— Разведать! — скомандовал магик в золотой мантии, небрежное движение — видать из высших господ.
Янош молча плюнул. Дерьмом пахло, смертью. Слышал он о Гийоме — старшом магике — за которым охота идет. Шкура дороже денег, но скажешь слово — свои же товарищи и зарубят. Наемники — волки, двойной оклад обещан.
Тронтец намеренно замешкался, оказался крайним слева в узкой цепочке — дальше всего от башни. Взвод его — одно название. Едва десяток остался — одни рядовые, все рвутся вперед, желая повышения.
Янош считал себя не только везучим, но и хитрым.
Глупцы.
В бойнице на втором этаже башенки что-то вспыхнуло — тронтца смело седла воздушной волной. Очнулся от нестерпимого жара и людского крика. Товарищи его факелами метались по полю, раненые кони, также объятые пламенем, топали их.
Янош опомнился, только очутившись рядом с основным отрядом. Опаленный, ошалелый, перепуганный, потерявший палаш, но живой. Конные стрелки защелкали арбалетами, добивая раненных людей и взбесившихся животных.
— Окружить на расстоянии, — распорядился Гонсало де Агиляр, оценив первый жест бывшего учителя.
— Пойдем, — чародей в красно-черном плаще, скрывающий лицо, спрыгнул на землю и размял пальцы, — Эти, — он презрительно скривился, указав на наемников, — Ему только на жаркое.
Гонсало кивнул. Человека, зовущего себя Гюрзой, он знал давно, опыт совместных действий тоже имелся.
— С головы принцессы не должен упасть не один волос! — предупредил он.
Гюрза лишь улыбнулся. Гвардейцы-иностранцы — им было все равно кого ловить и убивать — спешились. Разошлись широким полукругом, зарядив скорострельные сауленхебели — новейшие скайские арбалеты. Рычаг-колонна которых натягивал тетиву одним движением руки за пару мгновений.
Гийом заметил две фигуры, неторопливо бредущие по черной траве. Закусил губу, два больших рубина на перстнях разлетелись на мельчайшие осколки. Умелые шутки хороши тем, что никогда не приедаются. Стихия огня — мощная и послушная — всегда легко подчинялась магу. Он не рассчитывал остановить врагов, преграда должна была ослабить их.
«Господи», — прошептал он, — «Помни наш уговор». «Спаси Ангелу. За мой счет, но спаси».
Гийом отошел от окна. Комнатка на втором этаже была небольшой. Здесь располагалась солдатская спальня: грубые койки и сундуки, да запах немытых ног. Обернулся к принцессе. Ангела держалась достойно. Без стонов, паники и рыданий. Она сидела на кровати в углу, поджав под себя ноги и закрыв глаза.
— Сиди тихо. Если мне не повезет, скажешь — я тебя околдовал, — маг быстро подбежал к ней и поцеловал влажное лицо в серых разводах.
— Зря я поссорилась с Гальбой. Нужно было сразу бежать в Далацию, — тихо сказала Ангела, — Я сейчас страшная? — она горько улыбнулась.
— Ты прекрасна, — искренне ответил Гийом.
Гонсало де Агиляр не испугался адского пламени, развернувшегося перед ним. Он хорошо помнил уроки и привычки бывшего наставника. Золотой халат его был непросто роскошным одеянием, пошитым лучшим придворным портным, Молодой чародей сам зачаровал ее, потратив немало сил.
Он просто прикрыл рукавом лицо и прошел сквозь пламя. Гюрза за его спиной замедлил шаг, выругался, зарычал от боли. Гонсало, не испытывавший к нему жалости, не стал ждать — в одиночку ворвался в незапертую дверь башни.
Гийом — в серой потертой куртке. Вместо приветствия магия. С пальцев ученика сорвалось десять стальных игл, учитель выбросил вперед два кулака. Оба увернулись, но не до конца. Две иглы застряли в куртке Гийома, одна, пробив ее, ранила плечо. Первый воздушный молот разбил дверь позади Гонсало, второй ударил его в грудь, опрокинул на землю, затрещали кости.
За окном был разгар дня, но в башне царил вечер. Тень закрыла собой дверной проем.
Два дрожащих клинка — черный и красный — едва не отрубили Гийому руки. Гюрза вступил в опасную игру, давая Гонсало время подняться. Бледнолицый маг захватил клинки воздушными когтями, захватил и вырвал — бросил на пол, медленно растворяться в камне.
— Умри! — от слова-приказа Гонсало кровь хлынула у Гийома из носа.
Ученик постарался. У покойных Понсе и Кербона от такого точно остановилось бы сердце, но Гийома не даром звали когда-то «Играющим со Смертью». Он устоял, встретив огненную плеть Гюрзы своей — водяной, что, шипя, обвила ее и погасила.
Гюрза покачнулся, лишившись вложенной в заклятие силы. Ему на помощь пришел Гонсало.
Маги не всесильны. Слабое тело человека не может вместить в себя много энергии. Поединки чародеев скоротечны. До первой ошибки, или же пока не откажет ставшая чужой плоть, их холодный разум приучен терпеть боль.
Бывшего королевского чародея спасал огромный опыт. Гонсало испытывал себя только в учебных боях, там жизнь не стояла на кону. Он делал ошибки, ставшие бы роковыми, если бы не помощь Гюрзы. Который, так же уступал Гийому с его заморской школой убийства.
Поэтому последний еще держался на ногах, хотя из пор на теле вместе с потом сочилась и кровь. Впервые за много лет ему было что защищать, и за что драться на пределе сил и сверх этого предела. Перстни на пальцах давно стали бесполезными украшениями, кисти плели одно лишь заклятие — воздушные когти.
Остийский посол Чосер перед смертью увидел в Гийоме дикого зверя — он не ошибся. Взмахи-пощечины швыряли врагов в стороны, раздирая одежды и плоть. Маг двигался очень быстро, уклоняясь от ответных чар, подбираясь все ближе и ближе к Гонсало.
Сеньор де Агиляр — первый камоэнский чародей, высокорожденный аристократ — не мог одолеть учителя, спасти принцессу, вырвать ее из его лап. Человек без чести и родины, способный на любую подлость, — Гийом один сражался против двух. На равных. Он мог сбежать, но остался.
Его подлые, подлые по имени своему, чувства к принцессе, невольно вызывали у Гонсало уважение. Уважение и священный трепет. Гийом, презиравший рыцарский кодекс, дрался как настоящий идальго.
Кислота из ладоней, что должна была сжечь бывшему учителю лицо, не достигла цели. Гонсало — раненный и злой — не успел создать новое заклятие. Гийом в прыжке сбил ученика, свалил на пол. Молния Гюрзы пробила стену, брызжа кирпичной крошкой. Убийца Королей не колеблясь, не боясь ранить товарища, выпустил новую, что пробила пол и ушла в землю.
Гюрза заметно ослабел, тренировки, придуманные им самим, не шли ни в какое сравнение с реальным боем. Следующая молния отняла у него много времени.
Гонсало, катящийся по полу и беспорядочно бьющий Гийома кулаками, словно крестьянин в драке, внезапно дернулся и закричал, зажав руками живот. Бледный как мел чародей быстро вскочил на ноги. В пальцах его сверкнуло узкое лезвие стилета, спрятанное до того в рукаве. Окровавлено лезвие, успевшее дважды вонзиться в живот Гонсало.
Молния ударила его в грудь, Гийом рухнул замертво. Запахло паленой кожей.
— Вот и все. Жалко. Хороший был маг, — медленно проговорил Гюрза, не двигаясь с места.
Одна ладонь его покраснела под цвет плаща, из нее вырос огромный багрово-черный клинок.
— Все будет как в сказках. У плохого злодея — ужасный меч, — пробормотал победитель, — я же — плохой?
— НЕТ! — раздался пронзительный крик.
Тяжелый горшок ударил красно-черного убийцу в спину. Ангела, метнувшая его, растрепанная, бледная, с безумными глазами, стояла на лестнице.
— Придется тебя успокоить, — Гюрза обернулся к принцессе.
— Стой! — прохрипел Гонсало, пытаясь подняться.
— Не беспокойся. Я ее не трону. Нет необходимости, — ответил Гюрза и тихо добавил для себя, — Да и не настолько уж я и плох.
Принцесса закричала от ужаса.
Руки Гийома безжизненно раскинутые в сторону, взметнулись вверх. Соединились замком. Гюрза открыл рот, чтобы закричать, но не смог. Десять невидимых кольев ударили в его тело, ломая ребра, буравя мышцы.
Гийом вскочил, припадая к полу, кинулся к врагу, опустившемуся на колени. Свалил ударом кулака.
