часто заморгала, теперь чтобы побороть желание заплакать, а моя щека полыхала в месте, где Натан прикоснулся ко мне.
– Видишь? – заговорил он, для него это прикосновение ничего не значило, и тон его голоса ни капельки не изменился. – Я реален. Я могу к тебе прикоснуться.
Я закивала, только вот ответить не могла ничего, слишком сильны были эмоции.
– Теперь твоя очередь. Прикоснись ко мне, – настаивал Джонатан. – Иначе я не смогу с тобой разговаривать, если ты все время будешь смотреть на меня, как добыча на охотника.
Я зажмурилась, боясь пошевелиться, и, не дождавшись моего ответа, он схватил мою ладонь и провел ею по своей щеке. Она была колючей и теплой, и мне не хотелось убирать руку. А еще легкий аромат, который одновременно и кружил голову, и освежал, и просто сводил с ума.
– Что? Колюсь? – улыбнулся он и вскинул брови, чем спугнул момент и заставил меня выдернуть ладонь. – Не брился сегодня.
Я смущенно опустила глаза, не решаясь заговорить, потому что боялась, что вдруг скажу то, что давно волнует меня и что может оттолкнуть Натана или изменить его решение со мной поговорить.
– Я обычный, поверь. Просто парень, который хочет поговорить.
«Да что со мной? – вдруг подумала я. – Веду себя как малолетняя кокетка! Человек пришел просто со мной поговорить, а я? Что я за идиотка такая? Все! Хватит!»
Его пальцы осторожно нашли мои, и наш контакт возобновился, он просто держал меня за руку. Держал осторожно, легко, словно тоже боялся сделать что-то не так.
– Потрогай меня, – еще раз попросил он.
– Я трогаю. – Мой голос произнес слова хрипло, словно я только что проснулась и довольно долго не разговаривала. Щеки вспыхнули с новой силой так, что я даже и не подозревала, что могу так краснеть.
– Теперь веришь, что я реален? Я Джонатан, обычный парень из Ноттинг-Хилла.
Я рассмеялась, как будто это было все равно, что он обычный парень из Подольска или Твери, а я никак не могла в это поверить. Мне стало смешно от того, что он не мог понять, как я себя чувствую. Но похоже, мой смех как раз стал тем сигналом, после которого парень сделал вывод:
– Что ж, теперь можно поговорить.
Он ответил мне мимолетной улыбкой, вставая с кровати, и направился назад к стулу. А я осталась сидеть на месте, ошеломленная всем, что сейчас произошло со мной. Я ничего не слышала и не видела, кроме этой комнаты и человека, который просто хотел поговорить.
«Так не бывает!» – стучало в голове.
– Я вернусь на стул, ты не против? – И он принял ту же самую позу, скрещивая ноги, будто немного закрываясь от меня.
– Да, то есть нет, то есть не против, – затараторила я и приложила руки к пылающим щекам, чтобы немного остыть.
Натан немного помолчал, потом поднял на меня глаза и, прищурив их, начал говорить:
– Я хотел поговорить о разлуке…
«Что за бред? О какой еще разлуке он со мной собирается разговаривать?» – озадаченно соображала я. Наверное, мое недоумение отразилось на лице, так что я не успела ничего сказать, как услышала продолжение фразы:
– О разлуке двух людей, – уверенно сказал он.
Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но поняла, что не знаю, что говорить на эту тему. Я вообще не знала, что сейчас говорить. И если всего несколько минут назад у меня были еще хоть призрачные иллюзии, для чего Джонатан пришел ко мне ночью, то теперь они разбились вдребезги. Да, я наивная девочка, которая мечтала, что парень, причем не просто с соседнего двора, влюбится в меня с первого взгляда, первой улыбки и первой моей глупости, а он всего лишь пришел со мной поговорить о разлуке. О разлуке двух людей, которые явно были не нами. Стоило отбросить все свои наивные надежды и просто его выслушать.
– И что ты хочешь об этом знать? – стараясь говорить ровно и не выдавать своего настроения, спросила я.
– Ты разлучалась с кем-нибудь? – Нервно подергивающиеся пальцы его ног не давали мне сосредоточиться, а насмешливый голос Надюхи так и напоминал: «Ох и попьет он твоей кровушки. Это тебе не простой парнишка из параллельного класса, которому ты можешь запудрить мозги и сбежать. Этот сам будет обводить вокруг пальца, а потом еще и сердце с корнем вырвет, чтобы жизнь медом не казалась».
Я прочистила горло и начала говорить, просто говорить, не думая о последствиях и рассматривая какую-то точку на покрывале:
– У меня был парень. Мы с ним дружили с девятого класса. С пятнадцати лет и…
– Твой бойфренд? – Не знаю, специально ли так сделал Джонатан, но мне пришлось встретиться с его заинтересованным взглядом. Черт! Я первой отвернулась.
– Да, что-то типа того, – пояснила я. – Мы вместе строили планы, вместе сбежали из провинциального городка после окончания школы. Вместе снимали квартиру в столице, он помогал мне с поступлением в институт, платил за съемную квартиру. Вроде бы все у нас было как у обычной влюбленной пары.
«И почему я ему все рассказываю?»
– Но? – вдруг перебил меня Натан.
– Что… но? – Я опять взглянула на него.
– Ведь было какое-то «но»?
– А? Да ты прав, было «но».
Я рассматривала Джонатана, он так внимательно слушал, что у него собрался морщинками лоб, а глаза заглядывали в самое сердце и искали в нем ответа. Что за взгляд? И почему этот парень со столь проницательным взглядом хочет что-то знать обо мне? Почему он заставляет меня все рассказывать?
– А почему ты со мной вдруг решил обсудить этот вопрос? – занервничала я. – Почему не с Лиззи или Викторией? Почему не с друзьями?
Мой собеседник почесал затылок, вскинул от удивления или задумчивости брови, пожал плечами и, улыбнувшись краешком губ, начал говорить:
– Хочешь сменить тему? Или тебя на самом деле волнует, почему ты?
– Меня на самом деле волнует, почему я, – подтвердила
