— Джон-ни?
На горле уже не чувствовалось острых когтей.
— Джон-ни! Джон-ни! — завопили тхеллы, обнажая клыкастые зубы. Сильные руки снова подняли его, но теперь уже нежно и бережно.
— Долго тебя не было, — сказала Чайт. — Ты играть с нами, мы не забыть.
Хиту укоризненно потряс гостя за плечи.
— Ты пришел темно. Не похож на себя. Но запах тот же. Джон-ни!
— Да, я тот же Джонни, которого вы знали, — сказал Кеттрик и потрепал с грубоватой лаской, как в детстве, этих больших «собак» с короткой дымчатой шерстью. Услышав шаги на лестнице, он поднял глаза и увидел двух людей, стоявших на каменных ступеньках.
Мужчину с дубинкой в руках звали Сери Отку. Это был золотокожий дарван с каштановыми вьющимися волосами. На нем была легкая летняя одежда: шорты, сандалии и тонкая рубашка, сквозь которую до пояса просвечивалось сухопарое тело. Когда-то он был партнером Кеттрика.
Женщина также была дарванкой, но ее кожа была более матовой, а длинные волосы даже в темноте сохраняли мягкий блеск. Голубые глаза, сочные красные губы, фигура и походка богини... На ней было светло-зеленое платье, окутывающее гибкое тело, словно предвечерний туман. Ее звали Ларис, и она тоже когда-то немало значила для Кеттрика.
Женщина спустилась на одну ступеньку, потом сделала еще один шаг вниз, глядя на нежданного гостя, словно на привидение.
— Джонни... — прошептала она. — Джонни, ты не должен был возвращаться!
Глава 4
Кеттрик встал и, подойдя к лестнице, долго смотрел на Ларис. Именно такой он видел ее в своих мечтах с самого начала ссылки. Ему не хотелось сейчас говорить. Ему хотелось только смотреть на свою бывшую подругу, стоящую на ступеньках в зеленом полупрозрачном платье, с бликами света на пышных волосах. И только краем глаза он заметил, как стоявший позади нее Сери отбросил в сторону свою дубинку и торопливо спустился по лестнице.
Неожиданно он задал вопрос, который не раз задавал себе в ссылке. Ему не хотелось задавать его, но по-другому было нельзя.
— Почему, Ларис? Почему мне нельзя было возвращаться?
Ответил Сери:
— Потому что это принесет только неприятности и тебе, и нам... Ты в своем уме — приехать сюда?
— И это все, Ларис? — спросил Кеттрик, пристально глядя в глаза молодой женщины. — Или что-то еще?
Не сразу, но он понял — Ларис изменилась. Ее лицо всегда было таким открытым и прозрачным для него, как будто было отлито из стекла. Наверное, потому, что она никогда не старалась ничего от него скрывать. Злость, любовь, скука, нетерпение, радость — все легко читалось в ее глазах, и делай с этим что хочешь. Но теперь ее лицо было словно закрыто маской, секрет которой он не мог разгадать.
После напряженной паузы она сказала:
— Я принадлежу только себе, Джонни, как и всегда.
Она не сводила с него широко распахнутых глаз, будто бы все еще не могла поверить в появление своего прежнего возлюбленного. Легкий ветерок встряхнул ее волосы и пошелестел зеленой материей, окутывавшей ее тело. Ларис чуть вздрогнула, как от прикосновения холодных рук.
— Тебе не надо было приезжать, — вновь повторила она. Повернувшись, она оттолкнула Сери и, поднявшись по лестнице, исчезла в зарослях маленького сада.
Кеттрик смотрел ей вслед, лицо его стало сдержанным и непроницаемым.
Сери продолжал вопросительно смотреть на него.
— Ну, приятель, много же времени прошло, — наконец произнес Кеттрик. — Не надо так удивляться.
— А что надо — радоваться? — жестко усмехнулся Сери. — Повизгивать, словно Чайт, от счастья? Ну конечно, ведь среди ночи появился мой старый друг, мой дорогой друг!.. Послушай, Джонни, я долго не мог выбраться из того дерьма, в которое угодил по твоей милости. И если теперь тебя найдут в моем доме...
Он был вне себя от гнева.
— На этот раз тебя попросту сошлют на Наркад.
Наркад был тюремной планетой Хейдеса, не такой жуткой, как остальные тюрьмы, но все равно далеко не курортом.
— И Секма не поверит, что я не причастен к твоему появлению в созвездии. Ты погубишь меня, Джонни!
Кеттрик успокаивающе сказал:
— Не стану осуждать тебя за трусость. Но Секма еще не стучится в твою дверь, так зачем же паниковать? Остынь пару минут и пораскинь мозгами. И тогда, может, ты вспомнишь о более интересных для себя вещах. Например, о полумиллионе кредитов, которые могут оказаться вскоре у тебя в кармане.
Кеттрик брезгливо посмотрел на свою грязную одежду.
— А пока я бы хотел умыться и привести себя в порядок.
— Полмиллиона кредитов... — недоуменно пробормотал Сери и, спустившись с лестницы, подошел поближе и спросил: — Ты о чем, Джонни? Зачем ты вернулся?
— Я хочу провернуть то дельце, что начал на Белом Солнце.
Сери озадаченно покачал головой, не сводя с Кеттрика пытливых глаз, но тот думал сейчас только о Ларис. Находясь в ссылке, он старался избегать мыслей об их возможной встрече и тем не менее чувствовал себя сейчас обманутым и уязвленным.
Конечно, он отсутствовал более двух лет. И, разумеется, Ларис не могла знать, что он вернется именно сегодня ночью — и вообще когда-либо вернется. Тогда, два года назад, они навсегда попрощались друг с другом.
И все же...
Слезы, истерику, злость или просто слова о том, что она ныне принадлежит другому, — все это он мог бы принять. Но Ларис захлопнула перед ним дверь, даже не желая разговаривать, а вот такого он понять не мог.
Поддавшись порыву, он прошел мимо Сери и начал подниматься по лестнице, горя желанием найти Ларис в саду и заставить ее объясниться, пусть даже силой. Но гордость остановила его. «Ну ее к черту, пусть делает что хочет». Он нервно рассмеялся. Ради любимой женщины он мог пересечь полгалактики, но вот по этой лестнице подняться оказался просто не в силах.
Он услышал позади бормотание Сери:
— Белое Солнце... Я должен был догадаться об этом...
— Ты должен был догадаться еще кое о чем, — обернувшись, раздраженно произнес Кеттрик. — Разве трудно понять, что я никогда бы не прилетел в Хейдес, если бы не был уверен в собственной безопасности? Да и тебя мне нет смысла подводить. — Он с презрением посмотрел на Сери. — Раньше ты не был таким трусом.
Сери обиженно вскинул голову:
— У меня не было особых причин доверять тебе, Джонни.
Хиту и Чайт подбежали к лестнице, шумно дыша, как после долгого бега. Они скалили зубы, улыбаясь давнему другу.
— Мы смотреть сюда, туда, везде. Никого за тобой. Ты остаешься, Джон-ни?
— Пока да, — улыбнулся Кеттрик. — Спасибо, ребята.
Тхеллы радостно завизжали и помчались к себе в конуру.
