Японское судно было обнаружено подлодкой США между Азорскими островами и канадским Ньюфаундлендом. Далее его перехватил канадский патрульный корабль. Ближе к рассвету сопровождаемый канадским фрегатом японский танкер спокойно достиг территориальных вод Канады. Два корабля пришвартовались у причалов Сент-Джонс, японская команда сошла на берег. А потом на танкере прогремел взрыв, и несколько часов, подняв чёрный столб дыма, горело топливо в танках японского судна, занялось что-то на причале, пожар перекинулся на припортовые постройки, началась суматоха и последующий бардак. В общем, нагадили конкретно.
Второй эпизод произошёл в пятистах милях к востоку от Бермудов. На площади чуть менее квадратной мили сошлись японский «Мару», сухогруз под флагом Либерии и собакой-ищейкой примчавшийся американский эсминец.
Почти всю ночь «либериец» шёл параллельным курсом с неизвестным молчаливым судном (курсы совпадали), лениво щупая округу радаром и лишь на рассвете, когда рассеялась туманная утренняя дымка, экипажи смогли рассмотреть друг друга в оптику.
Японский танкер шел не скрываясь, трепеща флагами с красными кругами на белом, по-прежнему сохраняя радиомолчание, однако ратьером скупо поприветствовал соседа, продублировав флажковой сигнализацией.
Капитан «либерийца» был рижанином, именно рижанином, а не латышом и команда у него подобралась соответствующая: русские, украинцы, белорусы, даже один узбек, обосновавшийся на камбузе.
Новости о воинствующих имперцах широко гуляли по эфиру, и капитану сухогруза было чертовски интересно. Предупредив японцев, сухогруз начал медленное сближение, по-прежнему двигаясь параллельным курсом. На палубу вывалила не менее любопытная разношерстная команда — попялиться на воскресшую из прошлого века посудину.
Американцы смогли появиться почти внезапно. Одновременно с мощным радарным облучением из облачности вывалился вертолёт, а на горизонте замаячил силуэт корабля.
Взбитые фонтаны чего-то крупнокалиберного перед форштевнем «японца» и окрик в эфире, вынудил оба судна безоговорочно лечь в дрейф. И пока эсминец, вероятно выдав полные узлы, скоро приближался, геликоптер ходил кругами, удерживая оба судна под прицелом (на пилонах у него пугающе вывешивалось явно что-то ракетно-противокорабельное).
Вскоре эсминец приблизился настолько, что детали палубы и надстроек можно было чётко разглядеть уже невооружёнными глазом. Из всего явно грозно-военного у него выделялась только носовая артустановка, слегка подрагивающая стволом в горизонтальной плоскости.
— Вы посмотрите на этих самураев Всеволод Петрович, — произнёс старпом на сухогрузе, не отрываясь от бинокля, — они как специально развернулись носом на американский корабль. Часом таранить его собираются?
— Глупости, — флегматично ответил капитан, — не такие уж янки и дураки, чтобы подставиться. Они уже тоже стопорят ход. Ближе подходить не будут.
— Поссыкивают пиндосы-то…, а? — Улыбнулся старпом.
— Катера выслали, — капитан оставался серьёзен, — один к нам, второй на «японца». Отдайте распоряжение команде, чтобы не выделывались — янки наверняка на взводе. Как бы чего не вышло.
Японцы покорно приняли на борт увешанных оружием морпехов. Вскоре и на палубу сухогруза забрались американские военные, и капитану со старшим помощником стало не до того что происходит на японском судне. Хотя всё шло довольно гладко — офицер посмотрел судовые документы, морпехи без особого энтузиазма шныряли по кораблю, только подозрительно покосились на кока-узбека.
Но тут на японском танкере началось что-то непонятное, далее события приняли обострённый характер.
С борта танкера свалился человек (как потом рассказал старпом, урывками хватавшийся за бинокль), свалился именно японский матрос, точнее произошла потасовка и морпехи столкнули члена японской команды. После этого на палубе танкера началась возня и суета. Сухо застращали выстрелы. Вскоре кто-то ещё полетел за борт. Наблюдавший в бинокль старпом мог поклясться, что японцы носились по палубе с мечами, умудрившись за считанные минуты перерезать американских вояк.
Геликоптер к тому времени видимо сел на эсминец пополнить баки или ещё чёрт знает за какой надобностью. С самого эсминца видеть ничего не могли — потасовка произошла с подбортной стороны. Но с сухогруза американцы быстро связались по рации, доложив о критической ситуации, попрыгали в свой катер и помчали на выручку товарищам. Они не дошли до японского судна метров сто, как по ним открыли огонь из стрелкового оружия.
— Твою налево, выругался старпом и покосился в сторону замершего с биноклем капитана, — может нам дать отсюда дёру?
— Ход малый, — кивнул, явно напрягшийся капитан.
Эсминец выписал циркуляцию пытаясь заглянуть за правый борт японца, и американцам представилась безрадостная картина:
расстрелянный фактически в упор, оставшееся без управления катер безвольно качался на волнах, второй катер так же без признаков кого-либо живого бился о борт японского судна.
Уже взвился в небо геликоптер, гневной стрекозой выписывая восьмёрки над танкером. С того постреливали, но без видимого эффекта. На палубе сновали японские матросы, поблёскивая обнажёнными мечами.
— Сейчас прольётся большая кровь, — промолвил старпом, продолжая шарить в бинокль, — интересно, что они орут там на палубе? Не дождавшись ответа сам предположил, — наверняка «банзай»…
Всё пришло в движение: «японец» врубил ход, идя на сближение с эсминцем, но тот легко держал дистанцию, вертолёт продолжал кружить над японским судном, однако не открывая ответного огня.
— Чего они медлят? — Не унимался старпом.
— Янки не станут стрелять по японцам, пока не будут уверены, что все их парни их досмотровой команды мертвы.
— Я бы на месте япошек так и сделал бы — взял бы тех в заложники.
— Да бестолку…, — скривился капитан, — позвони в машинное — у Луценко хороший цифровик. Пусть всё заснимет.
Затем вертолёт завис над одним из катеров с перебитой командой. Видимо кто-то там уцелел, и его взяли на борт. Сухогруз медленно удалялся, и казалось развязка так и не наступит, когда над океаном прокатился трещоточный гул — носовая артустановка эсминца окрасилась вспышками и белым дымом.
На японском судне неожиданно ярко вспыхнуло. Вероятно в танках осталось ещё топливо, там даже что-то взорвалось, выбросив вверх чёрно-оранжевый лоскут. Так же легко танкер стал заваливаться на бок, проседая на корму, довольно быстро погружаясь.
— Ты Луценко приказал?
— Да….
Вскоре на поверхности едва можно было различить лишь мелкие обломки и мусор. Эсминец рыскнул к месту затопления «японца».
— Интересно кто-нибудь остался жив?
— Не знаю. Наверняка кого-нибудь выловят, — пожал плечами капитан, — ты прикажи Луценко припрятать камеру. Чует моё сердце, нас ещё посетят гости и в этот раз мы так просто не отделаемся.
После этого инцидента американские моряки совсем слетели с катушек и действовали более радикально, а капитаны торговых судов сами не желали нарываться на неприятности, предпочитая отсиживаться на берегу.
Были! Были прецеденты — океан штука огромная, и затеряться можно, и делишки всякие непотребные скрыть. Некоторые мирные суда исчезли, успев лишь выдать в эфир пару фраз о военном нападении. А кто там на них напал и расстрелял, утопил, в конце концов, ещё разбираться и разбираться!
* * *
Чуть раннее, примерно в 04:30 по Гринвичу поступили последовательные сигналы с подводных гидроакустических датчиков об обнаружении большого количества кораблей. По предположениям американского флотского командования это была японская эскадра, уничтожившая корабли оперативного соединения 2-го флота США во главе с авианосцем «Джордж Буш». Американские аналитики, просчитывая следующие ходы японского адмирала, ожидали его встретить у берегов Канады, и были удивлены, получив новые данные — японская эскадра уже сутки двигалась в северо-восточном направлении, предположительно к берегам Англии.
Выпускники Аннаполиса жаждали мщения. Самое простое было уничтожить вражескую эскадру с воздуха, подняв ударные самолёты с ближайших баз, но им хотелось взять реванш именно в морском сражении, поэтому в заданный квадрат, гончими псами, устремились ближайшие крейсера и эсминцы УРО. В связи с этим был скорректирован маршрут и время выхода транспортных кораблей с войсками направлявшихся в Америку. Конвой был на всякий случай усилен ещё несколькими фрегатами.
Американские адмиралы были полностью уверены в собственных силах (больше то их врасплох не застанешь), и не стали информировать своих ближайших союзников. Но у тех разведывательная сеть была поставлена на должном уровне — англам было страшно любопытно и натерпелось посмотреть на обещаемый морской спектакль. От флотилии, охранявшей берега метрополии, отсоединился авианосец с «рыбами-прилипалами» (два фрегата и эсминец ПВО), рванув навстречу абсолютно невероятному событию — Императорский флот Японии образца 1944 года в водах Атлантики в третьем тысячелетии. На борту авианосца «сидели» уже не вертолёты, а «вертикалки» «Харриер». «Илластриесу» была отведена роль корабля управления и командного пункта.
