Когда же прожорливые твари поставили человечество на грань истребления... А впрочем, этому поспособствовали не только монстры. Многие из варитов оборзели настолько, что меняли тела каждые двадцать, а то и каждые десять лет. В общем, когда готовых тел стало не хватать, власти вновь дали разрешение на изыскания по выращивания тел.
Но едва был обнаружен портал в ваш мир, их запретили снова.
Однако мы запрета не послушали, просто опять ушли в подполье. Тем более что были уверены – решение близко. Теперь же, когда, судя по всему, наконец достигнут реальный успех – не знаю, повторили мы способ старейшин или изобрели свой собственный – но теперь у нас есть возможность жить, не причиняя вреда никому. Вот именно о помощи тем, кто избрал этот путь, я и молю вас.
Они не имеют никакого отношения к тому, что творят здесь вариты-убийцы. Прошу вас, не ровняйте всех нас под одну гребёнку! Не поступайте как те драконы... — Грэд замолчал, потупив взор.
— Знаешь, возможно, я и поверил бы, что одни из вас исчадья Тени, а другие прям все такие белые и пушистые... — усмехнулся Элестайл. — Если бы не одно обстоятельство – разве не ты, пушистик, убил Грэда?!
— Я, — не стал отрицать очевидного парень. — Только, клянусь, не по своей воле! Вы можете мне не поверить. Но всё же расскажу. Я был разведчиком в стане кла́вров – так мы называем приверженцев захвата тел. По сути, стал я им случайно – на меня обратила внимание одна из них, влюбилась по уши. И наши уговорили меня использовать шанс. Клавры презирают нас, считают никчёмными слабаками, вовсе недостойными называться варитами, и именуют «жо́ги», что в переводе и означает «презренные». В отличие от них, мы не меняем тела как перчатки.
Но чтобы завоевать доверие клавров, мне пришлось поступать как они. Однако убивать Грэда я не хотел. И в Блонвур соваться не планировал – не видел в этом ни малейшего смысла. Вариты начисто лишены магических способностей, с этим фактом давно пора смириться. Вот только клавры всё упорно продолжали биться головой о стену, изобретая всякие способы, чтоб задержаться здесь. Полезла сюда и моя жена – вы знали её под именем Есурмины.
— Твоя жена?! — поразился Лорго.
— Да, я женился на ней шестьдесят лет назад. Вы вряд ли можете себе представить, что такое прожить шестьдесят лет с женщиной, от которой тебя воротит. Впрочем, это вам вообще вряд ли интересно.
— А сколько тебе лет? — спросил Лонгаронель.
— Восемьдесят два. Однако моё предыдущее тело было ещё молодо и вполне устраивало Есурмину. У меня в мыслях не было менять его. И, как уже сказал, я не планировал становиться студентом Блонвура, всего лишь провожал сюда жену.
— Мы с ней остановились заночевать на постоялом дворе, — продолжал варит повествование. — На свою беду там ночевал и Грэд. Есурмине просто крышу снесло, как только она его увидела! Стала просить меня, умолять, требовать, чтобы я переселился в его тело. Я отказался наотрез. Мы поругались. А Грэда ещё угораздило потом подсесть к нам – он узнал Есурмину. Меня она представила как своего двоюродного брата.
Когда Грэд ушёл спать, жена тут же вернулась к теме его тела. Мы разругались окончательно. Я поднялся наверх, Есурмина осталась злиться внизу. Ко мне она заявилась лишь под утро. Я не спрашивал, где она шлялась – нетрудно было догадаться, что она соблазнила Грэда и провела ночь в его постели.
Только не подумайте, будто я ревновал. Она изменяла мне уже бессчетное количество раз, и это никогда не вызывало у меня никаких эмоций. Я делал вид, будто не замечаю её измен в упор, единственное, что для меня было важно – чтобы она не бросила меня, ведь в этом случае я мог вылететь из её круга, а только ради этого и терпел гадюку все эти годы. Поверьте, это действительно имело смысл для нас, у меня был доступ к информации, к которой не смог бы подобраться никто другой. Но что-то я опять отвлёкся.
Утром я вытащил жену в дорогу ни свет ни заря, лишь бы только Грэд не увязался с нами. Но, видно, чему быть, того не миновать. Он всё-таки нагнал нас в пути. Я наорал на него, велел проваливать. Конечно, парень опешил. Потом решил, что я взбесился из-за того, что он переспал с моей «сестрой». Мне было совершенно всё равно, по какой причине он уберётся восвояси. А Грэд и правда почувствовал себя неловко и уже собирался пришпорить коня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но Есурмина сориентировалась раньше. Поняв, что я по-прежнему не собираюсь забирать тело парня, она всадила кинжал мне в сердце. Признаться, я не ожидал, что дрянь пойдёт на столь бесцеремонное насилие, поэтому не успел среагировать. Дурак, конечно – знал ведь, что она всегда добивается своего.
В общем, убив моё тело, она не оставила мне выбора. Клянусь, это действительно так. Как только лишаешься тела, там разум уже отказывает – остаётся только инстинкт, который велит немедля найти себе новое тело. Это невозможно преодолеть! Даже реши я умереть, при наличии рядом человека моё решение не стоило ломаного солея – я всё равно вселился бы в его тело чисто инстинктивно. А кроме Грэда людей там не было.
Мне хотелось придушить суку! Только парня этим было уже не вернуть.
— Ой, хватит уже изображать из себя святую невинность! — зло бросил Лорго. — Убивать тебе явно было не впервой.
— Я не сказал главного, — тем не менее продолжал Грэд. — Почему категорически не хотел убивать именно его, и почему это так приспичило Есурмине. Я сам был поражён, когда увидел Грэда там, на постоялом дворе. Дело в том, что он был просто копией моего первого тела, с которым я родился – я будто бы смотрелся в зеркало шестидесятилетней давности.
— И, насколько я понимаю, именно в этом теле ты женился на Есурмине, — продолжил за него Рондвир.
— Да, ты всё верно понимаешь, — вздохнул Грэд. — Она заполучила его тогда и захотела заполучить ещё раз. Но для меня убить своё отражение – это было просто немыслимо!
— Так твоё сходство с Грэдом это просто случайное совпадение или как? — спросил Элестайл.
— Очевидно, что совпадение. Мы родились в разных мирах, Грэд не был варитом, поэтому никакого родства между нами быть не может.
— Даже чисто теоретически? — осведомился Лонгаронель. — Портал наверняка существовал и раньше. Вдруг кто-то из твоих предков однажды забрёл в Альтеран?
— Куда бы ни забредали мои предки, оставить здесь потомство они не могли. Скрещивание с другими расами для нас невозможно. Ни одна человечка не сможет зачать от варита, и ни одна варитка никогда не зачнёт от человека. Я знаю, что другие расы скрещиваются без проблем, но только не мы.
— Может быть, дело в том, что вы искусственно созданная раса? — предположила Эльджета.
— Вряд ли, — возразил ей Рондвир. — Взять хотя бы тех же виргов. Как и вариты, они создали себя сами, и тоже являются потомками людей. Однако ничто не мешает им заводить детей с представителями других рас.
— Ну да, — осознала свою ошибку эльфийка.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнил Элестайл.
— На какой? Повтори, пожалуйста – я отвечу, — попросил пленник, видимо, действительно не понимая, о чём речь.
— Про твоего двойника с Ледяного Рога. История с Грэдом этого факта вовсе не объясняет. И твоей безумной радости по данному поводу, кстати, тоже.
— Ах, это. Не сомневаюсь, что видеть там ты мог только моего брата. Мы родились близнецами.
— Неплохо же он сохранился – для немага восьмидесяти двух лет, — усмехнулся вампир.
— Нет, ты не понял... Всю жизнь брат занимался проблемой выращивания тел, он возглавляет группу, ведущую эту работу. В конце концов они достигли определённого успеха, только тела умирали, едва их доставали из саркофагов. Но если при встрече с ним ты увидел моего двойника, значит, брату наконец удалось вырастить тело, способное жить вне саркофага! Иначе ты не нашёл бы ни малейшего сходства между нами. И дело не только в возрасте – тридцать лет назад первое тело брата сожрала тварь. Тогда в нашем мире ещё оставались люди... в общем, его второе тело выглядело совершенно по-другому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
