Рейтинговые книги
Читем онлайн Три романа и первые двадцать шесть рассказов (сборник) - Михаил Веллер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 253

– Не учи дедушку кашлять.

– Но интересно: почему именно я?

– Я уважаю профессионалов.

42. Раз в жизни сбывается несбыточное.

Ларик позвонил на четвертый день – поздно вечером, разумеется.

– Что это ты вдруг решил о себе напомнить?

– Просто подумал, что поступил не очень вежливо…

– Ах. Мы обретаем манеры. Вращаемся в высоких сферах. Не волнуйся, я все давно забыла.

– В общем, мы тут едем компанией на выходные в Таллинн, и я подумал, что, может быть, тебе захочется.

– Может быть. (Опять Таллинн!..)

– Так как?

– Ты прекрасно знаешь, что я никуда с тобой не поеду.

– Нет, как хочешь. Извини. Счастливо.

Пи-пи-пи – сказала трубка ей в ухо. Ну, и что делать?..

Пораньше с утра (успеть!) позвонила ему на вахту общаги:

– Что ж ты так быстро бросил трубку? – съязвила.

– Ты-ы? А мне показалось…

– Это мне показалось. Если ты на полпути поцелуешь руку и выпрыгнешь из поезда – милая перспектива.

Он засмеялся.

– Скажи сам: с тобой можно куда-нибудь ехать?

– Со стороны виднее. Не только со мной – нас пятеро. Поезд в шестнадцать десять.

– Не уверена, что смогу. В общем, идея заманчивая…

– Билет по студенческому – треха, ну с собой двадцатку.

– А жить там где? Или блат в гостинице?

– У Володи знакомый художник, оставит мастерскую. С камином!

Вале нарисовался вечер, огонь в камине, островерхие таллиннские крыши, компания: один обязательно в старом кресле-качалке, остальные – на матрасах вдоль стен… кругом – картины, мольберты, холсты, запах красок… и художник – бородатый, в растянутом грубом свитере, дымящий трубкой. Хотелось отчаянно.

– Если к обеду не разболеюсь окончательно, – соврала, – то можно подумать… Не обещаю, но на всякий случай ждите.

– До четырех часов в зале, где кассы, – у буфета.

Он не упрашивал…

Пришлось звонить матери на работу, строить легенду о выпавшем срочно месте в двухдневной турпоездке от института, выслушивать сомнения на повышенных тонах… «В конце концов, тебе двадцать лет, ты взрослая девушка, что я могу поделать – взаперти тебя держать? – Мать что-то чуяла, и правильно чуяла… – Только позвони нам сразу, как добралась».

Ларик ждал на Варшавском вокзале, грея ладони о стакан с кофейной бурдой.

– Слушай, – неловко признался он. – Ничего не получилось…

– Что не получилось? (Опять!..) Негде остановиться? Или – поезд отменили, путь взорвали? – она полыхнула злым прищуром.

– Да нет, – вздохнул он. – Просто они не поехали. Там личные отношения… короче, разладилось. Извини…

Он вытащил из кошелька билеты:

– Надо пойти сдать. Или прямо продать в очереди…

Один билет у них схватили сразу, потом еще два.

Ларик взглянул на два, оставшиеся в руке, на часы поверх расписания:

– Четыре минуты осталось. А может – рванем! А? Честно говоря, я уже настроился.

Она молниеносно прикинула время до вагона – и не отказала себе в наслаждении сыграть теперь на его нервах небольшой ритмический танец.

– Что-то скучно без компании… Да и не успеем уже.

– Да, разве что галопом, – согласился он легко.

Она взглянула невинно:

– Слушай – а почему ты с сумкой? раз все распалось?

– Так я ж прямо с работы, – удивился он. – С утра все с собой взял, иначе не успеть.

На часах оставалась минута с половинкой.

– Вообще-то мы старые друзья, – неторопливо проговорила она, следя за реакцией на слово «друзья».

– Вот я и подумал, – спокойно согласился он, хватая протянутую ему сумку.

Запыхавшись, они вскочили в последний вагон при негодующем вопле проводницы.

Их кресла были лицом по ходу движения. Оледеневший Ленинград со стуком выпускал путешественников из своего каменного лона.

Ларик извлек из сумки бутылочку с коньяком и четыре мандарина.

– За благополучный проскок! – приветствовал он. – А то не по-джентльменски получилось бы – пригласить девушку, а потом отказаться.

– За джентльменов, – ответила она. Стало тепло: он действительно хотел поехать с ней, а не блефовал. Еще посмотрим, Катенька, чего стоят твои прожекты!

А ночевать – вдвоем?.. Отмахнулась от этой мысли: э, разве не спали они в одной комнате. Но мысль посвечивала запретным, тем самым; она не спрашивала ничего.

Запасливый Ларик разложил Конан-Дойля и Сименона, – не читалось: болтали, смотрели в окно. В Нарве он добежал до буфета, принес в свертке горячие пирожки и бутерброды, Валя налила кофе из термоса.

– Слушай – как мы хорошо едем!

Потом он раскрыл коробку со «скрэбл», каковая игра по-русски получила официальное название «эрудит»: играли в слова…

Летящий пейзаж затягивало темью, электричество задрожало в стеклах, вагон постепенно пустел.

Над перроном горела латиницей надпись «Tallinn», звучала непривычная чужая речь, и Валя почувствовала дух заграницы.

– Нам теперь куда?

– Может, погуляем немного сначала?

– Конечно! А сумки не тяжелые?

– Да ну, одна на плече, вторая в руке. Пошли…

За подземным переходом углубились в витую булыжную улочку. Древняя стена в подсветке прожекторов вздымалась над заснеженным парком. Экспрессивные афиши с непонятными надписями пестрели под фонарем длинной вереницей. Крохотные проулки отделялись от улицы; свежевыпеченной горячей сдобой пахнуло из низких воротец.

Улочка трудолюбиво взобралась на взгорбок и распалась между теснящихся углов на рукава; по лесенкам и подворотням Валя и Ларик спустились на игрушечную площадь; трубач на шпиле ратуши пронзал вишнево-черное небо, лепившиеся друг к другу пряничные домики светились стрельчатыми окнами. Прозрачные серые хлопья плыли на фоне луны, яркой и четкой, как на японских гравюрах.

– Красиво-о… – протянула Валя.

– Дарю, – простер руку Ларик. – Не жалеешь, что увидела?

– Пока нет!

Он изучил карманный план города, повел ее за повороты вниз, за перекрестком светилась модерная башня отеля «Виру».

– Нам на сороковой автобус. Езды десять минут.

Автобус вывернул в конце концов на современную безлико-коробочную улицу. Они куда-то свернули за магазином, обошли крохотный парк и углубились меж двух рядов двухэтажных строеньиц, перед которыми росли елки и рдели в редком свете окошек гроздья рябин.

– Ты здесь когда-нибудь уже был?

– Впервые в жизни. Просто строители хорошо ориентируются в городской местности.

Сверил номер на домике с записанным, взял ее под руку и ввел в подъезд. Не поднялись по лестнице, но спустились на несколько ступенек вниз и оказались перед обычной дверью, ведущей в полуподвал.

Валя предполагала, что мастерская будет на чердаке, в мансарде; жаль… но тут тоже неплохо…

– А он дома? – спросила она про художника.

– Хм. Посмотрим, – ответил Ларик и вытащил из-под кнопки звонка записку: «Уехал до понедельника. Ключ под ковриком. Прошу быть как дома». Нагнулся и из-под половичка извлек ключ.

Замок щелкнул.

Ларик протянул руку и повернул выключатель:

– Прошу входить!

Мастерская промерзла. Не раздеваясь, быстро осмотрелись. Крохотная прихожая переходила в кухню, скошенную и безоконную: электроплитка, старенький холодильник, посуда на полке, в углу – поленница вкусно пахнущих березовых дров.

– А зачем дрова? Для камина?

– Здесь парового нет. Видела трубы на крышах?

Она не представляла себе, что где-то сейчас, кроме таежной глуши, люди могут обходиться без центрального отопления. Это внесло романтическую струю: они будут обогреваться живым огнем!

Собственно, камин правильнее было бы назвать очагом: грубая печь с отверстым широким зевом, но это выглядело еще стариннее и привлекательнее.

Рядом с камином висело растресканное зеркало в старинной раме, а за рамой белела записка: «Ребята, пользуйтесь свободно всем, что есть – кроме красок. Белье на диване чистое, второй тюфяк в шкафу. Счастливо отдохнуть!»

– Очаг еще теплый!..

– Ой, он что, специально для нас топил?

В комнате с низким окошком под потолком стены полнились картинами: кривая бутылка с воткнутой хризантемой, косо развевающийся черный плащ с рыжим шарфом, женщина из цветных треугольников; на дряхлом письменном столе – тюбики, разбавители, кисти.

– А он здесь живет?

– Нет, в нормальной квартире. А у отца хутор, он там часто работает.

Ларик раскопал в фанерном шкафу складной столик, накрыл куском ткани, поставил свечу в медном шандале с подоконника:

– Перезимуем?

Радость маленькой девочки: хотелось запрыгать, хотелось чмокнуть его в щеку.

Дрова затрещали в очаге. Зашкворчала сковорода на плитке: в холодильнике нашлась снедь и полбутылки водки.

– Мне ночью всегда ужасно хочется есть, – призналась Валя, сервируя столик щербатыми тарелками и столовскими вилками.

Ларик набрал воды в надбитый кувшин, вышел наружу – принес гроздь рябины и украсил натюрмортом стол:

1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 253
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Три романа и первые двадцать шесть рассказов (сборник) - Михаил Веллер бесплатно.
Похожие на Три романа и первые двадцать шесть рассказов (сборник) - Михаил Веллер книги

Оставить комментарий