— Обладаю, — буркнула Карина, упираясь взглядом в стол. Ну разумеется, следовало предполагать, что она здесь не как гостья, а как диковинный экспонат.
— Восхитительно, госпожа Карина. Признаться, я еще ни разу в жизни не встречала людей с первой категорией особых способностей.
— Вообще-то нас называют девиантами, — снова буркнула девушка. — Так короче.
— Слово «девиант» происходит от старотролличьего корня «дэвуи», что означает «искаженный», «уродливый», — возразила жена мэра. — У слова нехороший оттенок, госпожа, так что я не люблю его употреблять. А уж политикам вроде моего мужа оно вообще заказано.
Карина подняла на нее удивленный взгляд. Женщина смотрела на нее со спокойной и почти извиняющейся полуулыбкой. А ведь она не так проста, мелькнуло в голове у девушки. Только сейчас она заметила, что в глубине карих глаз госпожи Сатты светятся огоньки озорного ума.
— Прошу прощения, — вздохнула девушка. — Я как-то привыкла…
— Беда нашего общества в том, что оно слишком быстро привыкает к плохому, — мэр оторвался от изучения меню и взглянул на жену. — Сати, по-моему, здесь ничего не изменилось с последнего раза. Заказываем, как обычно?
— Ты же знаешь, Тари, что я берегу фигуру, — развела руками та. — И потом, если журналисты пронюхают, что твоя жена объедает городской бюджет, тебя, пожалуй, не переизберут на следующий срок. Ты полагаешь, мы проживем на мое жалование?
— А сколько сейчас платят профессору? — осведомился мэр. — Уже выше прожиточного минимума?
— Слегка выше, — рассмеялась женщина. — От голода не помрешь, но и шиковать не удается. Я профессор экономического факультета, — пояснила она Карина. — Извини нас, жалование преподавателей для меня больная тема. Я, кажется, ректору всю плешь проела, требуя прибавки хотя бы профессуре.
Пораженная Карина смотрела на нее во все глаза. Эта красавица — профессор университета? Да ей на вид не дашь больше тридцати! Впрочем, и Саматта в свои почти сорок выглядит только на тридцать с небольшим. Ну и ну… А она-то ожидала увидеть пухнущую от безделья и светских раутов высокомерную бабу!
— Между прочим, Сати, я госпожу Карину пригласил, не ты! — весело заявил мэр, откладывая меню. — Так что сегодня у меня на нее монополия. Потом можешь пригласить ее на обед в университетскую столовую и рассуждать там о правах преподавателей хоть весь день. А здесь и сейчас мы будем говорить о нашей гостье. Любезный, — он повернулся к терпеливо ожидающему официанту, — мне гуляш по-гулански, салат хашари и императорский десерт. Для моей жены — салат хашари и, э-э-э…
— Карпа, запеченного с пряными водорослями, — пришла ему на помощь Сатта. — И хватит, пожалуй. Госпожа Карина, ты уже заказала?
— Да, — быстро кивнула та. — Я заказала бифштекс.
— Нет, так дело не пойдет! — замахал руками мэр. — Госпожа Карина, наш обед полностью оплачивает город. Прошу тебя, не вздумай стесняться. Иначе журналисты обвинят меня уже в том, что я экономлю на наших героях. Любезный, — он снова повернулся к официанту, — сверх того рыбную нарезку, мясную нарезку, фруктовую корзину, мясо тати в темном соусе… — Он протараторил еще несколько ничего не говорящих Карине названий. — Госпожа, что ты намерена пить? Здесь очень неплохой выбор вин.
— Я не пью! — слегка ошарашенная его напором, затрясла головой Карина. — Спасибо, господин мэр, я лучше сок…
— Ну, тогда и мы обойдемся, — пришла ей на помощь Сатта. — Дорогой, тебе вообще спиртное не стоит трогать. У тебя ведь, кажется, сегодня еще одна встреча?
— Да-да-да, — сокрушенно затряс головой мэр. — Еще одна встреча. Госпожа Карина, если ты уверена насчет вина, по крайней мере, не стесняйся насчет всего остального. Пока все, — бросил он официанту, и тот, поклонившись, исчез в неизвестном направлении.
Следующие полчаса Карина рассказывала мэру с женой о своих приключениях. Она надеялась по-быстрому отделаться краткой версией, опустив большую часть деталей, но неожиданно обнаружила, что по части въедливости мэр мало чем уступает даже майору Тришши. Политик постоянно сверкал широкой профессиональной улыбкой, вставлял замечания на абсолютно посторонние темы, рассказывал анекдоты, перешучивался с женой, и девушка постепенно расслабилась. Она рассказала не только про стычку в банке и похищение, но и про учебу в университете, про намерение стать хирургом, потом про Яну (не упомянув, что та тоже девиант), Палека, Цукку и Саматту. От вопросов про приемного отца она благоразумно уходила, выдав официальную версию о том, что тот рантье, живущий на проценты с выгодно помещенного капитала. Мэр неспешно покивал:
— Да-да, конечно.
Однако в его глазах мелькнуло хитрое выражение. Он явно не поверил, но настаивать не стал.
По ходу дела Карина потихоньку и почти незаметно для себя самой уминала мясную и рыбную нарезку, содержимое которых не опознала, но весьма оценила. Когда ей, наконец, принесли бифштекс с картошкой, есть ей уже не хотелось. Из чувства долга она жевала его кусочки, и тут начали прибывать остальные блюда, пахнущие так умопомрачительно, что голод проснулся в ней с новой силой. Поколебавшись, она пододвинула к себе одну из новых тарелок — мэр улыбнулся ей поощрительной улыбкой — и отрезала кусочек чего-то в чем-то, обжаренного в сухарях снаружи, восхитительно сочного внутри, а сверху политого чуть островатым соусом и присыпанного неизвестной ей зеленью. От вкуса этого чего-то рот мгновенно наполнился слюной, и она, плюнув на условности и забыв про свой бифштекс, принялась орудовать ножом и вилкой.
Пока она ела, мэр разглагольствовал о всем подряд, но больше всего — о политике. Похоже, следующей весной намечались очередные выборы, и он с юмором, когда с саркастичным, когда с горьким, описывал вероятных претендентов на высокий пост, исключая, разумеется, себя. Карина вежливо кивала, улыбалась в положенных местах, но в основном уделяла внимание еде: все равно она никогда не слышала ни о ком из кандидатов, так что пропускала их характеристики мимо ушей. В голове начали мелькать посторонние мысли, и потому она чуть не подавилась, когда поняла, что речь идет о ней самой.
— Но я же не могу выступать перед людьми! — с трудом выдавила она, проглотив застрявший в горле кусок.
— Да-да-да, — покивал мэр. — Теодар говорил мне о твоем яростном нежелании показываться на публике. Но здесь, госпожа Карина, ты явно не права. Он рассказал мне о твоей лекции, которая, без преувеличения, произвела фурор в окружном управлении. Ты умеешь прекрасно держаться перед аудиторией, когда необходимо. Да, я понимаю, что известность с непривычки пугает. Но подумай сама — она нужно не только тебе, но и всему обществу! В наше время, когда апатия простых людей выходит за все мыслимые границы, когда люди разуверились, что власти способны справиться с волной преступности и экономическими трудностями, нам жизненно необходимы истории с хорошим концом. Ты, госпожа Карина, не побоялась в одиночку выступить против троих бандитов, а после того спасла жизнь двоим полицейским. Ты хладнокровно вела себя, когда тебя пленили, и смогла самостоятельно справиться с похитителями. И, что самое важное, ты совершила подвиг при помощи особых способностей, которые многие до сих пор полагают проклятием богов. Твой пример способен дать надежду людям, которые…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
