Крупнейшим событием сценической истории романов Достоевского стал спектакль Московского Художественного театра 12 октября 1910 г. Автор инсценировки и постановщик — Вл. И. Немирович-Данченко, художник — В. А. Симов. Роли исполнили: Федора Павловича — В. В. Лужский, Ивана — В. И. Качалов, Мити — Л. М. Леонидов, Алеши — В. В. Готовцев, Грушеньки — M. H. Германова, Снегирева — И. М. Москвин, Смердякова — С. Н. Воронов. „Достоевский создал новую эпоху в жизни Художественного театра, — свидетельствовал постановщик. — Первая русская трагедия. Спектакль, давший ряд крупнейших актерских побед: Качалов — Иван, Германова — Грушенька, Москвин — Мочалка, Коренева — бесенок (Лиза. — Ред.), Лужский — Карамазов (Федор Павлович. — Ред.), Воронов — Смердяков и какой-то стихией вырвавшийся блестящий Митя — Леонидов, обнаруживший потрясающий трагический темперамент“.[111] Большие творческие достижения актеров — исполнителей ролей в этом спектакле были высоко оценены критикой и зрителем.[112]
В 1913 г. М. Горький выступил со статьями „О «карамазовщине“ и „Еще раз о «карамазовщине““ (Рус. слово. 1913. 22 сент., 27 окт. № 219, 248), направленными против постановок в годы нового революционного подъема по романам Достоевского. Исходя из того, что „на Русь снова надвигаются тучи, обещая великие бури и грозы, снова наступают тяжелые дни, требуя дружного единения умов и воль, крайнего напряжения всех здоровых сил <…> страны“, Горький утверждал, что спектакли „Братья Карамазовы“ и „Николай Ставрогин“, „да еще в таком талантливом исполнении“, в тогдашних условиях несвоевременны, не способствуют „оздоровлению русской жизни“.[113] Полемические выступления М. Горького вызвали острую дискуссию в тогдашней печати. Горького поддержали В. И. Ленин, большевистская „Правда“.[114]
Спектакль Московского Художественного театра шел два вечера. Позднее театр подготовил сокращенную его редакцию, давая главные отрывки из „Карамазовых“ за один вечер. Большой успех в 1920-1930-х годах имело и концертное исполнение отдельных эпизодов из спектакля такими выдающимися актерами, как И. М. Москвин (сцена Снегирева с Алешей) и В. И. Качалов (глава „Черт. Кошмар Ивана Федоровича“).
В 1960 г. МХАТ вновь поставил „Братьев Карамазовых“ Инсценировал роман Б. Н. Ливанов. Постановка была осуществлена им совместно с П. А. и В. П. Марковыми. Художник спектакля — А. Д. Гончаров. Роли исполнили: Дмитрия — Б. Н. Ливанов, Федора Павловича — М. И. Прудкин, Ивана — Б. А. Смирнов, Смердякова — В. В. Грибков. В 1970-1980-е годы в СССР был осуществлен ряд новых постановок романа на сцене.
В 1969 г. на экраны вышел трехсерийный фильм „Братья Карамазовы“, поставленный на студии „Мосфильм“ режиссером И. А. Пырьевым (третья серия его была закончена коллективом после смерти постановщика). Наиболее высокую оценку критики вызвало исполнение ролей Мити (М. А. Ульянов), Ивана (К. Ю. Лавров), Алеши (А. В. Мягков), Федора Павловича (М. И. Прудкин), Смердякова (В. Ю. Никулин).
Из многочисленных сценических обработок романа на Западе наибольшей известностью по сей день пользуется инсценировка французских драматургов Ж. Копо и Ж. Круэ (1910), которая впервые была поставлена в парижском „Театре искусств“ в 1911 г. (режиссер Ж. Руше). Из позднейших французских постановок пьесы Копо и Круэ заслуживает упоминания спектакль, поставленный А. Барсаком на сцене парижского театра „Ателье“ в 1946 г. В интерпретации Барсака (разыгранной почти без декораций и в современных костюмах) центральным персонажем стала Грушенька, в роли которой выступила М. Казарес.[115]
Пьеса Копо и Круэ была переведена на многие иностранные языки и поставлена в Белграде, Нью-Йорке, Бухаресте и т. д. Были и другие инсценировки романа на Западе — мелодрама „Медное пресс-папье“ (поставленная Комиссаржевским в 1928 г. в Лондоне), пьеса итальянского писателя К. Альваро (1940), сербская инсценировка Т. Строчича, польская — Е. Красовского и др.
„Братья Карамазовы“ послужили основой для одноименной оперы чешского композитора О. Йеремиаша (авторы либретто О. Йеремиаш и Я. Мариа).
Менее удачны были предпринимавшиеся в разные годы попытки экранизации „Братьев Карамазовых“ за рубежом (1927 — Германия; 1948 — Италия; 1957 — США и др.).
Примечания
1
Их следовало бы выдумать (франц.).
2
Я видел тень кучера, которая тенью щетки чистила тень кареты» (франц.)
3
Совершенный рыцарь! (франц.).
4
Рыцарь? (франц.).
5
Скорбящей богоматерью (лат.).
6
Владетельный граф фон Моор! (нем.).
7
больше благородства, чем искренности (франц.).
8
больше искренности, чем благородства (франц.).
9
благородство! (франц.).
10
К радости! (нем.).
11
Всё это свинство (франц.).
12
тут чувствуется Пирон (франц.)
13
верую (лат.).
14
Это потрясающе (франц.).
15
Награда не нужна мне, госпожа (нем.).
16
За и против (лат.)
17
исповедания веры (франц.)
18
«Соборе Парижской богоматери» (франц.).
19
«Милосердный суд пресвятой и всемилостивой девы Марии» (франц.).
20
милосердный суд (франц.).
21
к вящей славе господней (лат.).
22
одно вместо другого, путаница, недоразумение (лат.).
23
Так я сказал (лат.).
24
При выносе тела (из келий в церковь и после отпевания из церкви на кладбище) монаха и схимонаха поются стихиры «Кая житейская сладость…» Если же почивший был иеросхимонахом, то поют канон «Помощник и покровитель…» (примеч. автора).
25
тайно (лат.).
26
Здесь покоится Пирон, который был никем, даже не академиком (франц.).
27
довольно право (франц.).
28
кончено (франц.).
29
Тексты черновых материалов и писем, не вошедших в настоящее Собрание сочинений, цитируются по изданию: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972–1990 (римской цифрой обозначается том, арабской — страница).
30
См.: Гроссман Л. П. Достоевский-художник // Творчество Достоевского. М., 1959. С. 380–382.
31
О значении „Войны и мира“ Л. Толстого для определения направления творческих исканий Достоевского в 1860-1870-х годах см.: IX, 508–509.
32
См. о связи эволюции эстетических деклараций Достоевского и его творчества 1860-1870-х годов в книге: Фридлендер Г. М. Достоевский и мировая литература. 2-е изд., Л., 1985. С. 144–151.
33
Петрашевцы. Л.; М., 1927. Т. 2. С. 172, 173.
34
Долинин А. Достоевский среди петрашевцев // Звенья. М., 1936. Т. 6. С. 523.
35
Об Ильинском как прообразе Дмитрия Карамазова см.: наст. изд. Т. 3. С. 540–541.
36
Указанная гипотеза убедительно обоснована в статье: СелитренниковаВ. Г.,Якушкин. И. Г. Аполлон Григорьев и Митя Карамазов / Филологические науки. 1969. № 1. С. 13–24.
37
Ср. о Ставрогине в „Бесах“: „…он <…> открыл глаза <…> упорно и любопытно всматриваясь в какой-то поразивший его предмет в углу комнаты…“ (ч. II, гл. I, § IV — наст. изд. Т. 7. С. 218) и аналогичное место об Иване в главе „Черт. Кошмар Ивана Федоровича“: „…он <…> упорно приглядывался к какому-то предмету у противоположной стены на диване“ (наст. изд. Т. 10).
38
См. об анализе Достоевским этих судебных процессов 1870-х годов в „Дневнике писателя“ статью: Щенников Г. К. Проблема правосудия в публицистике Достоевского 70-х годов // Русская литература 1870-1890-х годов. Свердловск, 1971. Сб. 4. С. 3–23.
