– На свидание? – говорит Читосе: – а у меня одеть нечего.
* * *
Вечером, после того, как Читосе извлекли из под одеяла, умыли, накормили и привели в божеский вид, пообещали завтра сходить за покупками и дали в руки чашку горячего чая – я попрощался с девушками и отправился домой. Зайдя в прихожую я сразу же нашел взглядом туфли Нанасэ‑онээсан. Значит сестричка дома.
– Я дома! – крикнул я от порога, снимая обувь. Тишина. Прошел в гостиную и на секунду почувствовал себя Семен Семеновичем Горбунковым – в гостиной на диване сидела Нанасэ, а перед ней на столике веером лежали пачки денег из моего тайника и один из пистолетов Читосе с двумя запасными магазинами. Как там в классике жанра – это твое? – мое. Откуда? Оттуда. И прочее.
– Синдзи? – говорит Нанасэ и ее лицо белее мела: – скажи, только честно. Ты – одаренный? – я гляжу на ее лицо, на кожу, сквозь которую видны синие ниточки вен и понимаю, что соврать не могу ну никак.
– Да, онээсан. – говорю я: – у меня есть способность к исцелению.
– Аматэрасу. – говорит Нанасэ и прижимает ладони к лицу: – я так этого боялась. Твой отец – он заберет тебя у меня. Мне надо сказать ему… я не могу этого не сделать, он меня убьет.
– Что? Мой отец? Ты знаешь моего отца? Да что вообще тут происходит? – спрашиваю я, глядя на потерянную Нанасэ.
– Твой отец, твой настоящий отец – с ним лучше не связываться. Син, если ты увидишь человека со шрамом через правый глаз – беги. Как можно дальше и никогда не возвращайся. У тебя есть друзья, я знаю, Майко‑тян хорошая девушка, она сможет позаботиться о тебе, она и Акира‑сан. – лепечет Нанасэ, оседая на пол мимо дивана.
– Господи, да что тут происходит. – ворчу я, подхватывая Нанасэ и устраивая ее на диван: – все в порядке, ты дома, никакого человека со шрамом тут нет.
– Я надеялась, что у тебя не будет способности. – говорит Нанасэ: – твоя мать просила меня позаботиться о тебе, но с условием, что если все‑таки у тебя будут способности, то … а я не могу сейчас.
– Да, да… все будет хорошо, успокойся. – укладываю сестренку, подложив под голову подушку. Аккуратно укрываю сверху тонким пледом, с рисунком под шотландскую клетку. Нанасэ что‑то бормочет про человека со шрамом прямо через глаз, про то, что мне надо держаться подальше от людей и что надо меня защитить, что она слово давала, но ей нравится в городе и мы только обосновались и снова бежать, а у нее только с работой все получилось и Нимура‑сенсей даже предложение делать собрался, а мы снова бежать…
Через некоторое время она уснула. Я вышел на балкон и закрыл за собой дверь. Посмотрел вниз, на огни ночного города. Ветер донес до меня обрывки какой‑то мелодии, у соседей работал громко включенный телевизор.
Вот и еще одна загадка у нас появилась, думаю я, воспоминания Синдзи не оставили мне человека со шрамом, или причину, по которой его следовало бы опасаться. Однако ясно, что мы с сестричкой Нанасэ бежим от кого‑то или чего‑то, и это как‑то связано с тем, что у меня есть способность излечивать. Или калечить. Тут говорят, что дар не передается по наследству и появляется случайно, нет потомственных огненных магов или династии менталистов. Мама – маг воды, папа – маг огня, а сын – вообще дара не имеет. Ну или пространственной магией балуется. Врут? Государственная пропаганда, призванная отрицать само наличие династий? Да нет, слишком сложно. Такие вот вещи обязательно станут известны широкой общественности, журналисты и публика охочи до «секретов кланов потомственных магов» или «первых семей». За детьми знаменитостей следят, выискивают где они учатся и работают, с кем встречаются. Не далее как вчера Горячие Губки с подружками вовсю обсуждала что какой‑то там наследник корпорации «Митсуи» перестал встречаться с какой‑то там солисткой группы «Айдолз Ии», и его уже видели с подружкой солистки, какой скандал. Нееет, от этих акул пера и шакалов ротационных машин ничего не укроешь. Хотя, может быть маски и вторые личности как раз и служат маскировкой, но все равно нет. Слухи, сплетни, опять‑таки желтая пресса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В дверь позвонили. Кого там еще нелегкая принесла посреди ночи? Я встал, прошел в прихожую и заглянул в глазок. Никого не было. Послышался легкий хлопок и нелегкая принесла мне за спину Цветущую Сакуру в одной пижаме и с ниндзя‑то в руке.
– Добрый вечер. – поклонилась она, подождав, пока я повернусь к ней: – я поживу у тебя, ладно?
Глава 32
Глава 32
POV Цветущая Сакура, новый сосед
Сакура знала, что если умеешь считать до десяти – остановись на семи. Поэтому у нее дома и близко к дому никто не знал, что она умеет перемещаться совершенно беззвучно. Да и во всем мире мало кто знал. Разве что Шептунья, Старик и Ворчун с Нытиком. Но она знала их очень давно, а Старик практически и не разговаривал, так что Сакура не боялась, что он разболтает кому‑нибудь. Поэтому вечером, когда она по своему обыкновению полезла рукой в вазочку для конфет и не нашла там ни одной – она не расстроилась. Так бывало. Она просто шагнула к Шептунье – может быть у нее найдется парочка конфеток, или получится как в прошлый раз, когда та угостила ее очень вкусными круассанами.
Шептунья не была ей рада. Она, как всегда, была очень серьезной и прижималась к стенке в каком‑то длинном коридоре, прижимая к себе штурмовую винтовку. Коридор качало вверх и вниз, как на качелях, и чтобы удержаться нужно было балансировать на ногах, сгибая их попеременно – вверх, вниз. Шептунья сразу же прижала палец к губам, как только увидела Сакуру. Поманила ее к себе рукой. Сакура нагнулась ближе.
– Я тебя ненавижу. – прошептала Шептунья: – ты куда дела бриллианты? Зачем они тебе? У меня теперь проблемы… – раздался выстрел, Шептунья прижалась к стенке. Сакура нахмурилась. Ей не нравилось, что Шептунья опять ругается на нее, но еще больше ей не нравилось, что в них кто‑то стреляет. Это Бессмертный может себе позволить попадания, а она или Шептунья – не могут. Будет больно.
Сакура сделала шаг к тому, кто стрелял в них и забрала у него оружие. Вернулась обратно к Шептунье. Шептунья тотчас забрала у нее оружие и проворчала, что могла бы и по голове стрелка стукнуть, но даренному коню в зубы не смотрят, высунулась в коридор и сделала несколько выстрелов. Потом побежала по коридору, перепрыгнув упавшее тело.
Сакура легко бежала рядом с ней.
– Чего привязалась – огрызнулась Шептунья: – нету у меня сладостей. Я пока на лайнер забиралась – вся промокла, леденцы тоже, выбросить пришлось. В Карибском море шторм, деточка. Восемь баллов. А ты вон, в пижаме. Спать собралась?
Сакура вздохнула и уже было собралась шагнуть к Старику, как вдруг Шептунья схватила ее за рукав пижамы.
– Слышь. На обратном пути мне патронов закинь, а? Лучше ящик, ну чего тебе стоит. У меня кончилось все, а еще мостик штурмовать. – прошептала она, глядя Сакуре в глаза. Сакуре стало неловко, Шептунья обычно всегда подкармливала Сакуру, надо бы и ей помочь. Она кивнула, и Шептунья отпустила рукав. Сакура сделала шаг .
Как всегда, когда она приходила к Старику – стало холодно. Очень холодно. Старик стоял на вершине горы и смотрел вниз, туда, где в долине паслись яки. Он молча снял тяжелую меховую шубу и накинул на Сакуру. Она благодарно кивнула. Старик достал из своей сумки термос, расстелил небольшой ковер и сел сам, указав Сакуре ее место. Сакура села, поджав начавшие замерзать ноги под шубу. Старик налил ей горячего чая с молоком яка, густой пар валил из горлышка термоса и кружки. Сакура выпила немного, молоко яков ей не нравилось, слишком густое и жирное. Она приходила к Старику не ради чая с молоком и они оба знали это. Но Старик обожал играть с ней в непонятки и это тоже знали они оба.
Сперва Старик протянул ей несколько шариков вонючего козьего сыра. Сакура покачала головой. Плохо пряча улыбку за седыми усами, Старик покопался в своей огромной сумке и протянул ей несколько полосок вяленного мяса. Она опять покачала головой, улыбаясь. Наконец он протянул ей то, ради чего она так любили заходить к Старику – несколько полосок угощения, которое было сделано из сладкой пенки, которая собирается на поверхности молока яков, если его неспешно кипятить несколько часов. Высушенные и нарезанные кубиками эти пенки были просто изумительны на вкус. Взяв кубики Сакура вежливо поклонилась и взамен оставила на расстеленном коврике чью‑то кредитную карту, степлер и два камня, из тех, которые кладут в виски, чтобы охладить. Старик улыбнулся и одобрил обмен. Сакура тоже улыбнулась и отдала шубу ему обратно. Прежде чем начать мерзнуть – она сделала шаг .
