так как вложил в него слишком много денег.
Но вот в 2012 году от скуки он взял и поискал в интернете слова «яйцо + Vacheron Constantin» (клейма самого Фаберже на яйце не было). По запросу вышла статья в британском издании The Telegraph годичной давности.
И опознал по черно-белой фотографии то, что стояло у него на полке. Только не на каминной полке — на Среднем Западе с каминами ситуация хуже, чем в доброй старой Англии, а на обычной.
Владелец сокровища связался с экспертом Кираном Маккарти, упомянутым в статье, и прилетел к нему в Лондон. Это был его первый визит в Европу, он не спал несколько дней и дико волновался. С собой у него были снимки яйца. Фотографии всем понравились. Теперь Маккарти, в свою очередь, перелетел через океан, чтобы посмотреть на «Фаберже» на месте.
Это оказался скромный дом, рядом с шоссе и кофейней пончиков Dunkin’. Яйцо ему показали на кухонном столе, положив его рядом с кексиками.
Удостоверившись в подлинности вещи, компания Wartski приобрела яйцо от имени некоего анонимного покупателя. В 2014 году он позволил фирме выставить его в своих залах — тогда новость об этой чудесной находке и прогремела по миру.
Кто именно сейчас владеет яйцом и сколько миллионов он за него заплатил — неизвестно. Ведущие эксперты мира не сомневаются в его подлинности.
В частности, потому что клейма Фаберже на яйце не стоит.
* * *
«У Wartski был офис со скромным, но ультрамодным фасадом на Риджент-стрит, 138. Оконная витрина с умеренной экспозицией современных и антикварных ювелирных изделий даже намеком не свидетельствовала о том, что хозяин был величайшим в мире торговцем изделиями Фаберже», — написал об этой фирме Ян Флеминг в своем джеймсбондовском рассказе 1963 года.
Байки № 7
рассказанные мне одним аукционером, весьма жизнерадостным — а иначе в их профессии не удержишься, в поезде Париж — Брюссель, а сопутствующее меню придумайте сами, но учитывайте, что еще в поезде было много уроженцев Африки
Самые веселые истории про то, что происходило на аукционах, — это про 1990-е и начало 2000-х. Сейчас уже другая эпоха. Угара нет, народ стал приличным, культурным. И сильно беднее.
К тому, как вести себя надо, привыкали долго. Обтесывались. Я работал в нескольких российских аукционных домах, вел торги. Однажды, помню, привели пьяного миллионера. Весьма пьяного. Посадили на стол. То ли кто-то ему помогал, руку его поднимал, то ли он сам дергался. Но накупил много. Потом, когда проспался: «Ну хоть покажите мне, что я накупил-то?» И проблем с ним потом не было. Приятный клиент.
Известная аукционная байка, ее многие рассказывают. Сидит на торгах пара, супруги. Один из лотов — фарфор, который муж-коллекционер очень хочет купить, фактически за этой вещью только и пришел. Но тут ему срочно понадобилось выйти в туалет. Выходит, а жену крепко-накрепко предупреждает: «Не упусти этот фарфор! Торгуйся за него вусмерть!»
Вышел, там еще покурить остановился, заболтался. Короче, чувствует, что опоздал. Влетает в зал торгов — и вовремя, там как раз эту вещицу кто-то уже почти купил. Он, прямо с порога, с задних рядов, начинает биться за свой фарфор — а с передних рядов кто-то торгуется, не уступает ему. В итоге купил, переплатив в десять раз по сравнению с начальной ценой. Ну, вы уже догадались, конечно, что это он своей собственной жены ставку так яростно перебивал. Доперебивался.
* * *
Когда наши коллекционеры, тогда еще в малиновых пиджаках, добрались до западных аукционов, то случались у них сперва некоторые конфузы. Не знали, как действовать, куда смотреть, какой там этикет. Что какие слова обозначают. Знание английского языка, у кого было, тоже не помогало. Например, многие обжигались и теряли крупные суммы денег на следующем нюансе. В искусствоведении есть градации указания авторства, если художник неизвестен — например, «последователь Леонардо да Винчи» или «школа Рембрандта». Это значит, что выполнено в манере указанного художника, но сильно хуже качеством, и вообще работа некоего анонима. Цена на такие вещи, логично, намного ниже, чем на громкое имя учителя.
И вот эти наши глядели в каталоги на английском языке (в ранний период отдельных на русском языке еще не печатали, правда, они там быстро поняли, что надо — русский клиент нажористый, богатый, надо сделать ему комфортно). Смотрят они в каталог, а там написано: Aivazovsky (follower of) или Shishkin (school). Широкая русская душа всякими там непонятными скобками пренебрегала и яростно торговалась с другой широкой русской душой за вещь, которая явно должна стоить миллион («Айвазовский же!»), но выставлена почему-то за десять тысяч. И в итоге, говорят, покупали «последователя» за сотни тысяч. Обидно, наверно.
* * *
Сейчас, наоборот, все уже умные. Научились. Очень многие не хотят, чтобы вещь «звенела». Что это значит? Вот выставлен на европейский аукцион какой-нибудь знаковый для России предмет, предположим, «Портрет Троцкого» кисти Анненкова[123]. Если он будет продан за рекордную цену, то, естественно, это прогремит в новостях. А человек, быть может, не хочет, чтобы лишний раз гремело в новостях, он стесняется, что он способен миллионы заплатить. Да, хотя газеты напишут «анонимный покупатель», но кто надо, тот вспомнит, сколько за нее было заплачено.
В нормальной стране это бы проблем не вызывало, но у нас люди нервные. Научились химичить, чтобы дело тихо провернуть.
Так что, если какой-то лот был снят с аукциона до начала торгов, то, возможно, это потому, что анонимный миллионер нашел свой подход к аукционному дому и продавцу, договорился, чтобы ему по-тихому продали, до публичной церемонии распродажи. Некоторые аукционные дома действительно официально занимаются подобными сделками, вне торгов. Но очень многие такое не практикуют — только продажи с молотка. И вот к таким наши люди тоже подход нашли! «Коррупционная составляющая» называется. Какой-нибудь британский клерк за конверт с наличными передает нашему заинтересованному покупателю телефончик продавца, выставившего картину на торги. Наш идет к продавцу, договаривается с ним по-тихому (не беда, что приходится переплачивать). Тот перезванивает в аукцион и говорит: «Верните мне мою прелесть, я передумал с ней расставаться». Аукцион, таким образом, теряет свои проценты от сделки, также ему в репутационный ущерб, что он эту картину уже везде прорекламировал, и вот — пшик.
Еще, конечно, бывает, что картину сняли с торгов, если выяснилось, что она краденая или фальшивая. Но об этом новости обычно всплывают. А если причины никакой явной нет, то
