В 354 г. верховным комиссаром Праздничного фонда стал Эвбул, способный политик, предложивший в 355 г. заключить мир. Он и его преемники проводили дальновидную финансовую политику. В ее основе лежал закон, принятый, вероятно, во время пребывания Эвбула на этой должности (354–350), по которому все избыточные поступления перечислялись в Праздничный фонд. Благодаря этому закону беднейшие граждане были финансово заинтересованы в сохранении мира, поскольку в случае войны все поступления направлялись бы не в Праздничный, а в Военный фонд (stratiotikon). Это было во многих отношениях замечательное решение. Оно сгладило разногласия между богатыми и бедными, интересы которых в отношении войны и мира ранее были прямо противоположными. Появилась возможность проводить во всех ведомствах экономию средств. Приготовления к войне велись на средства, которые народное собрание при составлении бюджета направляло в Военный фонд. Закон практически стал тормозом на пути к войне, причем тормозом, убрать который было нелегко, так как согласно процедуре кто-либо сперва должен был предложить, чтобы народное собрание назначило номофетов для пересмотра этого, как и любого другого, закона. Однако была в этом и опасность. Всякий раз, как возникала необходимость в военных действиях, заинтересованность в мире могла оказаться слишком сильной.
Афинская демократия этого периода подвергалась суровой критике, как пример «крайней демократии» со стороны тех, кто предпочитал более умеренный и даже недемократический тип правления. Наследники Фукидида и Аристофана – Платон, Исократ, Ксенофонт, Теопомп и Аристотель – осуждали безрассудные решения народного собрания и суда Гелиеи, принятые под воздействием риторики или имперских амбиций. Однако город богини Афины обладал многими выдающимися чертами. Его граждане пользовались свободой в политике, речах, образовании, суде и бизнесе. Город кормил бедных, позволяя им не терять самоуважеение. Духом гуманности (philanthropia) были пронизаны повседневные отношения с метеками и рабами, которым разрешали отправлять многие семейные и государственные культы, и они находились под защитой закона. Афины являлись мировым лидером в культуре, торговле и предпринимательстве. Особенности государственного устройства Афин способствовали его умеренности. Советниками и дикастами становились только мужчины, достигшие 30-летнего возраста. В обычные времена большинство из них были выходцами из гоплитского класса, потому что жалованья за исполнение должностных обязанностей было недостаточно, чтобы привлечь многих представителей класса фетов, и на народном собрании присутствовали главным образом те, кто имел досуг, а следовательно, обладал средствами. Лишь во времена финансовых кризисов большинство дикастов были бедняками, а в критические моменты беднейший класс составлял большинство в народном собрании и контролировал принятие его решений. Благодаря передававшемуся по наследству опыту поколений в сочетании с четкими процедурными правилами управление Афинским государством и в IV в. оставалось образцом для других государств.
Книга шестая
Расцвет и экспансия македонии
Глава 1
Македония завоевывает место среди греческих держав (359–346)
1. Воссоздание крупного Македонского государства
В географическом отношении Македонию можно разделить на две части. Нижняя Македония находится на прибрежной равнине, по которой две крупные реки – Аксий и Альякмон – текут в залив Термаикос. Со всех сторон, кроме восточной, равнину окружают холмы. За холмами лежит обширное плато Верхней Македонии, которое, в свою очередь, окружено высокими горными хребтами, их нет только на востоке. Через горные хребты ведут лишь несколько проходов: Темпейская долина между горами Олимп и Осса и перевал Олооссон между горой Олимп и хребтом Пинд; два перевала из Орестиды и Линка через главный Балканский хребет в Иллирию; проход между Балканским хребтом и горой Пайкон и еще один между горой Пайкон и горой Керкина, ведущие в Пеонию. Таким образом, повсюду, за исключением востока, где первым серьезным препятствием является река Стримон, Верхняя Македония хорошо защищена стеной гор. Равнинная Нижняя Македония обладает плодородными сельскохозяйственными землями и низменным побережьем. Верхняя Македония – преимущественно скотоводческая область с отдельными полосами обрабатываемых земель. Климат обеих частей Македонии не средиземноморский, а континентальный, и их общая площадь намного превышает размеры любой греческой области, даже Фессалии. Современное население Македонии, за исключением Халкидики (78 тысяч) составляет 1 миллион 140 тысяч человек, а население Беотии – всего 106 тысяч[65].
Нижняя Македония является центром, из которого расходятся четыре сухопутных пути. Южный проходит через Темпейскую долину и является основной дорогой к Истму и на Пелопоннес. На север по долине Аксия ведет путь к Средне-Дунайской низменности. На западе по перевалу через Балканский хребет в Линке можно попасть в Иллирию и на адриатическое побережье, где находились две греческие колонии, Эпидамн и Аполлония. На востоке впадина между Халкидийским полуостровом и горой Керкина выводит к реке Стримон; далее этот путь ведет через Фракию в Византий на Босфоре. По трем последним путям обычно приходили окрестные обитатели Пеонии, Иллирии и Фракии во время вторжений в Нижнюю Македонию. Греков, непривычных к континентальному климату, в основном привлекал Халкидийский полуостров и в меньшей степени прибрежная равнина. Таким образом, Македонию можно описать как географическую единицу континентального характера, окруженную горами и занимающую стратегически важное положение в Балканском регионе.
Население Македонии смешанное. Македонский язык, отличающийся от соседних, возник в то время, когда македоняне были отдельным народом, но теперь практически вышел из употребления. Физически македоняне отличаются более крепким телосложением, чем южные греки; вследствие суровой жизни для крестьян и горцев более характерна угрюмость, чем жизнерадостность.
В горах Македонии еще сохранились остатки девственных лесов, намного более обширных в древности, когда важными продуктами экспорта были деготь и древесина всевозможных сортов. На равнинах с их болотами и озерами паслись огромные стада лошадей, коров и овец, аллювиальные почвы позволяли выращивать зерно на экспорт. Благодаря садам, виноградникам и розариям первую македонскую столицу Эдессу называли «сад Мидаса». В реке Лидий и в наши дни моют в небольших количествах золото, а на севере и западе Македонии раньше добывали серебро. В древности наилучшие порты размещались на Халкидийском полуострове. В Пидне имелась гавань, в Метоне и Терме корабли выгружались на рейде, а в Пеллу, расположенную в 15 милях от побережья, можно было попасть по реке и озеру, ныне заиленным.
В древности Македонию населяли народы различного происхождения. В конце бронзового века по южной Македонии проходила граница расселения греческих племен. Вероятно, в VII в. некоторые из них, «македоняне», заняли Эги и расширили свои владения до прибрежной равнины Нижней Македонии, которые стали называться Македонским царством; наследниками этих «македонян» были настоящие македоняне классической эпохи, поклонявшиеся греческим богам, в первую очередь Зевсу и Гераклу. Другие греческие племена перемешались в Верхней Македонии с иллирийцами, пеонийцами и фракийцами; последние отличались своими оргиастическими культами, наподобие тех, что изображены в «Вакханках». Южные греки основали полисы на Халкидийском полуострове, а также на побережье Македонии. В начале V в. председатели на Олимпийских играх признавали правящую македонскую династию Аргеадов как греческую. Хотя заявления Аргеадов о происхождении из Аргоса, вероятно, основаны не более чем на отголосках далеких преданий, македонские цари считали себя потомками Геракла, сына Зевса. Правящая династия области Линк в Верхней Македонии возводила свою родословную к Бакхиадам, бежавшим из Коринфа около 657 г.; о богатстве князей этой области свидетельствуют золотые маски и мебель, найденные в гробницах конца VI в. в Требениште около озера Лихнид. Представители этих династий, безусловно, знали греческий язык. Говорили они и на языке своего народа, македонском, который содержал древнейшие греческие слова, но был непонятен для современных ему греков. Соседи македонян не признавали их за греков, и сами они в целом себя таковыми не считали.
Правящая династия Македонии, по традиции, претендовала на власть над номами Верхней Македонии, так же как спартанские цари претендовали на Лакедемонию. В V в. эта власть носила гомеровский характер – числившиеся в номинальном подчинении отдельные племена имели собственные династии и служили македонским царям на войне. Но благодаря этому Фукидид считал области Верхней и Нижней Македонии единым царством – Македонией. Власть в нем принадлежала «наследственным царям с четко обозначенными прерогативами», аналогичными тем, что существовали в век героев в микенской Греции. Традиционно царь, происходивший из дома Аргеадов, избирался на престол македонским народом и становился олицетворением государства. Его имя вместо названия государства ставилось на дипломатических документах и чеканилось на монетах, выпуск которых начался после Персидских войн (фото ХI м). Он владел всеми землями, осуществлял верховное командование на войне, был судьей, жрецом и казначеем и во время поездок за границу мог передавать свою власть заместителям. Обвинения царя в измене передавались на суд македонскому народу, который мог проголосовать за смещение царя. Македоняне сами служили царю на войне и во время мира, платили налоги как арендаторы его земель и исполняли другие обязанности. Так как они делились на племена, знать каждого племени имела особые «родственные связи» с царем и особый статус. Из них царь выбирал себе товарищей (hetairoi). В мирное время они заседали в царском суде, а на войне сражались бок о бок с царем, точно так же храня ему верность, как мирмидоняне были верны Ахиллу во время Троянской войны. Из гетайров (товарищей) царь набирал свой совет. В социальном отношении македоняне мало чем отличались от своего царя. Они одевались так же, как он, и могли говорить с ним без всяких церемоний.
