Ближайший брод находился чуть ниже замка. Чтобы попасть в ставку сира Давена, им пришлось проехать через лагерь Эммона Фрея, мимо шатров речных лордов, которые преклонили колено и были прощены королем. Джейме видел знамена Лайчестеров и Венсов, Рутов и Гудбруков, желуди Смолвуда, плясунью Пайпера… и думал о тех знаменах, которых здесь не было. Отсутствовали серебряный орел Маллистеров, красный конь Бракенов, сова Мертенов, переплетенные змеи Пэгов. Все они возобновили свою присягу Железному Трону, но участвовать в осаде не пожелали. Бракены, правда, сейчас сражаются с Блэквудами, а вот остальные…
Хороши новые друзья. Их преданность кончается там, где речь заходит о собственной шкуре. Риверран должен быть взят, и скоро. Чем дольше затягивается осада, тем больше соблазна для непокорных вроде Титоса Блэквуда.
У брода сир Кеннос из Кайса протрубил в рог Геррока — это должно было выманить Черную Рыбу на стену. Сир Хьюго и сир Дермот переправились первыми, расплескивая мутно-красную воду, — один с белым штандартом Королевской Гвардии, другой со львом и оленем Томмена. Остальное войско последовало за ними.
В ланнистерском стане стучали деревянные молотки, возводя новую осадную башню. Две другие стояли уже готовые, покрытые сырыми лошадиными шкурами. Между ними помещался таран на колесах — древесный ствол с обожженной на огне верхушкой, подвешенный на цепях под деревянным навесом. Давен, как видно, времени зря не терял.
— Милорд, где будем ставить шатер? — спросил Пек.
— Здесь, вот на этом пригорке. — Джейме указал нужное место золотой рукой, не слишком приспособленной для такой цели. — Обозы вон там, лошадей туда. Нужду будем справлять в канавах, которые любезно выкопал для нас мой кузен. Позаботьтесь, чтобы границы лагеря были надежно защищены, сир Аддам. — Джейме не ждал нападения, но повторения Шепчущего леса тоже не желал.
— Не созвать ли хорьков на военный совет? — спросил сир Давен.
— Подождем до моего разговора с Черной Рыбой. — Джейме поманил к себе Безбородого Джона Битли. — Вытряси пыль из мирного знамени, а потом ступай к замку и передай сиру Бриндену Талли, что завтра на рассвете я хочу говорить с ним. Мы встретимся на подъемном мосту.
— Лучники, милорд… — встревожился Пек.
— Ничего. — Джейме спешился. — Поставьте шатер и установите мои знамена. — Посмотрим, кто и как скоро прибежит ко мне на поклон, добавил он про себя.
Долго ждать ему не пришлось. Шатер поставили, и Пиа с помощью Пека раздувала жаровни. Последнее время Джейме, засыпая, частенько слышал, как они совокупляются в уголке. Когда Гаррет расстегивал ему поножи, полотнище у входа откинули, и голос его тетушки прогремел:
— Ну вот и ты наконец. — Из-за плеча заполнившей весь проем дамы выглядывал ее супруг Фрей. — Давно пора. Не хочешь ли обнять свою старую толстую тетку? — Она раскрыла Джейме объятия, и у него не осталось иного выбора.
Дженна Ланнистер даже в молодости угрожала выплеснуться за пределы своего лифа. Теперь ее фигура, помимо широкого гладкого лица, полной розовой шеи и необъятной груди, приобрела квадратные очертания. Из нее можно было выкроить двух таких, как ее муж. Джейме все ждал, когда она ущипнет его за ухо — она делала это с тех пор, как он себя помнил. Сегодня, однако, она воздержалась и заменила щипок двумя смачными поцелуями.
— Сожалею о постигшем тебя несчастье.
— Мне сделали новую, золотую. — Он показал тетке руку.
— Как красиво. А золотого отца тебе, часом, не сделали? — резко осведомилась она. — Я подразумевала Тайвина, говоря о несчастье.
— Такой, как Тайвин Ланнистер, рождается лишь раз в тысячу лет, — провозгласил ее муж Эммон Фрей, тщедушный человечек, постоянно нервно жестикулирующий. Даже в кольчуге он вряд ли весил больше десяти стоунов. Выпирающий кадык делал еще заметнее отсутствие подбородка. Он начал лысеть, когда ему и тридцати не исполнилось, — теперь, в шестьдесят, у него сохранилось лишь несколько белых прядок.
— До нас доходят всевозможные нелепые слухи, — сказала леди Дженна, когда Джейме отпустил Пиа с оруженосцами. — Не знаешь, чему и верить. Неужто правда, что Тайвина убил Тирион? Или это клевета, которую распустила твоя сестрица?
— Нет, это правда. — Тяжесть золотой руки начинала раздражать Джейме, и он дергал за ремешки, пытаясь ее отстегнуть.
— Чтобы сын поднял руку на отца… — промолвил сир Эммон. — Чудовищно. Вестерос переживает поистине черные времена. Теперь, когда лорда Тайвина больше нет, я опасаюсь за наши судьбы.
— Ты опасался и тогда, когда он еще был с нами. — Походный табурет, на который уселась Дженна, угрожающе затрещал под ней. — Расскажи, как погиб наш сын Клеос, племянник.
Джейме отстегнул последнюю пряжку и снял руку.
— На нас напали разбойники. Сир Клеос разогнал их, но это стоило ему жизни. — Он лгал без запинки, зная, что родителям Клеоса приятно будет это услышать.
— Он был храбрым, наш мальчик, я всегда это говорил. Мужество у него было в крови. — На губах сира Эммона выступила розовая пена — он любил жевать кислолист.
— Его следовало бы похоронить под Утесом, в Чертоге Героев, — заметила леди Дженна. — Где он обрел покой?
Нигде. Кровавые Скоморохи раздели труп догола и бросили воронью на поживу.
— Где-то у ручья, — солгал Джейме. — Когда война кончится, я отыщу его и отправлю домой. — Чем-чем, а костями в такое время разжиться нетрудно.
— Уж эта война… — Сир Эммон откашлялся, подвигав вверх-вниз кадыком. — Ты, должно быть, уже видел осадные машины — башни, требушеты, тараны. Мне это не по душе, Джейме. Давен хочет взломать мои ворота, пробить мои стены. Поговаривает даже о том, чтобы поджечь мой замок. — Он достал из рукава свернутый в трубку пергамент и сунул Джейме под нос. — Вот указ, подписанный королем Томменом, и печать приложена со львом и оленем. Я законный лорд Риверрана и не желаю, чтобы он превратился в дымящиеся руины.
— Убери ты свою писульку, — рявкнула на него супруга. — Пока Черная Рыба сидит в Риверране, она только на подтирку годится. — Леди Дженна провела в доме Фреев пятьдесят лет, но от Ланнистеров в ней сохранилось немало. — Джейме добудет тебе этот замок.
— Разумеется. Вы увидите, что ваш лорд-отец недаром верил в меня, сир Джейме. С моими новыми вассалами я намерен быть твердым, но справедливым. Блэквуд, Бракен, Ясон Маллистер, Венсы и Пайпер — все они вскоре убедятся, что нашли правосудного сюзерена в Эммоне Фрее. И мой отец тоже. Он лорд переправы, я — лорд Риверрана. Сын обязан повиноваться отцу, но долг знаменосца — повиноваться своему сюзерену.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
